«оставить», находясь даже на краю света. Она доверилась материнскому инстинкту, которому доверила спасение своего приговоренного к смерти ребенка.
Эта женщина обожала сына, и как теперь это чувство было близко Анжелике!
С кровати донесся голос иезуита. Он спросил о предмете ее озабоченности, которую угадал по выражению ее лица.
– Моя дочка, которую я уже считала спасенной, может не дожить до весны.
Она кусала губы, и он впервые видел, как она сдерживает слезы.
– Только не два раза! Не два раза. Я не могу второй раз испытывать эту тревогу.
– А, вы видите? Вы теперь понимаете, что это значит. Не два раза. Второй раз ведет за собой падение… Для того, у кого не осталось сил. Чего вы боитесь?
– Цинга. Земляная болезнь.
Он с усилием приподнялся и соскользнул с кровати. Потом он направился неуверенными шагами взглянуть на ребенка. Он всмотрелся, потом вернулся обратно и лег, закрыв глаза.
После некоторого времени он глубоко вздохнул и сказал:
– Надейтесь.
63
Наутро, проснувшись, она увидела его перед собой, стоящего на неокрепших ногах и одетого в шубу и шапку Лаймона Уайта. Он сказал, что решил отправиться до миссионерского поста, в котором, несомненно, окажутся необходимые продукты. Его путь лежал на север, к миссии Сен-Жозеф, что в Верхней Шодьере, одной из самых скромных, но самых близких к ним. Может быть, она окажется опустевшей, может быть, ее обитатели умерли или уехали. Но там обязательно окажутся запасы мяса, маиса, фасоли и дикого риса. А, может быть, он найдет там замороженную капусту и запасы коры, при помощи которой вождь гуронов во время первой зимовки на реке Сен-Шарль спас экипаж Картье от чумы. «Нужно перенимать мудрость дикарей, это уже доказано».
Анжелика встала. Она никак не могла согласиться с ним, она находила это решение безумным. Даже сильный и здоровый человек не смог бы одолеть такое расстояние в это время года. Ураганы, холод и слабость не дадут ему добраться до цели.
– Ваша дочь больна, – сказал он, посмотрев на Глориандру. – Я принесу специальную кору, принесу вареных плодов, капусту – все те продукты, которые приостанавливают течение цинги. А еще фасоль, маис, овсюг для семян.
– А если иезуиты вас узнают? Если они вас не отпустят?
– Там их только двое. Отец де Ламбер и какой-нибудь помощник, может быть, дикарь.
Летом этот пост становится необитаемым из-за разлива реки, но зимой там всегда есть люди на случай, если кому-нибудь из путешественников и индейцев понадобится помощь.
Анжелика не могла согласиться. Это было невозможно! Он пропадет. Потом она вспомнила о прибытии Пон-Бриана и его индейца, группы Ломенье и д'Арребуста, подвиги бесстрашных людей, например, Александра или Тихого Жюссерана, или отца д'Оржеваля, и даже вспомнила эту безумную вылазку Жоффрея, который преследовал Пон-Бриана до озера Мегантик, чтобы его убить на дуэли.
Безумцы белой пустыни. Среди них были и те, кто выживал и возвращался, ибо это был край бесстрашных.
Однако, она настаивала:
– Вы еще слабы, вы не оправились от болезни. Вы еле стоите на ногах.
Он поднял палец, словно общался с невидимым духом.
– Меня поддерживает дыхание Оранды.
– Оранды?
– Это разум и сила, самые высшие, исходящие от истоков вещей, от истоков самого воздуха, которым мы дышим. Я призову его. Оно придет.
Импульсивным движением она устремилась к нему и обняла его.
– Ведь вы вернетесь?
– Вернусь! И вы будете жить! – сказал он, тоже обняв ее. – Живите! Дорогая, живите, чтобы я не впустую принес свою жертву!
64
Он продвигался. Он преодолевал расстояние! Он разбивал кристалл холода, пересекал дрожание лучей солнца. У него не было тела. Это не он узнавал дорогу. Сама дорога давала ему знать. Лес расступался перед ним. Он знал, где нужно прыгнуть, чтобы не провалиться в трещину. Иногда он оборачивался. «Оранда! Оранда!» Великий Разум помогал ему. Как любой мужчина, он обязан был спасти женщину и ее детей.
В ходе последнего дня разразилась буря, но он знал, что находится у цели, и не заблудился. Он уже слышал колокол.
Колокол спасения! Колокол вечерни! «Сальве Реджина». Спасение, Небесная Царица!
Пока он выходил из леса и пересекал равнину, чтобы подняться к миссии, небо освободилось от туч.
Его почерневшие губы разошлись в улыбке.
– Как я люблю тебя, знак Любви. Распятый Господь! Скандал Вселенной! Как я тебя люблю!
