мужик скроен очень примитивно, он всех женщин разделяет на два варианта — которые сразу и которые не сразу. А ты ему выдаешь третий вариант — непонятный. Его надо удивлять. И поддерживать к себе интерес. А то он начнет сравнивать. Ага, ты, скажем, похожа на Лариску, а это уже неинтересно, ты должна быть ни на кого не похожей. Чтобы он помучился, разгадывая твой кроссворд.
— А если он в меня влюблен и я в него влюблюсь? — спросила Татьяна. — Зачем тоща эти игры?
— Ну, это счастье большое, — вздохнула Олимпиада.
— А может, лучше подождать своего счастья? — спросила Татьяна.
— Так можно всю жизнь прождать, — не согласилась Олимпиада. — Ничего, милочка, само не приходит. Иногда приходится свое счастье и за шиворот брать.
— Я тебя, мать, что-то не пойму. Кого будем брать за шиворот: Федора или этот психа? — посмеиваясь, спросила Татьяна.
— Пока держи в напряжении обоих. В нашей женской доле никогда нельзя знать, где найдешь, где потеряешь. Танька, да у нас интересная жизнь сейчас начинается. Не было ни одного, а теперь два кавалера, есть из чет выбирать.
Собирался на танцы и Петров. Он надел белую рубашку и начал сосредоточенно завязывать галстук. Узел не очень получался. В дверь постучали.
— На сегодня прием окончен! — крикнул Петров,
Вошла Ольга.
— Я тебя видела в галстуке только один раз. Сегодня во второй. Что случилось? — спросила она.
— Иду на танцы.
— Я бы, пожалуй, тоже не отказалась от этого мероприятия. Лет десять на танцах не была.
— Пойдем, — предложил Петров. — Только сегодня я не смогу уделить тебе должного внимания. У меня свидание.
— Ну, тоща я лучше останусь.
— Извини, — сказал Петров. — Но лучше оставайся.
Гремел оркестр. Большая летняя танцплощадка была заполнена до отказа. Оркестр все убыстрял темп, и танцующие уже понеслись вскачь.
Современная мода завоевала и Красногорск. Здесь было все: и традиционные костюмы с обязательными галстуками, и яркие рубахи с джинсами, и длинные юбки — «бананы», и уже консервативно-привычные «мини».
Петров танцевал с Татьяной, что-то ей говорил, и Татьяна смеялась.
Потом Татьяна танцевала с Уваровым и так же заразительно смеялась.
Когда Татьяна танцевала с Петровым, Уваров стоял в группе не танцующих парней и следил за ними.
Когда Татьяна танцевала с Уваровым, стоял в одиночестве Петров…
А потом Петров стоял у входа на танцплощадку, пытаясь рассмотреть в толпе Татьяну. Татьяну он так и не увидел, зато увидел Уварова, который вышел с несколькими парнями и остановился невдалеке, наблюдая за Петровым.
Петров огляделся — танцплощадка опустела. К нему подошел Борис и сказал:
— Михаил Петрович, кажется, вас собираются бить.
— Кажется, да, — согласился Петров.
— Мы вас проводим, — сказал Борис и позвал: — Витя!
К ним подошел плотный молодой человек.
Борис, Виктор и Петров шли по улицам Красногорска, за ними, на некотором отдалении, двигалась группировка Уварова.
— Михаил Петрович, — говорил Борис, — мы тут толковали между собой. Нехорошо получается. Вы исследуете, а мы вроде подопытных кроликов. Ничего не знаем. Может, рассказали бы что и зачем? Я говорил в парткоме. Там такое мероприятие поддержат.
— Давай, — сказал Петров. — Расскажу.
— Тоща после работы в красном уголке, — сказал Борис.
— В уголке жарко, — сказал Петров. — Давайте у речки. Наберем пива,
— А это будет считаться мероприятием? — усомнился Борис.
— Конечно, — сказал Петров. — Суть ведь останется. А если к пиву вяленой рыбки и соленых сухариков, очень даже совместится приятное с полезным.
— Попробуем, — не очень уверенно согласился Борис.
Петров оглянулся. Группировка Уварова продолжала их преследовать.
— По-видимому, они начнут на пустыре у сквера, — предположил Петров. — С одной стороны — стена, с другой — пруд.
— Конечно, это нехорошо, — сказал Борис. — Но нам надо начинать первыми. Иначе накостыляют. А так у нас будет хоть внезапность.
— Пожалуй, драться придется, согласился Петров. — Но только я и он. Один на один. Так будет справедливо.
— Опасно, — сказал Виктор. — Он вас потяжелее килограммов на двадцать. Если зацепит — рассыплетесь.
— Ну, это еще надо зацепить. Федор! — крикнул Петров. — Ты меня, наверное, очень боишься, если собрал столько помощников. Давай один на один!
Уваров вышел вперед, расстегнул ворог рубашки, отпустил галстук,
Петров снял пиджак, и они пошли навстречу друг другу.
На следующее утро Петров и Людмила Ивановна продолжали прием.
— Начнем, что ли, — сказал Петров и потрогал пластырь под глазом.
— Пожалуйста. — Людмила Ивановна распахнула дверь, и в кабинет вошел Федор Уваров. — Федор, а чего тебе у нас надо? — удивилась она.
— Людмила Ивановна, — попросил Петров, — нам с Федором надо поговорить наедине,
— Что будем делать дальше? — спросил Уваров, когда Людмила Ивановна вышла.
— Ничего, — ответил Петров. — Вчера было семеро на троих. Завтра будет десять на десять, Послезавтра город разделится пополам. Потом все это перекинется на область, потом мы будем драться в масштабах Российской Федерации, потом…
— Я серьезно. — Федор был мрачен. — Государства договариваются, неужели мы не можем договориться?
— Государства могут, а мы — нет, — сказал Петров и добавил; — Федор, только она сама может решить…
— Решать буду я, — И Федор встал. — Не прощаюсь…
— Я тоже, — сказал Петров.
И снова Ольга была в инструментальной. Но теперь Вера Кутейщикова доже не старалась. Она подолгу искала инструмент, ходила медленно и уже не обращала никакого внимания ни на Ольгу, ни на ее секундомер.
Татьяна и Петров шли по Красногорску. На них оглядывались с интересом. Одна из старух даже остановилась и проводила их взглядом.
— Ну, уже пошло! — вздохнула Татьяна. — Теперь разговоров не оберешься.
— Каких разговоров? — спросил Петров.
— Ну, что Таньку Елкину приезжий подцепил…
— А может, она приезжего? — предположил Петров и добавил; — Тань, а ты на танцах плохо
