проехала мимо. Я видел, как Фитиль, сидящий от нас метрах в ста — ста пятидесяти, внимательно смотрит в нашу сторону. И вторая машина проследовала мимо, только в салоне улыбнулись и дружелюбно помахали нам рукой.
— Знак «кирпич» обратной стороной поверни, чтобы водители его только на выезде видели, идиот, — налетела Настя на терпеливо ожидающего клиентов Данилу.
Данила повернул «кирпич» таким образом, что теперь его не видели проезжающие автомобили. Это ли изменило ситуацию, или нам повезло, но следующая машина свернула на берег. Это был «Мерседес» Гориллы, а за рулем сидела наша хорошая знакомая, блондинка с катера, невеста Гориллы. Машину мы узнали сразу. На капоте у нее не хватало прицела — кружочка с тремя сходящимися в центре лучиками. Горилла — самый крутой бандит в нашем городишке — кажется, вовремя нашел себе достойную подругу. С ее хваткой быть ей директором в ресторане Гориллы. Не с его рожей встречать гостей. В ресторане должна быть приятная атмосфера, посетители должны улыбаться, а не со страхом озираться на хозяина. Наше шапочное знакомство с блондинкой позволяло надеяться на первый заработок. Я изобразил на лице самую обворожительную улыбку, на которую только был способен, и жестом пригласил ее выйти из машины.
— Помыть?
Блондинка, казалось, не расслышала моего вопроса.
Жизнь так и била из нее теплым шампанским. Как пробка, она вылетела из машины. Я помог ей захлопнуть дверцу, отрезая на время путь к отступлению.
Глава III
Мы продаем свое дело
— Сами рисовали? — был ее первый вопрос, когда она ступила на землю.
— Нет, Пикассо вызывали, — почувствовав сразу соперницу, нагрубила Настя.
Девица даже не удостоила ее взглядом и обратилась к нам как к старым хорошим знакомым:
— Поздравьте меня, мальчики, я замуж выхожу.
— За Гориллу? — Данила нагло, как будто собирался купить козу на базаре, осматривал счастливую избранницу.
— Когда? — задал и я вопрос, обдумывая, надо ли нам с Данилой, и если надо, то в какой форме, поздравлять молодых. Я решил, что не надо. Нужно другое — расспросить побольше о предстоящей свадьбе и заставить ее помыть машину.
По всей вероятности, в нашем городке у импульсивной блондинки не было ни подружек, ни близких, потому что она обрушила на нас водопад слов и разных сведений:
— Если бы вы знали, какой у меня Горилла хозяйственный. Все тащит в дом и тащит. Вчера четыре совершенно новых колеса притащил от «Жигулей», аптечку и старенькую магнитолу. Я его спрашиваю: «А аптечку зачем брал?» Он мне отвечает: «Больше ничего не было». А сегодня я совсем закрутилась, и то надо к свадьбе, и это. Вот сейчас ездила к портнихе примерять платье. Так здорово на мне сидит, даже лучше, чем когда я первый раз замуж выходила.
— Где будет свадьба? — перебил ее Данила.
— В ресторане! В ресторане у нас! Я так хотела к свадьбе вывеску повесить, чтобы родня знала, что у нас не забегаловка какая, а ресторан. Вот только никак художника не найду, чтобы он красиво текст написал. А тут проезжаю, смотрю, так хорошо написано, думаю, может быть, себе тоже закажу.
— Вопросов нет, — сразу принял заказ Данила. — В каком хотите стиле, в таком и нарисуем, хоть арабской вязью, хоть китайскими иероглифами, текст только дайте, а к вечеру вывеска будет готова. Могу даже на латыни написать, — врал новоявленный Микеланджело.
Девица подошла к чистым листам ватмана и, сверяясь с бумажкой, которую она вытащила из кошелька, написала: «Ристаран у Гариллы».
— Кто делал заказ, распишитесь, — попросил ее Данила, протягивая ручку для автографа.
— Девица быстро написала имя — Нинэль — и, немного подумав, приписала — Шереметьева.
