В Октавианскую ночь лжекардинал разыграл болезнь, и это переполнило чашу терпения Создателя. Дорак умер так, как лгал. К несчастью, это не спасло ни братьев Ариго, ни Килеана-ур-Ломбаха, ни семейство Приддов.
- Что вам известно о поддельных письмах, послуживших поводом для ареста братьев Ариго и графа Килеана-ур-Ломбаха?
- Чарльзу Давенпорту не удалось выкрасть приказ кардинала, предписывающий Килеану-ур-Лом-баху не покидать казарм, о чем Давенпорт сразу же доложил Алве. Герцог Алва обладает несомненным талантом к подделке почерков, он спешно набросал якобы черновики приказа Дорака и лично подбросил в особняк Ариго.
- Герцог Алва, - вспомнил об обвиняемом супрем, - вы имеете что-то возразить по существу или же задать свидетелю вопрос?
- Пожалуй. Кто этот баловень судьбы, раз за разом оказывавшийся за портьерой Его Высокопреосвященства?
Эр Август вздернул голову:
- Этот человек - слуга Великой Талигойи и своего короля. Это все, что я могу сказать во всеус лышание. Да, Квентин Дорак мертв, а Рокэ Алва бессилен, но Рудольф Ноймаринен надел на себя регентскую цепь. Зная этого человека, не сомнева юсь, что его мысли - о короне. Тот, о ком я гово рю, сейчас находится в волчьем логове. Я не могу подвергать его жизнь опасности.
Кортней зашелестел бумагами. Святой Алан! С судейских станется отмести показания эра Августа или потребовать имя человека, ходящего по лезвию меча. Супрем поднял руку, и Дик торопливо вскочил:
- Высокий Суд принимает объяснение эра… графа Штанцлера. Мы не должны подвергать жизнь нашего друга опасности.
- Герцог Окделл, - в голосе Кортнея был упрек, но на самом деле он не сердился, - вы превысили ваши полномочия. Сядьте. Тем не менее Высокий Суд удовлетворится тем, что свидетель сообщит имя своего осведомителя конфиденциально. Герцог Алва, у вас есть еще вопросы?
- Эр Август, - краденное обращение ударило, как хлыстом, - почему, будучи счастливым обладателем известного по крайней мере четверым здесь присутствующим кольца с секретом, вы не передали его вашему примечательному во всех отношениях другу? Я неплохо знал Сильвестра, свои мысли он оберегал тщательнее своего шадди. Если ваш друг имел доступ к первому, сложностей со вторым возникнуть просто не могло.
- Я обязан отвечать на этот вопрос? - Бывший кансилльер справился с голосом, но на щеках проступили красные пятна.
- Вас что-то смущает? - пришел на помощь Кортней. - Может быть, вы боитесь повредить невиновным?
- Да, господин гуэций.
- Герцог Алва, вы настаиваете на ответе?
- Господин Штанцлер мое любопытство уже удовлетворил, - пожал плечами Алва, - в полной мере.
2
Штанцлер врет, как проворовавшийся интендант, нет у него никакого осведомителя, и списка никакого не было, и заговора. Старый плут сочинил для Дикона сказку и вынужден за нее цепляться, а Рокэ молчит, то ли устал, то ли Ричарда жалеет.
Если мальчишку загнать между Августом и Джереми, он наконец проснется, но это потом. Окделл есть Окделл, разочарования не перенесет. С дурня станет броситься к Альдо, а сюзерен не рискнет держать при себе второго Алана. Зато когда все закончится, Дику придется выслушать много интересного. И от Джереми, и от сестры, и от Катари.
Крови на дураке пока, слава Создателю, нет, а остальное смыть можно, даже яд.
- Граф, - Кортней расстилается перед Штанц-лером, словно ублюдок все еще кансилльер, - почему вы предпочли бежать, а не потребовали суда над угрожавшим вам человеком?
