Россия: критика исторического опыта. Том1

фирмы, в том числе и иностранные» [16]. Более того, существует сопротивление сдвигам в образе жизни, которые могли бы приближаться к рыночным. «Цены растут, материальные проблемы все труднее решать, но многие по–прежнему не меняют образ жизни» [17]. Изменяющиеся обстоятельства, видимо, мало влияют на эти настроения, хотя именно на такого рода сдвиги и возлагали надежды реформаторы.

Возможно, более интересными, чем опросы, оказываются культурологические выводы, основанные на исследовании массовых реакций на телевизионные передачи. Массовая реакция людей свидетельствует о том, что нет угрозы «внедрения через телевидение и другие средства массовой информации американского образа жизни», культивирующего идею, что «человек — кузнец своего счастья». «Если нас сегодня что–то и привлекает в Америке, то не образ жизни, а результаты его — богатство, комфорт, культ здоровья… Судя по триумфу «Богатых», «Никто, кроме тебя», нам как раз ближе латиноамериканский способ бытия — сидение у моря в ожидании погоды и золотой рыбки. Латиноамериканизация нашей культуры — вот действительно реальная угроза, перед лицом которой мы сегодня находимся…» [18]

Это отставание России в отношении к рынку находит свое объяснение в наследии исторически сформировавшейся формы традиционализма. «Беды и тупики российской истории уходят корнями… в недостаточную зрелость, сформированность добуржуазной цивилизации, национальных культурных традиций» [19]. С одной стороны, формы исторической жизни России не изжили себя полностью, они содержали возможность определенного развития, прогресса в рамках традиционной цивилизации. Но, с другой стороны, эти возможности оказывались недостаточными с точки зрения не только мирового опыта, но и исторически сложившихся потребностей самой России. Например, община не исчерпала в начале века возможностей своего развития, но нет основания думать, что реализация этих возможностей была бы достаточной для общества. Подобное несоответствие потребностей и возможностей их удовлетворения обусловливает чудовищные трудности, которые стоят перед реформаторами, перед любым реальным движением к либеральной цивилизации. Для успеха необходимо не только формирование основ либеральной цивилизации, но и решение еще нерешенных проблем традиционной цивилизации.

Очевидно, детальное отслеживание массового утилитаризма в разных группах, анализ его перерастания из умеренного в развитой могли бы дать значительную информацию для прогноза динамики страны. Это исследование должно включать прежде всего выявление слоя людей — носителей хозяйственной инициативы, способных «заводы заводить», создавать новые воспроизводственные структуры. Такие люди есть, хотя и в явно недостаточном числе. Однако сейчас они все еще находятся в неблагоприятной среде и предпочитают зарабатывать в сфере обращения, а не производства. Видимо, нужны большие отрезки времени спокойного развития для превращения этого слоя в хозяйственно определяющий. Кроме того, все они склонны в той или иной форме к монополизму, к использованию дефицита, иными словами, если мы и идем к рынку, то весьма кружным путем. Сегодня прогнозирование не может опереться на достаточно ясные знания о перспективных сдвигах на микроуровнях хозяйственной жизни.

Указанные соображения не дают основания прогнозировать в ближайшее время существенное массовое возрастание значимости развитого утилитаризма. Медленное развитие утилитаризма создает возможность для медленных, растянутых во времени реформ, направленных на стимулирование и реализацию экономической инициативы, ограниченного экономического прогресса. При решении этой задачи большое значение имеет преодоление обществом, государством ситуации, про которую бизнесмены, пытающиеся начать дело, могут сказать, что «все схвачено», т. е. монополизировано, самостоятельное дело создать нельзя.

Поиск значимых факторов прогноза

Задачи прогнозирования предполагают постоянный поиск реально и потенциально значимых факторов, способных существенно воздействовать на промежуточное состояние страны, способных вывести ее из этого состояния. Такие факторы неизбежно должны принять характер массовых действий, движений, сдвигов в активности людей, способных радикально изменить ситуацию в обществе. Именно анализ этих сил, отслеживание их динамики и реальных возможностей должны быть в центре внимания при прогнозировании. Например, отслеживание рабочих забастовок говорит о сохраняющемся преобладании инверсии. Бастующие шахтеры «не допускали никаких компромиссных решений…» Подавляющее число участников забастовок «настроено на гораздо более быстрые, если даже не немедленные перемены» [20].

Все перемены можно рассматривать через оппозицию двух движений. Первое — абстрактный либерализм, который в явной или скрытой форме выдвигает задачу перехода страны к либеральной цивилизации, но одновременно в силу специфичности исторического опыта страны может выступать своеобразным прикрытием для самых различных течений и массовых стремлений. Сложность природы либерализма в России и, следовательно, прогнозирования его роли в стране заключается в том, что он имеет два источника развития. Во–первых, это мировая культура, культурное богатство мирового либерализма, которое постоянно стимулирует развитие либерализма в России. Во–вторых, это стимулы, идущие от развития утилитаризма в России, который в отличие от западного утилитаризма не имеет адекватного обоснования в элитарной культуре, не имеет санкционированной, достаточно укорененной массовой нравственной основы. Поэтому утилитаризм питает российский либерализм не вполне адекватным природе либерализма образом.

Российский либерализм несет в себе все недостатки этого синтеза, эффективность которого всегда под вопросом, а раскол всегда очевиден. Отсюда абстрактность либерализма, неспособность противостоять хромающим решениям.

Адекватное развитие либерализма требует сложных решений, что, в свою очередь, вызывает необходимость в глубокой самокритике, во внутреннем диалоге, в критике исторического опыта России, в критике места и роли либерализма в этом процессе. Обнадеживающим представляется развитие в стране консервативного либерализма, который ищет новый синтез российской реальности и мирового опыта либерализма [21]. Здесь можно надеяться на конструктивное развитие либерализма, который, в отличие от абстрактного, соизмерял бы свои решения с реальными процессами в обществе. Степень развития этого процесса, его значимость в обществе являются важным фактором прогнозирования.

Противоположным полюсом либерализма являются различные модификации так называемого почвенничества, или псевдопочвенничества, которые в той или иной форме и степени пытаются предложить стране программу выхода из промежуточного состояния через возврат к традиционализму. В этом движении, как и в абстрактном либерализме, не учитывается влияние раскола и роста утилитаризма. Поэтому оно практически и оказывается псевдопочвенным, выдвигающим ценности почвы, которых либо уже нет, либо вообще никогда не было. Оно, как и первое движение, представляет собой некоторый логический полюс, реальное нравственное содержание которого проблематично, а формирование на его основе функциональной социокультурной системы представляется утопичным, но это не исключает, однако, возможности превращения лозунгов этого движения в господствующие на каком– либо ограниченном отрезке времени.

В принципе, оба эти течения нуждаются в мощной критике и самокритике, так как они всегда суть нечто иное, чем то, за что они сами себя принимают и выдают. Существование такой дуальной оппозиции с логической неизбежностью ставит задачу постоянного поиска меры между полюсами. Сложность ее поиска заключается в том, что мера не сводится к случайному манипулированию полюсами, к поиску некоторой «пропорции» между ними. Мера может быть найдена лишь в процессе постоянного углубления обеих точек зрения, постоянного их взаимопроникновения на все более глубоком содержательном уровне. Эта сложная задача требует, не в последнюю очередь, повышения уровня интеллектуализации этого цивилизационного по своей сути спора между либерализмом и традиционализмом.

Следующей дуальной оппозицией прогнозирования является оппозиция «монополия на дефицит — рынок». Прогноз должен выступать как постоянный поиск