Таракана и Тараторку… Он был совсем страшный! — Настька, покраснев, отвернулась от него.
— Почему ты кричишь, Настя? — спросил голос из динамика. — Кто-то хочет сделать тебе что-то плохое?
Над динамиком раздвинулись узкие створки, выкрашенные в тот же цвет, что и стена, из гнезда выполз ствол, повернулся, ощупывая комнату. Кабан возле холодильника громко сглотнул. Все замерли.
— Нет, нет! — крикнула Настька, вскидывая голову. В глазах ее стояли слезы, но она не плакала. — Борг, послушай, нам очень надо вниз! Ты пропустишь нас?
— Не делай этого, — прошептал Лесник. — Не проси его. Ствол замер, и пулемет плавно ушел обратно. Долговцы перевели дух, Жарик опустил «Печенег», Винт стукнул кулаком по холодильнику и ухмыльнулся.
— Ты уверена, что хочешь спуститься? — с сомнением произнес Борг. — Охранная система спроектирована в основном для контроля периметра базы. На нижних уровнях у меня будет меньше возможностей защитить тебя. Чем ниже, тем реже стоят сенсоры, да и боевые части системы… Хотя я по мере сил расширяю ее, но…
— Мы ее прикроем! — крикнул Ожог. — Слово «Долга»!
— Ваше слово ничего мне не говорит, — отозвался Борг. — Вы обещаете, что девочка будет жива и невредима? Тюремный сектор — самый опасный уровень, там я почти бессилен.
— Нас пять человек тренированных бойцов, — сказал Винт.
— А то! — солидно кивнул Кабан и похлопал по пулемету.
— Там, где вам надо пройти, живут призраки, с ними сложно справиться. Я уже много лет не могу уничтожить эту стаю.
Жарик поднял «Печенег» стволом кверху и потряс им.
— Разберемся! — он кровожадно ухмыльнулся.
Голос надолго смолк. Ожог от нетерпения начал переминаться с ноги на ногу, теряя остатки выдержки. В гробовой тишине вдруг заговорил Винт:
— А вот, было дело… Командир разведотряда «Долга» новичка муштрует: «Почему серьга в ухе?!» — «Виноват, вытащить забыл…» — «Это отец твой забыл вытащить!»
Некоторое время стояла тишина, а потом Кабан заухал — сначала тихо, потом все громче и громче, откинув назад голову, содрогаясь всем своим огромным мощным телом.
— Молчать! — приказал наконец Ожог. Кабан отступил, привалился к стене, лицо его покраснело — он пытался сдержать смех, сцепив зубы, а тот рвался наружу, изо рта пулеметчика вылетало какое-то утробное фырканье.
Когда он затих, Борг произнес:
— Отдохните, и я покажу вам, как идти.
— У меня есть схема, — сказал Ожог, доставая из кармана листы бумаги. — Борг, ты нас видишь? Слышишь?
После паузы голос ответил:
— Да. Везде стоят камеры, датчики движения, инфракрасные сенсоры, микрофоны. Но когда после тюрьмы вы спуститесь в лаборатории, там ничего этого не будет…
— Так кто ты такой? — перебил капитан. — Где находишься? Ты — человек?
Тишина. Все подняли головы. Настька комкала воротник куртки, закусив губу, с замиранием сердца ждала ответа. Борг наконец сказал:
— Я больше чем человек. Я разум Крепости.
— Разум подземного комплекса? — переспросил Ожог. — Искусственный интеллект, что ли?
— Нет. И да. Я не искусственный… Не совсем. Просто я — мозг комплекса. Это место — мое тело, провода — артерии, технические кладовые и коридоры — органы… — Он замолчал.
Морщась, капитан присел на диван, расправил бумагу на стоящем рядом столике. Лесник, оторвавшись от своих мыслей, из-за плеча Ожога кинул взгляд на схему. Между бровями сталкера залегла тяжелая складка.
— Куда идти? — спросил капитан, поднимая голову.
