Правда, было одно существенное затруднение. Англичане требовали, чтобы Вашингтон не ссылался на них как на источник, откуда была получена телеграмма. Это было невыгодно им, потому что, во — первых, немцы поняли бы, что англичане овладели германским кодом (Ринтелен еще ранее предупреждал Берлин об этом, но ему не поверили); во — вторых, ссылка на Лондон могла заставить усомниться в аутентичности телеграммы, в том, не является ли она ловкой фальшивкой, рассчитанной на вовлечение США в войну на стороне Англии. Президент Вильсон, правда, быстро поверил в подлинность текста, но для убеждения сомневающихся была изобретена довольно сложная процедура. Немецкий посол Бернсторф переслал по телеграфу (разумеется, в зашифрованном виде) полученную депешу немецкому посланнику в Мексике. Копия телеграммы Бернсторфа оказалась в распоряжении государственного департамента, ее отправили в американское посольство в Лондоне. Там ее снова расшифровали в помещении посольства с помощью английских специалистов. Теперь правительство США, передав текст телеграммы для опубликования в печати, могло утверждать, что она была расшифрована американскими официальными лицами. 1 марта 1917 года американские газеты под аршинными заголовками опубликовали текст телеграммы, вызвавший, как с удовлетворением отметил государственный секретарь Лансинг, «огромную сенсацию»[84].
Тем не менее в первые дни голоса скептиков звучали очень громко. Германофильские элементы доказывали, что телеграмма не является явно враждебным актом, поскольку она предусматривает действия, которые следовало бы предпринять только в случае, если США открыто присоединятся к Антанте. Скептикам не было известно, что англичане передали в Вашингтон еще одну немецкую правительственную телеграмму, предписывающую немедленно приступить к переговорам с мексиканским правительством.
Но в Берлине, казалось, потеряли голову. Циммерман считал, что голословное отрицание никого не убедит и приведет лишь к дальнейшей потере престижа. Кайзеровский министр иностранных дел публично признал аутентичность телеграммы. Это было в начале марта 1917 года. Через месяц, 6 апреля 1917 года, конгресс США большинством в 90 процентов голосов принял решение объявить войну Германии. Понятно, не телеграмма Циммермана привела к этому результату. К участию в войне США влекли собственные захватнические планы американских империалистов.
Однако трудно переоценить значение этой телеграммы для психологической обработки американского населения, для идеологической подготовки к войне. Можно сказать, что тайная война, которая велась англичанами в США, была поставлена на службу психологической войне. Напротив, у немцев пропаганда на американской почве превратилась в немалой мере в подсобное средство для диверсантов. Конечно, это во многом определялось объективной обстановкой, но англичане лучше учли сложившуюся обстановку. В тесно переплетенной пропагандистской и тайной войне Антанта одержала одну из наиболее важных побед над своим империалистическим соперником — кайзеровской Германией.
Адмиралу Холлу удалось убедить немцев, что в руки антантовской разведки попал уже расшифрованный текст телеграммы Циммермана, переданный кем?то из сотрудников германского посольства в США или в Мексике. Фон Экхарт сообщал в депешах в Берлин, что, опасаясь чужих ушей, он в собственном кабинете с ближайшими сотрудниками разговаривает только шепотом. Депеши шифровались прежним кодом и, естественно, расшифровывались в «комнате № 40». В своих мемуарах Ринтелен утверждаем будто адмирал Холл поместил в газете «Дейли мейл» статью, критиковавшую английскую разведку за то, что она не смогла расшифровать текст телеграммы Циммермана, который был прочитан американцами. В действительности такая статья была подготовлена, но так и не увидела света — Холл побоялся, что ее опубликование подорвет престиж британского адмиралтейства [85].
ГАЗЕТНЫЕ ФАЛЬШИВКИ И ФАЛЬШИВЫЕ ГАЗЕТЫ
Зато в других случаях Холл без колебаний использовал пропагандистские материалы в печати, вернее имитацию таких материалов, для тайной войны… В середине сентября 1916 года неожиданно на день было прервано сообщение Англии с нейтральной Голландией. Перед этим почта как раз успела доставить по обычным адресам дюжину номеров английской газеты «Дейли мейл» за 12 сентября. Надо сказать, что в числе постоянных подписчиков на английскую прессу были агенты германской разведки.
Они сразу же обратили внимание на одно обстоятельство — в этом номере «Дейли мейл» черной краской был вымаран целый абзац. Было очевидно, что в нем сообщалось что?то вызвавшее недовольство английской военной цензуры, но что именно? Определить это оказалось несложным, даже не прибегая к услугам химической лаборатории, специализировавшейся на прочтении подобных текстов. Англичане, видимо, спохватились только в самую последнюю минуту — добрая половина экземпляров «Дейли мейл», проникших в Голландию, не побывала в руках цензора.
А в абзаце, который вызвал его опасения, говорилось следующее:
«На Восточном побережье все готово.
Крупные военные приготовления.
Плоскодонные суда.
От нашего специального корреспондента Г. У. Вилсона.
База на Восточном побережье, понедельник.
Все указывает здесь на приближение важных событий. Я сегодня закончил поездку по восточным и юго — восточным графствам и могу сказать, что на побережье сконцентрированы крупные силы. Приготовления проведены в таких размерах, что общественность вправе ожидать нечто более радостное, чем просто защита побережья. Командующий южной группой армий в последние несколько дней многократно посещал войска. Большинству подразделений выдано новое снаряжение. Кое?кто ворчит, строится много предположений, все отпуска неожиданно отменены.
Я был поражен количеством больших плоскодонных судов в ряде гаваней, но осторожность помешала мне задавать вопросы, Харидж и Дувр сейчас неподходящие места для корреспондента с пытливым умом»[86].
В Берлине, куда спешно была протелеграфирована эта газетная заметка, сочли, что им уже давно известно предназначение собранной эскадры — об этом говорилось в перехваченных английских шифрованных телеграммах, которые были прочтены с помощью похищенного немцами британского кода. Тогда еще не было воздушной разведки и было невозможно быстро проверить сведения о концентрации английских судов. Однако имевшиеся доказательства были сочтены достаточными для того, чтобы германское командование стало спешно оттягивать с фронта резервы для отражения английской атаки. Немцы были очень далеки от мысли, что «британский код» являлся сознательно подброшенной фальшивкой, что попавшие к ним в руки экземпляры «Дейли мейл» были составлены и отпечатаны всего в 24 экземплярах и отличались от остального тиража, продававшегося 12 сентября в газетных киосках Лондона, тем, что имели «пропущенную» цензурой корреспонденцию из Дувра. Самое интересное, что немецкие приготовления были замечены другими разведывательными ведомствами Антанты и очень встревожили английское командование, которое не было посвящено в сложные манипуляции адмирала Холла. Началось подтягивание войск к побережью, подготовка к эвакуации гражданского населения. А адмирал Холл и его сотрудники боялись оказаться в положении обманутого обманщика. Им приходилось решать настоящую головоломку — действительно ли немцев удалось провести, или они только притворялись, будто клюнули на приманку, а на деле собирались произвести высадку в Англии. Поддельная корреспонденция в «Дейли мейл» оказалась настоящим бумерангом, несмотря на то, что в «комнате № 40» и на этот раз удалось перехитрить германскую разведку.
Подлоги в газетах дополнялись изданием фальшивых газет. Например, французы в пропагандистских целях напечатали фальшивые номера «Страсбургской почты» от 29 августа 1916 года и 16 октября 1917 года, которые являлись откровенной пародией на этот рупор тевтонского шовинизма и германизации. Аналогичные цели преследовала подделка в 1917 году одного из июньских номеров известной немецкой газеты «Франкфуртер цейтунг».
