Бывший инопланетянин, а ныне разнорабочий, бодро вытянулся в струнку и отсалютовал Косте лопатой. На нем была почти новая косоворотка, синий рыбхозовский пиджак, а брюки галифе были заправлены в яловые сапоги.
— Я есть Гаврила! — весело отрапортовал он. — Я калитку открывай. Тебя приглашай, сахарок получай!
Костя вытащил из кармана три куска заранее припасенного сахара, и Гаврила захрустел им, словно малосольным огурцом.
— А где Полумраков? — спросил Евстигнеев, выходя навстречу.
Костя рассказал, что Полумракова уловила жена и заставила таскать воду для файф-о-клока.
— Файф-о-клок — это просто чай! — справедливо возмущался Полумраков. — Зачем на чай столько воды?
Однако Антонина резонно заметила, что она заодно и постирает. Возразить Савелию было нечего, и он обещал прийти позже.
Подбежал Шлоссер, схватил Евстигнеева за рукав, и они стали, переругиваясь, решать, где накрыть стол.
— На улице! — сразу закричал Евстигнеев. — Ты посмотри, какая благодать! Неужели в доме париться?
— Что ты мелешь?! — завопил в ответ Шлоссер. — Через час комарье налетит, заест на фиг!
— Ерунда, — возразил Евстигнеев. — Попросим Горыныча, он дохнет пару раз — и комаров поминай как звали.
— И закуску заодно!
— Ничего с твоей закуской не сделается. Пойми, Семеныч, ну не поместимся мы все вместе на кухне! К тому же ты небось опять облучающую установку не выключил? Во-во!
Евстигнеев покачал головой, а Шлоссер подпрыгнул на месте:
— Точно! Забыл, зараза! Она ведь бесшумно работает!
Главный механик бросился в дом и через минуту вернулся как ни в чем не бывало.
— Все в порядке! У меня там чугунок с картошкой стоял на ускорителе. Так ты не представляешь, во что она превратилась!
И он захохотал, согнувшись пополам.
— Во что? — хищно поинтересовался Евстигнеев.
— В малиновый сироп! Вот честно тебе говорю! И на цвет и на запах… Хочешь попробовать?
— Гавриле отдай, — посоветовал Евстигнеев, — он у тебя броневой.
— Кстати, о Гавриле, — озаботился Шлоссер, — он ведь нам мешать будет. Привык, понимаешь, в свободное время маршировать и отрабатывать приемы штыкового боя с лопатой. Зацепит кого-нибудь… И сахарок просит без конца.
— Дай ему сразу полкило, он и успокоится.
— И начнет работы требовать, — окрысился Шлоссер, — а где я ему работу найду? Он у меня в огороде все по два раза перекопал.
— Так дай его мне, — сказал Евстигнеев, — мне как раз пруд выкопать надо. Окуней хочу развести.
— Заметано! — встрепенулся Шлоссер. — Бери! Хоть сейчас.
— Гаврила! — крикнул Евстигнеев. — Поди сюда!
— Яволь! — радостно отозвался Гаврила, трепеща всем своим инопланетным существом. — Я есть приходить. Сахарок получить!
— Ты знаешь, где я живу? — спросил Евстигнеев, не обращая внимания на раскрытую клешню инопланетянина.
— Я есть везде бывать, все видать, узнавать.
— Ну вот и отлично. У меня в огороде пруд начатый. Надо его выкопать поглубже, воды напустить и это… окуней туда. Чтобы прижились. Сможешь? — Тут он наконец протянул Гавриле долгожданный сахарок.
Совершенно счастливый Гаврила тотчас захрустел рафинадом:
— Я есть бежать! Приказ выполнять! Много сахарку получать!
Развернувшись, он строевым шагом направился к калитке. Костя только покачал головой.
— Это уж совсем какая-то эксплуатация получается! — воскликнул он. — Натуральный галерный труд.
— Кто здесь говорил об эксплуатации? — послышался зычный голос, и на пороге дома возник Кощей. На нем был добротный сюртук, панталоны и лакированные башмаки с квадратными носами. В этом наряде он напоминал добропорядочного английского купца эпохиТюдоров. — Ах, это вы, мой юный друг! — Он протянул Косте руку и крепко пожал ее. — Так о чем разговор?
— Гаврилу эксплуатируют, — сказал Костя, — в хвост и в гриву!
— Глупости, — возразил Шлоссер, — Гаврила вообще межпланетный бомж. Так что для него у нас в некотором смысле — курорт. Он и не к такому привык!
Кощей нахмурился:
— Боюсь, что мой юный друг прав. Если говорить с точки зрения классического марксизма, здесь явно присутствует погоня за сверхприбылью.
— Товарищ Кощей, — закричал Евстигнеев, — кончайте демагогию! Помогите лучше вытащить на улицу столы.
— А где Горыныч? — озаботился Кощей. — Он у нас самый сильный.
— Чуть что, так сразу я! — высунулся из-за угла Горыныч. Трехметровый оболтус сжимал в лапе здоровенную грушу.
— Ах ты верзила зеленая! — напустилась на него невесть откуда появившаяся Яга. — Мне, что ли, старой, дубовые столы тягать? Так я смогу! Только ить стыдно тебе потом будет.
— Поверьте, ему не будет стыдно, — нехорошо улыбнулся Кощей. — При наличии отсутствия совести у данного субъекта…
— Все, я пошел, — окончательно смутился и еще больше позеленел Горыныч.
Наспех проглотив грушу, он бросился в дом, и через минуту оттуда донеслось:
— Эй, посторонись! Да вправо, вправо заходи! Ты зачем его над головой поднял? Он же в потолок упирается. Дубина железная!
Последние слова явно адресовались сэру Жоре.
Рыцарь Замшелого Образа мрачно смотрел на Кощея. Сказывалась застарелая средневековая вражда. Рыцарь вообще появился в селе совершенно необъяснимым образом. Его откопали на старой свалке пионеры-следопыты Васечкин и Петечкин и притащили в музей. Там доспехи рыцаря очистили и оставили стоять в углу. А когда Костя увидел его, то по какому-то наитию взял, да и постучал по пустому шлему.
— Кто там? — шутливо спросил он.
— Это я-а-а! — донесся из доспехов утробно-бочковой голос.
Вместе с этим откуда-то из глубины вынырнули горящие глаза и уставились на Костю. Костя как стоял, так и сел. С минуту они буравили друг друга взглядами. Наконец Костя, собрав в кулак весь свой здравый смысл, осторожно осведомился:
— Ты кто?
— Я бедный рыцарь, о благородный мой избавитель!
— Ну ладно, — сказал Костя, поневоле отводя взгляд от горящих глаз. — А как тебя зовут?
Повисло тяжелое молчание, по комнате пробежал ветерок, и Косте показалось, что рыцарь вздохнул.
— Увы, мой благородный спаситель! Я забыл, как меня зовут. А кстати, какой сейчас год? — вдруг деловито осведомился рыцарь.
— Две тысячи шестой, — сказал Костя.
— Екарный бабай! — неожиданно воскликнул рыцарь. — Это что же? Больше тысячи лет я отсидел? Столько даже разбойникам не дают!
Выяснилось, что бедолага за давностью лет забыл не только собственное имя, но и вообще все. Помнил только своего дедушку, которого убили за воровство. Он похитил какую-то баронессу…