— Сейчас придется спуститься в тюремный ярус, — откликнулся Борг. — Отсюда это единственная дорога вниз. Дальше уже недалеко.
— Так… Ладно. Все передохнули? — Ожог поднялся. Видно было, что оставаться на месте ему невмоготу, злое напряжение переполняло долговца.
— Угум, — ответил Жарик, жуя. Они с Кабаном и Винтом сидели вокруг столика, доедая свои пайки. Поверх журналов лежала груда пустых оберток. Вытерев жирные пальцы о штаны, Жарик громко рыгнул и сказал: — Готовы, капитан.
Лесник презрительно посмотрел на пулеметчика, поднялся и отошел к дверям, по очереди настороженно изучая всех долговцев, словно видел в первый раз. Настька проводила его вопросительным взглядом, тоже встала.
— Я есть не хочу, — объявила она. — Идемте скорей. Костя сидел в кресле в углу и крутил настройку маленького радиоприемника.
— Не понимаю, зачем его тут держат, если ничего не берет? — уныло спросил он, откладывая приемник. Подняв за лямку рюкзак, он направился к выходу, остановился возле Лесника. К ним присоединились Винт с Кабаном. Жарик немного задержался, чтобы снять почти пустой короб с пулемета и пристегнуть новый.
— Я этим мутантам задам жару, — сообщил он, надевая рюкзак и перекидывая через голову ремень «Печенега». — Кто там в программе? Призраки… Гы! Пепел от них останется, от этих призраков.
— Выходим, — велел Ожог. Дверь зала отдыха раскрылась, выпуская отряд, в коридоре зажегся свет. Ожог с легким недоумением пробормотал: — Все равно непонятно — откуда здесь электричество?
— Третья дверь налево и прямо до первого поворота, — произнес вслед им Борг.
Двери и дальше открывались перед ними, включались светопанели под потолком. Лесник, погруженный в мрачные раздумья, старался держаться немного в стороне от других. Настька, в конце концов не вытерпев, подошла к нему и сказала тихонько:
— Дядя Василь, ведь контролеры — плохие. Ты их сам убивал, разве нет?
Сталкер исподлобья глянул на нее.
— Ты ничего не понимаешь. Нельзя уничтожить их всех разом, это очень плохая идея.
Отряд спустился на уровень ниже и через тяжелую бронированную дверь попал в новый коридор. Здесь начиналась тюрьма. Настька с любопытством уставилась на лифт, мимо которого они прошли. Одна створка была сдвинута, но кабины за нею не видно, лишь темнота пустой шахты. — Всем приготовиться, — сдвигая со спины «АКМ», приказал Ожог. — Кабан первый, Винт второй, пошли! Жарик, прикрываешь.
Великан взял «Печенег» наперевес, идущий следом десантник поднял автомат. Костя повторил его движение.
Лесник тоже снял двустволку с плеча, но как-то рассеянно, думая о своем. Он шел за девушкой, хмурясь, и сверлил затылок Настьки тяжелым взглядом.
Впереди был зал с галереей и рядом решетчатых дверей. Галерея шла по периметру, вдоль наружной части тянулись невысокие перила, за ними — широкий квадратный проем.
Кабан замедлил шаг.
— Что там? — спросил Ожог, разглядывая пятна крови на полу. — Нам туда. Винт, проверь!
Десантник бросился вперед, упал на пол перед поворотом, перекатившись, вскочил на одно колено возле перил. Выставил автомат, осторожно выглянул из-за металлической колонны, подпирающей потолок на углу галереи.
— Чисто! — крикнул он, быстро оглядев клетки-камеры. Вдоль клеток стояли железные столы с компьютерами. — Но в дальние камеры я отсюда не могу заглянуть.
Кабан, войдя в зал, остановился, повел пулеметом из стороны в сторону. Сразу за поворотом в стене справа находились два окна и красная железная дверь. Стекла были выбиты, за ними — темнота.
— Впереди лестница, но перед ней зал перегорожен решеткой, так что надо обходить, — доложил
