По французским данным, первый воздушный бой в истории авиации Франции произошел 5 октября 1914 года, в котором летчик Франц с механиком Кено (летевшим в качестве наблюдателя) на самолете сбили выстрелами из карабина германский самолет «Таубе». 28 октября капрал Штрибик с наблюдателем Давидом на «фармане» в ходе воздушной разведки заметили самолет противника на высоте 1500 метров, приблизились к нему незамеченными (экипаж «таубе» был увлечен осмотром местности), летчик положил ручной пулемет на борт кабины и с одной очереди поразил неприятельского пилота. Личное оружие в воздушных боях применялось французами примерно до осени 1915 года. Скудным поражающим возможностям самолетов подчинялась тактика. В воздухе сражались в основном двухместные самолеты- разведчики. Кроме ружейного огня во всех флотах воевавших государств предполагалось сбрасывание зажигательных бомб и стрел на противника, летящего ниже.
3 ноября 1914 года летчик сержант Гарро (до войны первым перелетел через Средиземное море) подал идею о создании одноместного истребителя, вооруженного пулеметом, стреляющим через винт. Идея, сформулированная на основе проведенных опытов, была реализована на практике. 26 февраля 1915 года Гарро встретил отряд самолетов противника, осуществлявший бомбометание. Он поочередно атаковал четыре цели, выпустив в них пять обойм с дистанции 50 метров. Бомбардировщики спаслись бегством. В апреле 1915 года Гарро огнем из пулемета сбивает три первых германских самолета. Новое оружие вызвало к жизни новую тактику боя: атакующий самолет сближался с целью по линии огня. Эта тактика сохранилась до сегодняшнего дня.
Французскую школу воздушного боя проходили русский ас А. Казаков, сбивший в ходе стажировки у союзников четыре самолета, Е. Крутень, добившийся стольких же побед, И. Орлов, поразивший два неприятельских самолета, а также еще несколько известных русских летчиков. Евграф Николаевич Крутень в брошюре «Военная авиация во Франции» писал о том, что девизом французских истребителей служит «бить воздушного врага там, где он есть: сначала завоевание господствующего положения в воздухе над действующим фронтом, а потом хозяйничанье в его ближнем и дальнем тылу и, наконец, разрывание самого муравейника — уничтожение авиационных заводов и аэродромов». Французы считали, что в бою надо нападать первому, учитывая «мертвые» сектора обзора и стрельбы противника, подходя в упор для надежного огня. Они делали ставку на отточенный пилотаж , военную хитрость, а также признавали импровизацию в бою (особо это качество отмечалось у Гипемеpa), слияние артистизма с храбростью.
Анализ противником достоинств французской школы был более критичным. Германский ас Рихтгофен давал своим «воздушным оппонентам» такую характеристику: «они любят ставить западни, нападать врасплох. В воздухе это сделать нелегко, а избежать ловушку можно, так как спрятаться особо негде, а невидимый самолет еще не изобретен. Поэтому попадаться на такие хитрости обречены только новички. Впрочем, галльская кровь иногда себя проявляет, и тогда француз атакует. Но и в этом случае французскому наступательному духу не хватает настойчивости».
Французы к концу войны имели 750 летчиков-истребителей (из 1500 воевавших летчиков всех специальностей, которые, по их данным, сбили 2019 неприятельских самолетов. Асов, то есть летчиков, сбивших 10 и более самолетов, было 52. Общее количество сбитых французскими асами самолетов — 908. Таким образом, 7 процентов летчиков сбили почти половину (из общего числа пораженных) вражеских самолетов. Кроме «аса всех асов» Фонка, остальные командиры эскадрилий «питали отвращение» к групповым действиям. Де-Шавань писал: «Потребовался усиленный нажим со стороны командования, чтобы прибрать к рукам неповиновавшихся и прибегнуть к «героическим мерам». Лишь когда такие летчики, как Мадон и Оже, были сбиты, удалось добиться некоторого перелома, но справиться с французскими индивидуалистами было не так легко. Наказания, как правило, не достигали цели. Пришлось, чтобы заставить истребителей подчиняться воздушной дисциплине, отдать приказ стрелять в ослушников.
2. Английская школа воздушного боя
Первый воздушный бой английские летчики провели 25 августа 1914 года. Три самолета 2-го английского отряда атаковали германский самолет и вынудили его сесть. Лейтенанты Келли и Мансфильд приземлились рядом и преследовали пешим порядком германских летчиков, которые, выскочив из самолета, побежали в лес.
26 августа в 11 часов над английским аэродромом появился на высоте 500 м германский самолет «Румплер-Таубе». Его атаковал и сбил на самолете ВЕ2 лейтенант Келли с сержантом Стрит. Германский самолет упал и разбился.
22 ноября 1914 года лейтенанты Стренж и Столл из 5-го авиаотряда возвращались с разведки на высоте 2000 метров. Их самолет «Авро» был вооружен пулеметом «Льюис», находившимся у наблюдателя, причем пулемет был установлен нестандартно — на специальном приспособлении несколько выше сиденья летнаба. Экипаж заметил в воздухе новый германский «Альбатрос» со 100-сильным «Мерседесом». Спикировав примерно с высоты 180 метров сзади на германский самолет и пройдя несколько справа от последнего, Стренж встал ниже его примерно на 30 метров и несколько впереди. В таком положении оба самолета сделали два полных круга, во время которых английский наблюдатель успел дать две очереди из пулемета. После этого немец пошел на посадку и сел в расположении англичан, около Нев-Эглиз. Германский самолет получил 20 попаданий, но экипаж ранен не был.
5 февраля 1915 года самолет «Моран» 3-го английского отряда, пилотом которого был лейтенант Ведхем, а наблюдателем лейтенант А.Е.Барт, вступил в воздушный бой с германским «авиатиком» вблизи г. Мервиль. Германский летчик открыл огонь из пистолета, а его наблюдатель — из карабина. Ведхем, удачно маневрируя, дал возможность своему наблюдателю вести огонь с дистанции примерно 100 метров. «Моран» нагонял противника, а Бартон продолжал вести огонь до дистанции примерно 20 метров. На этой дистанции было видно, как пули попадали в самолет противника, который пошел вниз и сел в двух милях от Льежа. «Моран» получил пробоину в винте, в фюзеляже и две в плоскости.
Англичане характерными чертами своей тактики считали: четкие и уверенные действия, основанные на быстром принятии решения и знании слабых мест противника; терпеливость, длительное выжидание благоприятного момента для начала боя и атаки наверняка; заблаговременное планирование боя.
О. Стюарт в книге «Тактика воздушного боя» писал, что одна отвага, сопровождаемая беспечностью, хотя и имеет ценность, но в сравнении с действиями, основанными на научном подходе, приносит меньше пользы. В тяжелом положении знающий летчик принимает лучшие решения — и в этом залог напористости и отваги.
Английский ас Бишоп (54 сбитых самолета) говорил: «Осуществление внезапной атаки связано с напряженной работой, требующей большого терпения».
Осторожность, длительный выбор благоприятного направления атаки для успешного ее завершения, огонь с короткой дистанции, собственная неуязвимость сочетались у летчика с храбростью и решительностью после выбора оптимального варианта боя.
Беспечная отвага, пишет О. Стюарт, не может воспитать хорошего воздушного бойца. Беспечный летчик является самой легкой добычей расчетливого противника, выжидающего удобного для нападения случая; необходимо не только сбивать самолеты противника, но и не быть сбитым самому. Это требование кажется совершенно очевидным, а между тем в течение войны было достаточное количество летчиков, тактические познания которых можно суммировать словами «лихая» атака. Большая часть этих летчиков была, естественно, очень быстро сбита противником. Некоторые из них, пробыв уже достаточно на фронте, кончали свою карьеру, совершив лишь один, правда героический, акт: они как бы сознательно ставили себе задачу поразить противника проявлением своей безумной храбрости; но такие акты всегда заканчивались их гибелью.
Майор Рис в книге «Воздушная борьба» отмечал, что британский летчик любит саму идею борьбы, он всегда уверен в себе. По сравнению с противником он быстро соображает и потому при маневрировании имеет значительное преимущество над последним. Он готов бороться ради спортивной стороны дела. После первого столкновения он приобретает большую уверенность благодаря детальному знакомству с техникой и тактикой противника. Он благоразумно не стесняет себя параграфом устава и может действовать вполне
