— Ты долго разглагольствовать будешь, оратор фигов? Новых людей встретил, есть с кем поболтать?
— Все, Машка, сейчас! — с досадой откликнулся Бойков. — Шабаш, ребята. В общем, к делу. Генерал, вот мой номер и частота вызова. — Он протянул Дане бумажку. — Воспользуйся, если будет так плохо, что хуже некуда.
— Постараюсь не пользоваться, — сухо сказал Даня.
— Мастер, я был с вами не очень-то корректен. Но вашей нынешней работой я восхищен. Лихо сделано.
Он все-таки протянул руку и Гвоздю. Тот, поколебавшись, пожал ее.
— И последнее. «Камера хранения», как видите, рассыпается. Через час-другой ее не станет. Вы не нуждаетесь в помощи, ребята? Вы вроде не ранены? Так почему не уходите?
Даня плюнул на гордость, плюнул на все, что воевода нес о мастерах-хранителях, и попросил:
— Вытащи нас отсюда. И проси чего хочешь, кроме наших девок.
— Мы работаем только даром, генерал…
А потом обоих, и Даню, и Гвоздя, по очереди тащили на закорках люди воеводы, да и сам Бойков не постеснялся подставить плечи. Генерал чувствовал: еще немного, и он заснет, сознание то и дело отключается. Он едва расслышал вопрос Гвоздя:
— А это что за лужа с газировкой?
И ответ Машки:
— Лорд-демон Симмаархаал Нэг. Знал, сопляк, что ему здесь не положено бывать, но почему-то никак не соглашался уйти.
— Не положено? А…
— Да есть один договор…
Даня опять отключился
Из колодца их вытаскивали на ремнях. Генерал хотел было сказать: «Все, дальше мы сами!» — да только никто не услышал его шепота. Опять на закорках… кругом ночь… луна светит во всю дурь, воет голодная упырья семья… где-то он забыл «гронинген»… нет, рядом несут… о, кажется, в голове развиднелось…
— Стоп, ребята, дальше я сам!
— Вот уж дудки, поведу я, — откликнулся Гвоздь.
— Чего поведешь-то? — обалдело потряс головой Даня.
— Угадай с трех раз.
Генерал огляделся. Укромное место, где они оставили Гэтээс. А где сам-то тягач? Ёмана. оказывается он сидит, прислонившись спиной к гусенице…
— А эти?
— Давно ушли.
— Здорово меня… забрало. Как ты меня еще разбудил там, в подземелье.
— Это не я. Гостюшка пошумел перед смертью.
«Ну и ребята… Чума, а не ребята. Гостя завалили, магов разогнали. А все-таки на Гвоздя он зря баллоны катил. Тоже мне, учитель. Мог бы и понизить градус…»
— Зря он на тебя так, мастер. Воевода этот…
Гвоздь ответил задумчиво:
— Не знаю, Даня. Возможно, он не столь уж не прав.
Генерал и мастер решили переждать ночь, не трогаясь с места. Сначала Даня обработал Гвоздю ожоги и переменил бинты на ноге. Потом Гвоздь принялся возиться с глубокой царапиной у Дани на лбу. Генерал даже не помнил, в каком эпизоде получил ее. Не успел он закончить свое дело, как с улицы послышался знакомый шум.
— Гвоздь, слышишь?
— Ну… да.
— Это «Бобер», Гвоздь. Это наши чокнутые девки. Это Тэйки.
— Это моя Катерина… — В голосе мастера Даня услышал такие нотки, о существовании которых даже не подозревал.
Но мерному гулу знакомого движка аккомпанировало нервное завывание еще какой-то машины.
— Гвоздь, к экранам! — Они моментально оказались в Гэтээсе. — Подними защиту!
«Бобер» направлялся в точности к тому месту, где засели Даня с Гвоздем. «Интересно, кто до маячка додумался? — подумал генерал. — Небось Катька». Метрах в сорока за тягачом шел колесный грузовик… хрен знает кого. Шел мирно, и, кажется, экипаж тягача не видел в нем угрозы.
— Трофей, что ли, подцепили?
Расстояние до «спасателей» стремительно сокращалось.
— Старик, посиди внутри… на всякий случай. А я выйду. Иначе они будут кружить тут полночи, а заезда внутрь так и не найдут.
— Давай.
Даня точно высчитал место, где «Бобер» затормозит, а его водитель станет недоуменно искать въезд в «берлогу». Генерал подождал, пока все не произойдет в точности так, и вышел на дорогу. Грузовик… мля, не грузовик, а хламовник на колесах… подъехал тягачу под самую корму и тоже встал.
Из тягача выпрыгнула Катя, подбежала к нему и порывисто обняла. Даня, сжимая ее в объятиях, подумал, что этой ночью его руки будут ласкать другого человека. И, наверное, с этим другим человеком они впервые будут близки. Все свои живы, и я люблю ее… Нормальные люди называют это счастьем. Кате он сказал самое главное:
— Гвоздь жив-здоров и соскучился по тебе. Готовься слушать мемуары, как один ушлый грамотей задавил десяток ужасных Прялок.
— Тэйки со мной. И Немо. Даня… это было очень опасно?
— Да не особенно. Просто там толклось много народу…
Катя соорудила на лице гримасу непонимания. Генерал пожал плечами.
— Плюнь, Катя. Потом. А сейчас лучше скажи мне, милая, о чем я тебя просил, когда уезжал? Сидеть дома или переть за тридевять земель? А?
Она виновато потупилась:
— Извини. Я виновата.
— Мать, еще раз ослушаешься меня, и я просто шкуру с тебя спущу, — сказал он, сурово сдвинув брови.
Катя всплеснула руками:
— Ой, дура я старая…
Оба засмеялись.
— Кого ты подцепила, девушка моей мечты? — произнес генерал, показывая на грузовик.
Катя сразу посерьезнела:
— Даня… Братцевский замок пал. Здесь их княгиня и остатки команды.
— Что с ними делать-то?
— А я думала,
— Ладно, сейчас буду знать… Зови-ка их.
Из грузовика вышли Елизавета и Гром.
— Княгиня Братцевская?
—
— Остались только вы двое?
— Еще пара малышей… наших с Философом.
«Долго им не продержаться, — прикинул Даня. — Малолетки всегда были самым уязвимым местом любой команды».
— Куда ты собираешься податься?
Она ответила, не задумываясь:
