Он благоговейно осматривал его и поглаживал, как живое существо.
— Ну, сынок, это чудесный подарок, ничего не скажешь! Вот только как отец…
— А разве… разве отец знает?
— Нет. Он ушел за лошадьми. Расс просил меня не говорить ему ничего, а не то он… Но они считают, что ты заслуживаешь подарка, и я тоже так думаю. Повезло тебе, мальчик! Ланс обещает научить тебя пользоваться аппаратом.
— Не нужно. Я уже знаю… Расс меня научил в тот день, когда он увидел дикобраза. Но ведь не я, а Игги…
— Не говори так много, тебе это вредно. Что ты хотел сказать про Игги? Кстати, она велела передать, что не могла зайти к тебе вчера вечером — ты спал.
— Но Игги… — И Бадж опять занялся своим фотоаппаратом.
— Игги они подарили отличный электрический фонарь, так что теперь она и в безлунную ночь легко будет находить дорогу домой. При свете этого фонаря на тропе все видно как днем. Игги так довольна!.. Очень уж они щедры, слишком даже. И мне оставили целую кучу жестянок с консервами. Что за люди! Готовы последнюю рубаху с себя снять, если подумают, что она нужна другому.
Крошка мама встала на колени у постели Баджа, чтобы отряхнуть листья папоротника и расправить простыни.
— А где же Игги?
— Пошла с отцом к переправе — провожать гостей. Ланс доведет их до фермы, так как дядя Линк не может прийти к Проволоке. Он так уговорился с Лансом.
Бадж устало закрыл глаза. Значит, еще целый долгий день ждать возвращения Игги, и тогда только он узнает, что было там, у арок…
— Ты поешь сначала, а потом — бай-бай! Есть и спать — вот что тебе надо, чтобы поскорее встать на ноги.
Но Бадж не спал — душа у него была неспокойна. Он был уверен, что случилось неладное и Игги не хочет рассказывать ему об этом, пока не уедут американцы. Часы текли, а он все лежал без сна и ждал ее возвращения. И оттого день тянулся очень долго.
19. ОБЪЯСНЕНИЕ
Большой орел парил над долиной. Это был их старый знакомый, они узнавали его по подбитому крылу. Отец говорил, что в этого орла, должно быть, стрелял какой-то дурак там, за рекой, хотя убивать орлов запрещено. Бадж выпустил из рук тяжелый мешок с ботвой, который нес Бауре, и загляделся на орла. Старый боец легко описал три широких круга, взмыл ввысь и улетел. Скоро он казался уже не больше вороны. А потом затерялся где-то за Тремя кулаками.
Орел улетел, а Бадж все еще стоял, глядя на долину. Над ней неподвижно висели тучи. Был час, когда в лесу и в степи наступает та особая тишина, что спускается к вечеру и перед дождем. Дым из каменной трубы устремлялся прямо вверх, как длинный мазок белой краски в воздухе. На склоне холма сочная зелень малинника ярко выделялась на однообразном серо-зеленом фоне деревьев, и ни одно дуновение ветерка не шевелило развешанное на веревке белье.
Бадж смотрел вокруг, вздыхая. Все было так же, как раньше, до приезда Расса, жизнь текла тихо и спокойно, ничего не случилось. Орел улетел. Ничто не нарушало безмятежной тишины в долине. Но в его жизни все взбаламутилось, никак не успокоится. Вот, например, отношения с отцом…
В тот вечер, когда Игги вернулась с переправы, отец сидел и читал газеты, что-то ворча себе под нос. Когда отец дома, нельзя поговорить с Игги — он услышит даже сквозь стену. Пока что отец не упоминал больше о поездке Баджа на запад. Но теперь, когда он, Бадж, уже на ногах, делает все, что требуется по хозяйству, и может говорить, отец наверняка снова станет его расспрашивать. А Баджу не хотелось отвечать на щекотливые вопросы.