— Давайте мы вас на память сфотографируем рядом с плакатом, — и Данила показал на плакат, где было написано: «МОЙКА — ТОЛЬКО «НОВЫМ РУССКИМ». ЦЕНА — 100 руб.»
— Ой, не надо, у меня лишних денег нету.
— Мы вам за полцены, за пятьдесят рублей.
— И за пятьдесят не надо. А если хотите заработать, то послезавтра у меня свадьба, достаньте мне к этому дню фирменный торт «Птичье молоко». Я у вас хоть десять штук возьму. А то мужнева родня из деревни приедет, надо же будет ее чем-нибудь удивить.
— Они и так будут все обалдевшие, когда вас увидят, — не вытерпела Настя, чтобы не пройтись по нашей знакомой.
Не на ту напала. Нинэль на нее — ноль внимания. Почему-то она обращалась только к Даниле:
— Торт стоит на фабрике в Москве сто рублей. Я вам адрес дам. За каждый торт я вам заплачу сверху еще сто рублей, только чтобы он фирменный был.
Новоиспеченная графиня, не медля ни секунды, села в машину и рванула с места так, что гравий и песок из-под задних колес летели еще десять метров.
— До вечера, я жду вас в ресторане, — притормозив, она приветливо помахала Даниле рукой.
— Не забуду! Деньги готовь. — Данила, как гусар, шаркнул ногой.
— С чего это вдруг она машину за пятьдесят рублей помыть не хочет, а на торты сверху по сто рублей решила раскошелиться? Что-то здесь не чисто с этими тортами, мне внутренний голос подсказывает, — провожая завистливым взглядом «Мерседес» с невестой Гориллы, задумчиво сказала Настя.
— У тебя, наверно, крыша поехала, что может быть в тортах нечистого? — возразил Данила.
— Не в тортах, а в том, что за них она предложила двойную цену.
— Успокойтесь, вон новый клиент едет, надо хоть его не упустить, — одернул я своих друзей, готовых до бесконечности спорить по пустякам.
Следующим, трусливо озираясь, съехал на новой «десятке» тот, кого мы отнесли к категории любопытных. Он поставил машину посреди лужайки, потянул ручник и только после этого открыл дверцу машины. Вылезать из нее он не хотел.
— В чем ваша хитрость, ребята, никак не пойму. За что я вам должен деньги платить?
— Пока ни за что, — успокоил его Данила, — вы же сами видите объявление — мойка бесплатная.
— А тогда какой вам смысл мыть мне машину?
— А разве мы вам предлагали ее мыть?
— Да, но объявление? В объявлении, что на дороге стоит, написано — мойка бесплатная. А на другом объявлении, у вас здесь на лужайке, появилась цена — сто рублей.
Данила многозначительно посмотрел на клиента, приглашая его принять участие в пиршестве мысли, и сказал:
— Здесь моют не абы как, а с фотографией на память, что вы «новый русский», — за это сто рублей. Плата за имидж, понимаете? Одновременно мы вам делаем скидку в пятьдесят процентов.
— Как скидку? — не понял клиент.
— А так, за мойку и за фотографию вы нам платите не сто рублей, а всего пятьдесят, а пятьдесят — ваша экономия. Куда ни кинь — сплошная выгода. — Клиент, обалдевший от нашего предложения, внимательно слушал объяснения стоящего напротив Данилы: — И жене скажете: отдал, мол, сто рублей, а на самом деле всего пятьдесят. Приедете на чистой машине и еще фотографию в качестве оправдательного документа привезете, родственникам фото пошлете, что вы крутой и богатый и моете машину за сто рублей, пусть завидуют. — Исчерпав аргументы, Данила стал повторяться, упорно навязывая клиенту свои услуги фотографа: — У вас фотогеничное лицо и типичный профиль «нового русского».
— Не дебильный же профиль? — обиделся мужчина.
Бесполезно было его уговаривать. Он не хотел уезжать, крутил головой и все рассматривал наши плакаты. Мужчина решил поделиться с нами своими соображениями:
