Глава шестнадцатая
ПЕРВЫЙ ШТУРМ
Цель их похода — храм Тота — Даньку особо не впечатлил.
На вид не сказать что большой (а зачем нужно возводить в сердце безлюдной пустыни гигантское сооружение, подобное Карнакскому храму Амона-Ра?), но и не маленький. Аккуратная глинобитная ограда вокруг основного комплекса сооружений. Невысокая, всего метра три или четыре, но, судя по всему, достаточно прочная. Вероятно, глина покрывала каменную основу.
Церемониальные ворота — пилон с двумя фланкирующими, сложенными из массивных каменных блоков башнями в форме усеченных пирамид. Две мощные колоннады — симметричные ряды монолитов розового гранита метра три толщиной. Сверху их перекрывали такие же гранитные плиты, создавая ощущение мрачной мощи и некоей извечной тайны.
«Типичная храмовая архитектура Египта времен Древнего царства, — механически отметил про себя Данька. — Стены из массивных каменных глыб без окон и плоская крыша».
Он присмотрелся повнимательнее.
«Что там акху говорил насчет храма Забытого Бога?»— зашевелилось в голове.
Никаких признаков, что храм перестраивали, заметно не было. Возможно, остатки того, изначального сооружения, были спрятаны за стенами или где-то под землей.
— Да, — покачал головой подъехавший Наакон. — Хорошо укрепились святые отцы.
Эфиоп кивнул в сторону огромных деревянных ворот, покрытых листами из кованой бронзы.
— Такие без хорошего тарана не прошибешь.
— Ничего, — успокоил его Джедефхор. — У нас есть ключ к этой твердыне.
Голубоглазый подал знак командиру своего отряда, и тот, приблизившись к воротам, изо всех сил заколотил в них боевой палицей.
— По воле Великого Дома, жизнь, здоровье, сила, наследник Двух Царств прибыл осмотреть храм! — заорал Рахотеп на высунувшего в смотровое окошко нос привратника.
Жрец вместо того, чтобы при упоминании священной особы государя распахнуть створки и в ужасе распластаться в пыли, продолжал нагло, с подозрительностью пялиться на группу всадников, стоявшую во главе маленького войска.
— Ты что, оглох?! — рявкнул старый вояка, пораженный нерасторопностью слуги Носатого.
— Нет, — меланхолически ответствовал привратник.
— Тогда отворяй побыстрее, а то у меня лопнет терпение, и я прикажу вышибить эти проклятые ворота к Сету!
— Сегодня храм закрыт для паломников, — каким-то неживым голосом изрек жрец и захлопнул окошко. Ошеломленный такой наглостью, Рахотеп застыл на месте не в силах принять и переварить случившееся. Какой-то жалкий бритоголовый ублюдок осмелился не подчиниться воле самого наследника. Второго лица в государстве! Это было неслыханно. Воин не мог и не хотел в это поверить. Наверное, этот осел не расслышал, кто именно желает посетить храм. Или вчера перепил ритуального вина. Или просто перегрелся на солнышке… — Эй ты, горшок с отбросами! — вновь загромыхал Рахотеп булавой по бронзе. — Немедленно позови кого-нибудь из начальства! — Все братья на молитве, — донеслось из-за окошка, которое на сей раз даже не удосужились открыть. — Беспокоить не велено.
— Пойми ты, дурья башка, — тщетно взывал военачальник, — тебе же плохо будет, когда старшие узнают, что ты отказался впустить принца Джедефхора!
— Да хоть бы и самого фараона Хуфу, — ошеломили из-за ворот. — Верховный жрец Небуненеф так и приказал: «Никто, даже повелитель Обеих Земель, не может вступить за ограду храма во время проведения таинств премудрого Тота».
Рахотеп почесал затылок.
— И когда они закончатся, эти твои таинства?
— Не мои, а Носатого, — назидательно пронудил привратник. — Закончатся нескоро. Они только этим утром начались. А весь ритуал обычно длится пять дней.
— Ни хрена себе! — присвистнул воин и поплелся с докладом к царевичу.
— Враки! — возмутился голубоглазый, выслушав своего верного слугу. — Все от начала и до конца сплошная ложь! Во-первых, пора мистерий Тота еще не пришла. Их положено совершать зимой, а не летом. Во-вторых, никто не начинает обряды, посвященные Носатому, утром, а только вечером или ночью, когда на небе покажется луна. В-третьих, весь ритуал занимает три дня. И наконец верховный жрец Тота не может запретить фараону, как первосвященнику Та-Мери, или его наследнику присутствовать на празднествах. Просто не вправе!
— Бунт на корабле? — хмыкнул Данька и тут же был одарен таким взглядом голубых глаз Джедефхора, что поспешил прикусить язык.
«Ну и семейка! И этот так и норовит заморозить. Нет, не одному Хафре по полной программе достались отцовские гены».
— Так я не понял, — решил расставить все точки над Наакон. — Нам нужен этот храм или нет?
— Конечно, нужен! — с досадой закусил губу принц. — Зачем бы мы к нему тащились через все царство?
— Ну и чего тогда тянуть? — пожал плечами Рыжебородый. — Вышибем ворота, и все дела!
Рахотеп энергично поддержал побратима по оружию, которым эфиоп фактически стал после того, как египтянин доверил ему свой меч.