- Мне, знаете ли, нечего терять, - свидетель глубоко вздохнул, - и нечего бояться, ведь я старый человек, и я одинок. К побегу меня вынудили обязательства перед покойным герцогом Эпинэ. Кроме того, моя смерть стала бы еще одной победой Дорака и Алвы. Я должен был жить хотя бы для того, чтоб они не чувствовали себя полными хозяевами Талигойи. Да, я бежал, но не в Гайифу и не в Дриксен, а к своему старшему другу. Анри-Гийом умирал и знал это. Он завещал единственному уцелевшему внуку свою борьбу и свою месть, но Робер Эр-При был далеко, а в провинции с благословения Дорака бесчинствовали Колиньяры.
Что мне оставалось делать? С помощью верных людей я начал готовить восстание, но мое присутствие приходилось скрывать. Увы, я не мог и помыслить, что тщательность, с которой мы оберегали герцога Гийома, в глазах его внука станет предосудительной.
Надо было его убить, пусть и на глазах Карваля.
Марион Нику… Тварь, едва не сжегшая провинцию и опять уцелевшая. Но это ненадолго… «Эру Августу» нечего делать в Багерлее, ему пора в Закат!
- Граф Штанцлер, - ворковал Джаррик, - ка кими доказательствами заговора против Людей Че сти вы располагаете?
Бывший кансилльер развел чистыми руками, на которых было больше крови, чем на бойне.
- Что я могу привести в доказательство, кроме моего слова и участи, постигшей Ариго, Килеан-ур- Ломбахов, Приддов… Только восстание в Эпинэ.
- Господин Штанцлер, - обвинитель пошевелил какой-то бумагой, - как вам удалось покинуть дворец?
- Мне помогла Катарина Ариго. Королева Алиса, любя жену сына как родную дочь, открыла ей тайну Дороги Королев. Я стал первым после Алана Святого мужчиной, воспользовавшимся этим ходом. Я пришел сообщить об исходе дуэли, но мне не пришлось стать черным вестником, Катарина встретила меня вопросом. Мне осталось лишь подтвердить то, что она почувствовала. Я не стал говорить, что случилось в моем доме, это было бы слишком, но Ее Величество, да, для меня она всегда останется королевой, приказала мне бежать.
- Почему вы ушли один?
- Сестра Ги и Иорама Ариго отказалась меня сопровождать. Она хотела оплакать братьев.
Катари спасла эту тварь? Очередная ложь! Или нет? Кузина цену Штанцлеру знает, если она его и отпустила, то спасая тех, кого мерзавец мог выдать. Но почему она не воспользовалась ходом сама? Ее больше не пускали в молельню?
- У меня нет вопросов, - сообщил Кортней. - Герцог Алва, вы желаете о чем-либо спросить графа Штанцлера?
- Нет.
- Вы опровергаете его слова?
- Я подтверждаю, что он стар и не имеет наследников.
- Граф Штанцлер, займите место на свидетельской скамье. Высокий Суд оставляет за собой право вызвать вас повторно.
- Да, господин гуэций. - Штанцлер тяжело спустился с кафедры. Гуэций звякнул колокольчиком, в ответ согласно ударили жезлы судебных приставов.
- Первичный допрос свидетелей обвинения окончен. Слово свидетелям защиты.
3
Молчание затягивалось, давило, как давят перед грозой нависшие над головой тучи. Фанч-Джаррик закусил губу, супрем взялся за колокольчик. Звон был визгливым и коротким, словно в зале тявкнула левретка.
- Подсудимый, - в голосе супрема раздражение мешалось с беспокойством, - вы намерены предоставить свидетелей?
- Нет, не намерен. - Алва с отсутствующим видом смотрел куда-то вверх. Если б не обстоятельства, можно было подумать, что герцог пьян.
- Защита не может представить свидетелей, - объявил гуэций, - но, прежде чем начать повторный допрос Фердинанда Оллара, Высокий Суд согласно кодексу Диомида спрашивает.
Имеет ли кто сказать нечто, опровергающее сказанное здесь?
