синеватый блеск клинка его заворожил.
— Что, нравится? — усмехнулся стоявший у повозки бородатый гном.
— Так и хочется в руки взять, — признался юноша. — Классная работа.
— Двигай, — нахмурился Эльсин, подтолкнув парня в спину, — не для тебя этот клинок кован.
Эльфы добрались до выбранного их предводителем места на берегу реки, где и расположились на отдых, оперативно накрыв «поляну» на зеленой травке, так как решили заодно и подкрепиться.
— Подсаживайся. — Эльсин передал царскому сплетнику солидный ломоть белого хлеба.
— Я так понял, пришло время платить налоги? — Виталий кинул на землю шубейку с царского плеча, сел на нее около импровизированного стола, представлявшего небольшую скатерку со снедью, и по примеру остальных эльфов макнул ломоть в плошку с душистым медом. — Оброк своему арендодателю принесли?
— Угадал, — кивнул Эльсин.
— И чем расплачиваетесь?
— Вот настырный, — покачал головой эльф.
— Я не настырный, я просто от природы жутко любопытный.
Тут внимание юноши привлекла пара троллей, стоявших неподалеку от мельницы, около которых суетился черт в русской косоворотке и нерусской тюбетейке. Черт совал троллям под нос какую-то картину в аккуратной деревянной рамочке и что-то втолковывал им, азартно размахивая руками. Причем втолковывал больше мимикой и жестами, чем словами, так как морды мохнатых громил не были отмечены печатью интеллекта. Черт тыкал пальцем в картину, а потом чиркал ребром ладони по своему горлу, наглядно поясняя, что надо делать с тем, кто на ней изображен. Как понял Виталик, на холсте был намалеван не пейзаж, а чей-то портрет.
А вот тролли ничего не поняли. Они озадаченно чесали затылки, пытаясь сообразить, чего от них хотят. Черт закатил глаза к небу, прошептал что-то явно нецензурное и начал пояснять более наглядно. На этот раз он разыграл целую пантомиму. Подняв с земли палку, черт взвалил ее на плечо на манер дубины и медленно, вразвалочку двинулся вперед, старательно подражая походке троллей. При этом он прикладывал руку козырьком ко лбу, словно защищая глаза от солнца, и делал вид, будто старательно кого-то выискивает, смотря по сторонам. Затем, словно увидев цель, черт замер, выставил перед собой портрет и начал переводить взгляд с него в пустое пространство и обратно, якобы сверяя портрет с оригиналом, после чего шарахнул по этому никому не видному оригиналу своей палкой-дубинкой. Рот одного из троллей расплылся до ушей. Он понял.
Понял, правда, по-своему. Тролль вырвал из рук черта картину, передал его своему другу на изучение и, пока тот тупо ее созерцал, шарахнул своей дубинкой по его голове. От удара бедолага ткнулся носом в портрет, свел глаза в кучку и растянулся на зеленой травке отдыхать, а его коллега тут же начал требовать с черта расчет за проделанную работу. Черт, с трудом дотянувшись до головы наемника, выразительно постучал кулачком по его лбу и начал тыкать пальцем в портрет, поясняя, что гасить надо того, кто на нем изображен, а не того, кто уже лежит. Наемник почесал затылок и начал исправлять положение. Вырвав из рук своего «отдыхающего» коллеги портрет, он положил его ему на лоб и замахнулся дубинкой еще раз. Черт заверещал, повиснув на его руке, и начал объяснять все с самого начала.
— Я смотрю, дело здесь поставлено, — хмыкнул юноша. — Криминальный бизнес цветет и пахнет.
— Это ты о чем? — не понял Эльсин.
— Это я вон о тех придурках, — кивнул царский сплетник в сторону троллей, — и ваших смотрящих. Это ж какими идиотами надо быть, чтоб таких дебилов в качестве киллеров нанимать.
Эльфы переглянулись.
— Да ты никак грамотей. — Эльсин окинул царского сплетника внимательным взглядом. — Слова иноземные разумеешь. По-аглицки изъясняешься. Научился где?
