— Врешь, неверный!
Эмир вжал голову в плечи, испуганно косясь на прыгающего вокруг него Шухермана, который уже сориентировался и старательно изображал демоническую личность.
— Какие дэти? — на всякий случай потребовал из-под кровати Шизидзе.
— Ну… мальчик такой… плотненький. Крепыш. Девочка с ним маленькая. Четыре годика. Магией немножко балуется…
— Магией! — обрадовался чему-то Шахрияр. — Так это не у нас!
— Что значит — не у вас? В Багдаде она. Во дворце! Точно знаю!
— В Багдаде, да не в том! Вам на сто первый километр надо.
— Чего? Издеваешься, гад… — Пальцы подполковника сами собой сложились в кулак.
— Аллахом клянусь!!!
Чувствуя, что дело плохо, эмир зачастил. Оказалось, сравнительно недалеко — на сто первом километре — проходит граница между сказкой и явью. Все проявления магии на подвластной Шахрияру территории категорически запрещены. А вот за сто первым…
— Так что ошибочка вышла, — бормотал эмир, косясь на кулак подполковника. — Все колдуньи на сто первый километр выселяются. В Багдаде-101 вам ее искать надо. Во дворце тамошнем… провожатых выделю, охрану дам…
— Если что, я добавлю, — посулил Илья, позволив обнюхать свой кулак. — Кто там правит? Да хватит козлом скакать! — рявкнул он на Шухермана.
— Да ты что! — прошипел «вампир», продолжая делать угрожающие пассы в сторону эмира. — Дави на него! Может, еще чего даст.
— Дам! — немедленно согласился Шахрияр. — Верблюдов дам. Штук…
— Тридцать! — азартно топнул ногой «вампир».
— Грабеж! — возмутился эмир, задумчиво глядя на лапти, мелькнувшие из-под плаща авантюриста. Что-то они ему напоминали.
— Куда нам столько? — спросил Молотков, наблюдавший за этой сценой с порога.
— Потом узнаешь… А ты кто такой? — опомнился вор. — Конкурент?
— Скорее союзник.
Из-за спины лейтенанта справа высунулась озорная мордашка Жасмин, с другой стороны опасливо выглянул Мурзик.
— Лейтенант!
— Шеф. Принимай подкрепление.
Эмир понял, что силы неравны, немедленно капитулировал, и команда спасателей получила в свое распоряжение тридцать верблюдов — шесть боевых, двадцать четыре грузовых. Чем загрузить последних, Шухерман знал. У него каждый мешок был на счету.
27
Яга, заложив руки за спину, мерила лаптями зал тайных заседаний Тридевятого синдиката, напряженно думая. Сам синдикат, вернее, то, что от него осталось, мрачно смотрел на портал Кощея, который Ягуся умудрилась оживить. Ведьма подошла к мерцающей дымке.
— Ничего на нем не трогал? — строго спросила она у Горыныча.
Мировой судья дружно затряс головами. Яга минут десять обнюхивала аппарат, удовлетворенно хмыкнула, села за стол и вновь задумалась. Все напряженно ждали.
— Так. В логове врага сейчас находятся самые ценные кадры, — изрекла наконец Яга. — Папа и Акира. Куда занесло Молоткова с моей киской… — ведьма расстроенно вздохнула, — …неизвестно. Может, туда, а может, и не туда, куда надо. А это значит, что Папа там один детей спасает. Супротив всего Ближнего Востока в одиночку бьется.
— Хватит с ними цацкаться!
— Детей воровать!
— Да еще какие-то джинны на Папу смеют…
— Яга, ты как хочешь, но я поднимаю дружину! — Никита Авдеевич грохнул по столу и затряс ушибленным кулаком.
— Весь Багдад спалим! — поддержала из камина Саламандра.
— Лягушатников, Голштинию подключим! За ними знаешь недоимок сколько! — тряхнул портфелем Чебурашка. — Пусть отрабатывают! Бей сарацинов!
— Меня туда направьте! — Народный целитель в запале сорвал со своего носа очки.
Все прыснули в разные стороны. На освободившееся место грохнулась люстра, обдав синдикат хрустальными брызгами. Один из осколков звонко щелкнул по рычажку портала, слегка изменив его положение, чего, к сожалению, никто не заметил. Сзади к целителю подскочил Гена, натянул Лихо очки обратно на нос и легонько пожурил за горячность, дав по затылку табуреткой.
— Всем успокоиться.
И.о. царя-батюшки выползла из-под стола, отряхнула юбку и подошла к агрегату Кощея.
Синдикат напряженно смотрел на правительницу в ожидании монаршего решения.
— Так, — решительно заявила Яга. — Войну мы, конечно, развязывать не будем, но и дело это на самотек не пустим. Если я правильно поняла, тут не сам Багдад, а нечисть местная на Папу нашего наседает. Вот с ней и разберемся. Дорожка прямая к ней у нас в руках, — ведьма кивнула на портал. — Давай решать. Кто пойдет?
— Я! — дружно гаркнул синдикат.
— Всем нельзя, — рассердилась Яга. — Забыли, что Папа говорил? Короче, формируем ударную группу из трех, максимум четырех членов синдиката. Пойдут самые достойные.
Это бабуля ляпнула, не подумав. Как только собрание сообразило, что вакантных мест будет мало, в зале началось что-то невообразимое. Министр финансов, тряся портфелем, принялся объяснять всем и каждому, что ежели бы не он, то государства Тридевятого вообще бы не было. Лихо бил себя по пухлой груди и требовал выхода на боевую тропу, утверждая, что за долгие семь лет лекарской деятельности накопил в себе такой разрушительный потенциал, что если его на этот раз кинут при распределении, он за сохранность этого самого государства Тридевятого не ручается. Воевода сыскного приказа вцепился в бороду Никите Авдеевичу, в запале обозвавшему Соловья разбойником. Никита Авдеевич всерьез засучил рукава…
— Тихо! — шлепнула ладошкой по столу Яга. — Пойдут…
— Мы! — вырвались вперед Трус, Балбес и Бывалый.
— Ни в коем случае! — воспротивилась Яга. — Ваша задача — собирать наши родные нечистые силы для массированного удара по врагу, как только станет ясно, кто он. И, кроме того, контроль над адом. Не нашим, кооперативным, а тем, которым Лютый заведует. Вдруг оттуда беда идет?
— Это мы вмиг организуем, — заторопилась «святая троица».
— Маэстро, — кинул на бегу Бывалый, — остаешься пока за нас.
Маэстро с достоинством кивнул рогами. Яга откашлялась:
— Пойдут… — Все замерли. — Ты, ты и ты! — Сухонький пальчик ведьмы ткнул в Лихо, Саламандру и Соловья.
— А мы? — возмутились остальные.
— Тебе, Никита Авдеевич, от войска отлучаться нельзя. Вдруг смута какая? Я сабелькой махать не умею, да и Соловья подменить кто-то должен. В неспокойные времена народ поозоровать любит. Горыныч в эту дыру не пролезет, — кивнула ведьма на портал, — а ты, Чебурашка, как министр финансов…
— Имею право на отдых! Тоже мне министр! Ни в одной загранкомандировке не побывал! — разбушевался Чебурашка. — Все рынки сбыта за границей на откуп этой морде бессмертной отдали! Решено! Еду с ревизией и начинаю с Ближнего Востока. Заодно и детишек освобожу.
Чебурашка, волоча за собой портфель, колобком подкатился к ударной группе, отобранной Ягой и
