Отрешившись от всего, Инеррен закрыл глаза и сделал шаг вперед. Он понял, что стена была лишь иллюзией — ибо хотя боль и ощущалась, но сильного сопротивления впереди не было. Чародей словно пробивался сквозь толщу воды.
Внезапно и боль, и сопротивление исчезли. Инеррен открыл глаза. Лестница закончилась. Перед ним открылся темный коридор, который в нескольких шагах дальше разветвлялся.
Он перевернул медальон и прочел рифмованное заклинание:
Воздух стал светлее, посвежел; порыв ветра принес с собой целую гамму запахов мира, недавно оставленного чародеем. В слабо мерцающем облаке возник силуэт Айры. Она протянула руку вперед.
Инеррен коснулся руки волшебницы. Тотчас же ее призрачная фигура обрела четкость, и миг спустя она уже стояла рядом.
— Ну, что тут делается?
— Лабиринт, — объяснил Инеррен, — и, по-моему, не без охраны.
— Ты предлагаешь проходить по очереди?
— Не совсем, — сказал он. — Давай так: я иду вперед, а ты следишь за мной по талисману. Если окажусь в опасности, в случае чего успею переместиться обратно. А найду безопасное место — вызову тебя.
— Хорошо, но будем меняться, — добавила волшебница. — Не люблю оставаться в стороне.
— Я заметил, — усмехнулся чародей. — Да, еще одно…
Он взял посох обеими руками и проговорил:
Но глаза драконьей головы по-прежнему мерцали желтым светом.
— Не действует? — поинтересовалась Айра.
— Напротив, — возразил Инеррен, как следует рассмотрев наложенное на посох заклинание. — Желтый цвет говорит: все в порядке.
Довольно долго он шел по темным коридорам. Несколько раз из боковых проходов вылезали твари очень странного вида, но глаза дракона по-прежнему оставались желтыми.
Большая комната со сводчатым потолком. Пять высоких черных свечей, расставленных в форме пентаграммы, соединены тонкими багрово-красными линиями.
В глазах дракона появились красные точки.
Идти дальше или вызвать Айру? Впрочем…
Шаг вперед. Глаза дракона стали почти полностью красными, однако никакой видимой опасности не было.
Еще шаг. Инеррен стоял уже у самой черты.
Он коснулся ее посохом.
Линии погасли. Торжествующий хохот огласил помещение.
— Наконец-то! Свободен!
Сгусток тьмы, еще более черный, чем окружающие сумерки, двинулся к чародею.
— Кто ты? — спросил Инеррен, сознавая при этом, что это знание сейчас не очень-то ему поможет.
— Я буду вечно тебе благодарен, — проскрежетал голос существа. — Я прикажу воздвигнуть в твою честь, мой маленький колдун, прекраснейший во всем Искаженном Мире памятник. Но теперь извини: мне необходима твоя жизнь, чтобы выбраться отсюда.
Разум чародея бешено работал. Искаженный Мир? Нет, этого названия он никогда в жизни не слышал. Что свидетельствовало об одном: если предприятие с Источником увенчается успехом, ему еще многое следует узнать…
— Мне моя жизнь тоже необходима, — объяснил Инеррен, — и, представь себе, по той же причине. Если ты и победишь меня, тебе ее не получить — ибо она более не моя.
Темный сгусток остановился.
— Ты проиграл ее?
— Я потерял ее, — сказал чародей, нисколько не погрешив против правды.
— А как ты собираешься вернуть утерянное? — поинтересовался голос.
— Мне придется сразиться с Источником — и, если выиграю, получу мою жизнь назад. — Во всяком случае, Инеррен на это надеялся.
— Выиграешь? Значит, ты все-таки ведешь игру?
— Вся жизнь — игра, — изрек чародей. — Впрочем, у меня есть дела поважнее, чем объяснять тебе свои взгляды на жизнь и судьбу. Прощай, мне пора идти.
— Погоди! Мне почему-то кажется, что я не напрасно был заключен именно в этом месте. — Темное существо выросло ввысь и вширь, нависая над Инерреном. — Думаю, если я тебя убью, меня вознаградят. Возможно, меня даже отошлют домой.
«Игра — его слабость, — раздался в голове чародея голос Айры, — попробуй воспользоваться этим.»
Легко сказать «воспользоваться»! Хотя…
— Скажи, в вашем Искаженном Мире знают такую игру, как шахматы?
— Вероятно, — был ответ. — А что?
— Просто я подумал, что было бы достойнее разыграть, кто из нас сильнее. — Чародей уловил изменение настроений существа и продолжил: — Если победишь ты — я даже сопротивляться не буду, а если я — ты будешь подчиняться мне. Идет?
— Идет, — проскрежетал голос. — Доставай доску!
— Начерти на полу, у меня с собой нет.
3. Источник
Не то, чтобы все маги и колдуны высокого уровня были мастерами шахматной игры. Шахматы сродни скорее математике, нежели Искусству, — но для того, чтобы выиграть, совсем не обязательно быть лучше соперника; главное тут — подавить его волю.
И это чародею удалось самым лучшим образом. Он постоянно внушал наивному обитателю Искаженного Мира, что на его, Инеррена, стороне — сами Боги Шахматного Искусства (неважно, что таковых не существует в природе, — впрочем, как знать?). И единственная возможность спасти партию — это пойти туда-то и туда-то…
Через час с небольшим рыцари Инеррена загнали черного короля в угол, где его поджидал неотвратимый конец.
— Первый раз я, Мо
— Моердвик? Хорошее имя, тебе подходит, — весело заметил чародей. Главное дело было