его, не давали уснуть.
2
Сегодня Сор Окчу выписывалась из госпиталя.
Стояла поздняя осень. В саду госпиталя пышно цвели ярко-желтые полевые хризантемы, и их нежный, едва уловимый аромат через открытые окна проникал в палаты, теплые и светлые от лучей нежаркого осеннего солнца.
Закончив формальности, связанные с выпиской, Сор Окчу стала укладывать вещи. Больные, лежавшие с ней в одной палате, ушли на утренние процедуры, и она торопилась закончить сборы, пока они еще не вернулись. Ей помогали медицинская сестра и няня.
Когда все было уложено, Сор Окчу развязала рюкзак и вынула ярко-красный жакет.
— Возьми себе этот жакет, он тебе больше пойдет, — предложила Сор Окчу, протягивая его медицинской сестре.
— Нет, что вы! — не решалась взять жакет сестра.
— Не отказывайся, он мне все равно ни к чему, а тебе пригодится.
— Нет, не могу я взять такой дорогой подарок.
— Я тебя очень прошу, возьми.
Сестра взяла жакет и приложила его к груди, как бы примеривая.
Сор Окчу достала из рюкзака куртку и протянула ее няне.
— Нет, спасибо, в чем же ты сама останешься, если все раздашь?
— Не беспокойтесь, у меня еще есть, к тому же рюкзак тяжелый, и мне всего не унести, — говорила, улыбаясь, Сор Окчу.
Ни сестра ни няня не могли отказаться от подарков, боясь обидеть больную.
Только все книги и тетради Сор Окчу взяла с собой.
— Говоришь, рюкзак тяжелый, а сколько книг берешь, — заметила няня.
— Вы же знаете, что книги для меня — все.
Несмотря на физический недуг, Сор Окчу не пала духом. Как только после первой операции ей разрешили ходить, она стала мечтать о поступлении в медицинский институт на заочное отделение. Правда, общая подготовка у нее была слабой, но учли ее боевые заслуги и в институт зачислили. Тронутая таким вниманием, она все силы отдавала учебе, она радовалась, как ребенок, при мысли, что скоро сбудутся ее мечты, она станет врачом. Три курса были уже позади, но все же ей предстояло учиться еще целых два года.
Мыслями Сор Окчу уже была в своем родном поселке, где скоро начнет новую жизнь. И сейчас она испытывала стыд за минуты слабости, когда впадала в отчаяние, когда ей казалось, что жизнь ее кончена. Особенно тяжело она переживала заключение профессора Хо Герима, который сказал, что шансов на излечение нет. Тогда будто свет померк в ее глазах. Рушились ее мечты и надежды, дружба, любовь… Все представлялось ей в черном свете. И как ей было трудно сохранять выдержку, казаться веселой, улыбаться и врачам, и сестрам.
Но все это уже позади. Она твердо решила вернуться в родной поселок, где прошло ее детство, где погибли родители. Там она будет лечить людей, отдавая им все тепло своей души, как когда-то на фронте, когда ухаживала за ранеными бойцами. У нее хватит и твердости характера, и бодрости духа, этому ее научил фронт.
И о Дин Юсоне она рассудила, как ей казалось, вполне здраво. Она считала Дин Юсона талантливым хирургом, перед которым открывалось блестящее будущее. Она была убеждена, что свой талант медика он непременно посвятит благородному делу исцеления инвалидов войны, а это потребует полной самоотдачи, ибо надо будет преодолеть немало трудностей. Такому человеку потребуется надежный спутник жизни, помощник, полный сил, способный взять на себя часть его забот. Себя же она теперь считала не способной быть надежной опорой доктору и сочла разумным расстаться с ним навсегда, чтобы не быть ему обузой. И она нисколько не сомневалась в правильности принятого решения: она жертвовала своей любовью во имя науки.
Как-то она написала письмо в родной поселок другу своего отца, Ди Рёнсоку. До этого она писала родителям, но безуспешно. И только от земляка узнала, что ее родители погибли. Однако Ди Рёнсок советовал ей все равно возвращаться домой.
Прежде чем решить, как жить дальше, Сор Окчу все тщательно взвесила. Она вернется в родные места. Там, в заводской больнице, она получит стационарное лечение, ей будут делать грязевые ванны и другие процедуры. За счет государства ей изготовят протез, с помощью которого она сможет свободно передвигаться. Ей окажут всю необходимую помощь.
После обеда Сор Окчу навсегда, как ей казалось, покидала госпиталь. До самых ворот ее провожали врачи, медсестры, больные, с которыми ей пришлось провести не один месяц. Трудно было без волнения смотреть на это трогательное прощание.
— Ну, будь здорова, желаем тебе успехов и в труде, и в учебе…
— Счастливого пути, не забывай нас, пиши… А как тебе передать, если на твое имя придет письмо?
— Письмо?
Сор Окчу растерялась. Вдруг она вспомнила о своем письме, которое оставила Хо Гериму… Потом подумала о матери Дин Юсона: старушка иногда навещала ее в госпитале. И как ни горько ей было, она решила оборвать и эту нить, которая как-то связывала ее с Дин Юсоном.
Некоторое время она стояла задумавшись.
— Не беспокойтесь. На мое имя не будет писем. На свете нет никого, кто бы мог мне написать, — твердо заявила она.
Тепло попрощавшись со всеми, Сор Окчу медленно заковыляла к станции.
Она уже купила билет и сидела на платформе в ожидании поезда, когда на платформу вбежал запыхавшийся доктор Пак. В течение последних двух лет он был ее лечащим врачом.
— Значит, окончательно решила уехать?
Доктора Пака на несколько дней вызывали в соседний госпиталь на операции. Вернувшись и узнав, что Сор Окчу выписалась, он примчался на вокзал.
— Извините, доктор, что я не попрощалась с вами. Я вам очень благодарна. Спасибо за все, что вы сделали для меня, — почтительно проговорила Сор Окчу.
— Я не за тем прибежал, чтобы принимать вашу благодарность. В любом случае вы должны продолжать лечение, — пожимая ей руку, убежденно сказал доктор Пак. Он был крайне огорчен, что ему так и не удалось до конца вылечить девушку.
— Спасибо, доктор, — еще раз поблагодарила Сор Окчу врача.
— Я глубоко верю в восстановительную хирургию, — сказал доктор Пак, — придет время, и вас вылечат. И это время не за горами.
— Я очень признательна врачам за их доброжелательность и чуткость. Но я не могу больше находиться в госпитале и спокойно ждать, когда настанет это время. Мне нужно работать, закончить институт. Я тоже верю, что настанет день, когда я буду здорова. Еще раз спасибо вам за все. До свидания.
К платформе медленно подошел поезд. Попрощавшись с доктором, Сор Окчу поднялась в вагон.
На следующий день в полдень Сор Окчу уже была в Хаджине. Через шесть лет возвращалась она в родные места. Нахлынули воспоминания. Хотелось пройти пешком до поселка, но сильное желание как можно скорее встретиться с земляками взяло верх, и она села в маршрутный автобус, который уже возобновил здесь свои рейсы. Вскоре автобус стал подниматься на перевал. Рзору открылось море цветущих хризантем, которые, казалось, приветствовали возвращение Сор Окчу. Ее охватило радостное волнение. Но это была не прежняя ликующая радость — теперь к ней примешивалось чувство горечи, наполнявшее ее измученную душу. Многое при шлось пережить ей за минувшие годы: фронт, ранение потерю родителей.