— В Караганде, — сердито пробурчал царский сплетник. — И не спрашивайте меня, в какой части Великой Британии она находится. Все равно не скажу.
Опять начиналась эпопея с иностранными языками, которые он в упор не знал. Совсем недавно его этим Гордон доставал, теперь вот эльфы взялись. Что за напасть? Виталий поднялся.
— Ты куда? — нахмурился Эльсин.
— Руки помыть, — продемонстрировал ему липкие от меда ладони парень.
— Иди, — разрешил Эльсин.
Виталий спустился к реке, сел на корточки и начал мыть руки.
— Ку-ку, — тут же закуковал лес с другого берега реки. — Ку-ку, ку-ку…
— Какое ку-ку, идиот? — донесся до юноши из лесных зарослей еле слышный шепот. — Не видишь, с него эльфы глаз не сводят, а двое уже стрелы на луки наложили. Не успеет он через речку сигануть.
— Наш кэп да не успеет?
— Тихо, идиоты!
Рот Виталика расплылся до ушей. Его верная команда уже рядом. И когда только успели? Сюда по прямой как минимум два дня пути… но это пешком. Он в прошлый раз отсюда До Великореченска, помнится, два дня добирался, а вот если на конях…
Виталик поднялся во весь рост, вытер руки об штаны, подмигнул в сторону противоположного берега, давая знать, что услышал, и вернулся к эльфам, содрав по пути огромный лопух.
— Скучно сидим, — сказал он им, сооружая из лопуха нечто отдаленно напоминающее шляпу, якобы для защиты от палящего солнца.
— А что ты предлагаешь? — спросил Эльсин.
— Хотя бы перебазироваться поближе, — кивнул Виталий на чертову мельницу.
— Думаешь, без очереди пустят? — хихикнул какой-то совсем юный эльф.
— Нет, просто хочу послушать, как народ торгуется, скидки всякие вышибает.
— У нас здесь не торгуются, — строго сказал Эльсин.
— Ну и глупо. Вы как хотите, а я все-таки поближе.
— Ты наш пленник, — насупился Эльсин.
— Пленник, пленник, — успокоил его юноша. — Да чего вы волнуетесь, здесь вашего брата эльфа пруд пруди — куда я денусь? А по ходу дела, может, и подскажу, как вам все-таки оброк скостить. Зачем платить много, если можно заплатить мало, причем на законных основаниях, не нарушая никаких договоров.
— Это как это? — опешил Эльсин.
— Это просто, но все зависит от обстоятельств. Пока у меня информации мало, а вот как ее соберу, непременно что-нибудь придумаю, и вам присоветую.
— Ладно, — решился Эльсин, заметив, что все эльфы уже закончили трапезу. — Какая разница, где сидеть? Перебираемся поближе.
Виталик поднял с земли свою шубу и вместе с эльфами перебазировался поближе к крыльцу. Эльсин нашел там относительно свободное местечко, и его отряд стал табором в непосредственной близости от пункта приема товара, который шустрые черти деловито сортировали на далеко не равные кучки и оттаскивали куда-то в глубь двора за мельницу. Товар выкладывался на огромный стол, стоявший неподалеку от крыльца. С этой позиции царскому сплетнику все было не только прекрасно видно, но и отлично слышно. Виталик надвинул шляпу-лопух на лоб, чтобы черти его раньше времени не опознали, и начал анализировать поступающую извне информацию. Черти как раз принимали товар бородатых гномов, прибывших с Засечного кряжа, в горах которого они основали колонию.
— Так, это Гордону, это Хозяйке, это себе… — увлекшись, бормотал какой-то черт, раскидывая оружие гномьей ковки на кучки.
— Что значит себе? — нахмурился гном.
— Не себе, а на покрытие себестоимости, — рыкнул черт, явно проклиная себя за невнимательность.
— Какой еще себестоимости? — опешил гном.
— В которую включаются накладные расходы! — отмахнулся черт. — Основной закон экономики. Понял?
