- Под ноги смотреть, епить вашу! Жить надоело?!
Голос взводного доносился как сквозь вату. Мы вышли на рассвете, а теперь солнце в зените, хренова небесная сковородка, хоть бы каким облачком ее прикрыло! Из-под каски прям ручьи текут, броник раскалился, а на правом плече - автомат, а на левом - 'шмель'. Не, парни, я сдохну, ей-же-ей, это просто пушной зверек, еще пару шагов - и сдохну.
Я сорвал с пояса флягу, раза два жадно глотнул - апельсиновый сок, правда, вкус у него был какой-то странный, ну да халяве в зубы не смотрят.
- Лысый, куда отстал?!
Сержант-пулеметчик пробормотал в ответ что-то матерное, но шагу прибавил.
Знать бы, сколько еще идти? Но карты нет даже у Паши, он ведь не офицер, а и.о. из контрактников. Впрочем, дело Паша знает, в отличие от своего предшественника, летехи из 'пиджаков'. Тот как штатским лохом был, так и остался…
Мы шли вверх по склону горы, настоящая 'зеленка' осталась внизу, а здесь был лишь какой-то паршивый кустарник… и тут впереди грохнуло.
- А-а, б…!
- К бою!
Я рванулся вперед - и едва не споткнулся о Севку Клевцова. Он лежал на спине, бушлат на левом плече изодран и весь потемнел. Черт-черт-черт… так, сначала промедол, потом…
- Санек… - На губах раненого выступила светло-красная пена, з- зараза, неужели легкое задето? - Не было ведь растяжки…
- Заткнись, придурок! - Я рванул зубами обертку индпакета.
- Я же смотрел…
Вокруг - и впереди - уже вовсю лаяли автоматы. Глухо хлопнул разрыв - послабее, чем первый, видать, подствольник. 'Духи' засели выше по склону, их было несколько десятков… пулеметная очередь разлохматила куст рядом со мной, только листья брызнули… глухо прокашлял 'шмель', и пулемет замолчал.
- …не было…
Жгут я затянул как можно выше. Затем ножом вспорол бушлат на боку, где стремительно расползалось еще одно темное пятно, и едва не взвыл, увидев, что натворил здесь осколок. Вот гадство-то… и хлещет почем зря. Да где же эта артерия?!
- Как он!?
Я не успел заметить, как Паша оказался рядом с нами.
- Хреново.
- Вижу… дыру залепил?
- Черта с два там залепишь… я пережать пытаюсь.
- Давай, держи, - кивнул Паша и, отвернувшись, зав орал в рацию: - Ну где вы там?! А?! Какие, на хрен, 'дыни'? Что значит: 'огурцы' не добивают?! А?! Да мне по хрену, что батарею не передвинули! У меня уже два 'трехсотых'! А?! Когда, епить?! Когда нас всех тут положат на х…?!
- Санек…
Я не отвечал - я давил изо всех сил, но все равно кровь упругими толчками выбивалась из-под пальцев.
- Слышь… мой… забери… потом.
Правой рукой Севка потянулся к шее. Схватился за шнурок, начал его вытягивать - медленно, по сантиметру.
- Да не дергайся ты! - рявкнул я.
- Забери… пусть будет… память…
- Пошел ты…
Земля под коленями ощутимо содрогнулась. Я поднял голову - и увидел, как выше по склону один за другим вымахивают дымно-бурые фонтаны.
А потом вдруг понял, что больше не чувствую горячих толчков под ладонью.
И заорал!
- Ты чего?!
Видок у Леночки был еще тот: бледная, глаза на пол-лица. Впрочем, если наяву я орал хотя бы вполовину, как мне снилось… удивительно, как у нее волосы дыбом не встали. За окном уже горели фонари, спина затекла, башка была чугунная, но спать больше не хотелось.
- Извини, - буркнул я, украдкой косясь на правую ладонь. Угу, холодное, липкое - только не кровь, а всего-навсего пот. - Сон… приснился.
- Ты, - испуг Леночки быстро сменился злостью, - таблетки пить не пробовал? Говорят, некоторым помогает.
- Угу, - мрачно кивнул я. - А еще можно поселиться в доме, где хорошая звукоизоляция и мягкие стены. Тоже, говорят… помогает.
- Охотно верю, - произнесла Леночка тоном, явно намекавшим, что упомянутый дом, по ее мнению, будет вполне подходящим жилищем для некоего Сани Топлякова.
- Душ у тебя где?
- Рядом с туалетом. Полотенце для гостей на сушилке, мыло бери любое, но если посмеешь тронуть мою зубную щетку, то…
- То что?
- Сильно пожалеешь.
Это сказала не Леночка..Подпрыгнув чуть ли не до потолка, я обернулся и увидел в углу огромного серого… кота.
- Ч-ч-ч-ч…
- Так его, Федька! - мстительно пискнула Леночка.
Пару секунд я лихорадочно прикидывал: крыша уехала совсем или я попросту еще не проснулся. Вариант номер один был куда более правдоподобным… но тут котяра превратился в татуированного братка, и я наконец вспомнил.
- А-а… тьфу ты… крыса говорящая! Ну блин…
- Сам ты крыс, да?!
Обиженный домовой сменил облик братка на нечто бородатое, горбоносое, в натовской камуфле и зеленой бандане… в следующий миг я уже лежал на полу, а еще через миг в чича летело первое, что подвернулось под руку, - блюдце. Повезло - сервант оказался чуть левее.
- Ну точно - больной! - резюмировал домовой, вновь обернувшись котярой. - Прав был опер. Эх, жаль, не сдали мы тебя…
- Дурак ты, Федор, - вздохнул я и принялся осторожно, по частям отлеплять себя от ковра. - И шутки у тебя дурацкие.
Домовой пренебрежительно махнул хвостом.
Леночка в наш диалог предпочла не вмешиваться. На всякий случай я оставил дверь в ванную приоткрытой, но, как ни старался, ничего членораздельного разобрать сквозь плеск воды так и не удалось: хозяева квартиры переругивались тихим злым шепотом. Затем ругань