Вот почему он вздыхал, когда, подняв с земли мешок, плелся к Бауре. Крошка мама была уже в хлеву и убирала там, подоив корову.
— Оставь корм, беги к Игги, — сказала она Баджу. — Ей надо помочь до темноты прополоть последний ряд клубники.
Бадж не побежал — ноги до сих пор еще плохо его слушались. Но он скоро отыскал Игги и присел на корточки по другую сторону грядки.
— Ну? — спросил он, вопросительно глядя на сестру.
— «Ну»? — передразнила она его. Потом сказала уже серьезно: — Да, это подействовало как по волшебству. Я думала, что ты догадаешься, когда тебе поднесут фотоаппарат.
— А ты видела его, Игги?
— Кого? Тигра или старого Гарри?
— Тсс! Вон идет мама. Я про тигра спрашиваю.
— Ну конечно, нет! Мы там наделали столько шуму, что не пришлось увидеть даже кончик его хвоста. И этого старого козла, Гарри, тоже не встретили.
— Вы что, работаете или только болтаете, как попугаи? — спросила Крошка мама, подходя.
— Работаем! — ответила Игги, осторожно выпалывая какую-то травинку.
Но, как только мать ушла снимать высохшее белье, она тихонько стала рассказывать Баджу про свое путешествие к аркам:
— Было это, когда солнце уже садилось, и мы ничего не увидели. Ждали до сумерек, а потом им пришлось зажечь свои фонари и пойти искать след. Карманы они набили гипсом, чтобы сделать слепок. Я стояла на скале и указывала им, какой дорогой лучше всего спускаться. Они сразу закричали, что нашли замечательно четкий отпечаток в сырой земле около озера.
— Расс был доволен?
— Доволен? Да они пустились бы в пляс вокруг этого следа, если бы не боялись затоптать его. Был бы ты там, они осыпали бы тебя золотом.
— А мой аппарат дороже золота, — напомнил ей Бадж. — Но скажи, Игги, откуда они знали, что это след тигра?
— Они-то знают. Измерили его. В длину около двух с половиной дюймов, как след собаки, но подушечки под когтями совсем другой формы. Э, да я уже не помню всего того, что они объясняли. Расс ни минуты не сомневался, а Док все-таки сказал, что, раньше чем уехать в Америку, покажет слепок специалистам в Хобарте.
— Да неужели ты не понимаешь, Игги, — сказал Бадж тихо, — что, если это в самом деле след тасманского тигра, они приедут сюда опять? Так и Гарри говорит. И не только Расс и Док, а много других — все будут охотиться за этим тигром. Расс и Док, что бы там они ни обещали дяде Линку, должны будут повести всех людей на то место, где они нашли отпечаток. Гарри говорит, что это все равно как собирать марки, — такие люди на все готовы, только бы достать то, чего нет у других.
— Там заповедник, они не посмеют тронуть тигра.
— Гарри говорит, что они его поймают, и сотни людей будут приходить смотреть на него, и он умрет в клетке. А когда умрет, из него сделают чучело и поставят под стекло. И даже на мертвого будут приходить глазеть сотни… нет, тысячи людей. И все будут говорить: «Вот хорошо, что его поймали». Им тигра ничуть не жалко — это Гарри так говорит, — он для них только новое развлечение… — Голос Баджа звучал все тише, лицо вдруг сморщилось. — Даже Расс такой же, как они…
— Да, они это называют «научный интерес». Ну, одно тебе скажу, Барсучок: если они найдут эту тропку, не я виновата. Я сделала ради тебя все, что могла, и вот ты получил аппарат.
— Не надо мне никакого аппарата, пока я не буду знать наверное, что они не вернутся.
— Не дури! Что я могла поделать, если тигр оставил там свежий след? Я сделала всё так, как ты хотел.
— Да, да, знаю, Игги. — Он робко посмотрел на нее. — Но все время ждать… и не знать… А туг еще папа… Как ты думаешь, мы узнаем что-нибудь, когда Ланс вернется?
