все складывалось просто замечательно.
— Мы? — ахнули черти.
— Да ты что, хозяин!
— Мы никогда!
— Да мы за тебя… — Черти готовы были рвать косоворотки на груди в знак преданности новому хозяину.
— А кто чертовым табачком в Великореченске торгует, Пушкин? — рявкнул на них юноша.
— Так…
— Ну, мы…
— Это серьезное преступление! — резко сказал Виталик. — Преступление, за которое надо на кол сажать. А раз вы мои холопы, то получается, торгуете от моего имени! Вы хоть понимаете, как меня перед царем-батюшкой подставили?
— Прости, боярин!
— Хочешь, мы прикажем эльфам все конопляные плантации сжечь?
— Здесь отныне приказы отдаю только я! — властно сказал сплетник.
Черти замерли, втянув головы в плечи.
— Ничего не ломать, ничего не жечь! Это растение огромную ценность имеет, но не в качестве чертова табака. Про эту мерзость рекомендую забыть раз и навсегда! Тоже мне, наркодилеры нашлись. Даже это дело нормально поставить не смогли.
— Почему? — рискнул задать вопрос самый толстый черт.
— Потому что вместо приличного гашиша вам сюда эльфы какой-то силос тащат, а вы, как я понимаю, его рубите, сушите — и получается у вас чертов табачок. Я прав или не прав?
Черти утвердительно закивали головами.
— А нужно делать иначе. Кобылу по цветущему конопляному полю пустить, потом прилипшую к ней пыльцу снять. И получите на выходе самый натуральный гашиш. Я, кстати, в кисете одного ассасина такой комочек видел. Видать, сам по себе из пыльцы сбился. Так вот, в руках умелого лекаря зелье это огромную пользу принести может, а в руках дурака — огромный вред. Вот лекарям и будем продавать это снадобье как отличное обезболивающее средство. А саму коноплю потом на веревки можно будет пустить. Все ясно?
— Все, — вздохнули черти.
— Ну, тогда с колен-то вставайте, не люблю лизоблюдов.
Черти поспешили подняться с пола.
— А чего это вы грустные такие стали? — участливо спросил Виталик. — Новый хозяин не нравится?
— Нравится!
— Очень нравится.
— Только вот что нам теперь Хозяйка скажет, — поежился самый толстый черт.
— Как тебя зовут? — спросил его Виталик.
— Раньше, в миру, Федей звали, — потупил глазки черт.
— Ну ты прямо как святой отец, — рассмеялся Виталик. — В миру! В черта тебя чертов табачок превратил?
— Ага.
— Сочувствую. Ладно, Федя, рассказывай про свою бывшую Хозяйку. Кто она такая и что из себя представляет?
— Ну, она такая… — трепетно сказал Федя.
— Властная!
— В одежде мужской ходит.
— Одежда черная, кожаная.
— И маска на лице тоже черная.
— Зовут ее как? — перебил чертей сплетник.
— Хозяйка.
— Тьфу! — разозлился Виталик. — Ни черта-то вы, черти, не знаете. Или знаете, но либо сказать боитесь, либо опять мне по ушам ездите. Как можно не знать свою Хозяйку? Запомните, теперь я ваш хозяин, а всех остальных хозяев и хозяек по боку! Колитесь быстро! Кто ваша бывшая Хозяйка?
— Ну, это так сразу не объяснишь, — замялся самый толстый черт.
— А я никуда не спешу.
— Ладно, — решительно махнул рукой Федя, — скажу все как на духу. Ты уж прости нас, хозяин, но мы не черти.
Рогатые подельники Феди закивали головами, подтверждая его правоту, и стыдливо потупили глазки.
— Становится все интереснее, — вскинул брови Виталик. — И кто же вы?
— Раньше обычными людьми были, а потом на чертов табачок подсели и потихоньку в бесов превратились. На табачок нас настоящие черти подсадили. Они здесь, в омуте, рядом с мельничной запрудой да на болоте раньше жили. А как нас в бесов обратили, приказали нам на этой мельнице жить и честной народ чертовым табачком смущать, к службе Великому Рогатому готовить. Посулили за хорошую работу в ранг чертей скоро перевести и в ад на стажировку отправить.
— Стоп! — нахмурился Виталик. — Что-то здесь не сходится. — Он перевел взгляд на черта, лежащего в углу.
Это был самый натуральный хрестоматийный черт со свиным пятачком, рожками и хвостиком. Федя и иже с ним выглядели почти людьми. Почти, так как под тюбетейками у них прятались маленькие рожки.
— Это Леха, — тяжко вздохнул Федя, поняв причину сомнений нового хозяина. — Он самый первый из нашей компании на чертов табачок сел. А потом и нас к этому делу подтянул. У него превращение почти завершилось. Так что скоро его в ад на повышение… или понижение. Даже не знаю, как сказать. Ад-то ведь под землей, внизу.
Эти объяснения царского сплетника удовлетворили.
— Значит, говоришь, в омуте и на болоте искусители живут? — переспросил он.
— Жили, — успокоил его Федя, — теперь их работу мы делаем, потому они обратно в ад и ушли. Честно скажу, — прижал руки к сердцу Федя, — тошно нам стало, а деваться уже некуда. И на табачок этот проклятый подсели, и Великий Рогатый на нас глаз уже положил. Не можем теперь вырваться из-под его власти. А тут Хозяйка появилась. Враз мозги нам прочистила, пообещала от Великого Рогатого защитить, если дело одно сделаем.
— Что за дело? — Виталику стало интересно. Он видел, что Федя уже не врет, и это его радовало. Возможно, скоро ситуация окончательно прояснится.
— Шкатулку одну приказала здесь припрятать. Велела хранить и беречь ее как зеницу ока и в течение десяти лет выполнять все ее распоряжения. За лесом смотреть, местной и пришлой нечистью заправлять, оброк с них собирать. Заклятия от Нечистого вокруг наложила. Сильные заклятия. До сих пор из преисподней к нам никто не прорвался.
— А вы обрадовались, — хмыкнул Виталик, — и местных эльфов на производство чертова табачка определили.
— Тошно нам без него, — жалобно простонал Федя.
— Ну, так и жрали б сами, зачем люд честной на эту гадость подсаживаете? Чтоб и они прелести ломки почувствовали?
— Так мы еще до Хозяйки по приказу чертей этим делом занялись, а теперь наши клиенты все новых и новых доз требуют!
— Ясно. У Янки работы прибавится. Тут без всеобщей госпитализации не обойтись. Что ж, будем лечить. Рассказывай дальше.
— А дальше заказ на вас от этого оборотня поступил, — грустно вздохнул Федя. — Леха, — кивнул он на храпящего в углу черта, — выполнить его вызвался. Ушел и сгинул. Ночь прошла, день прошел, а он все не возвращается. Ну, я решил лично в Великореченск смотаться, на месте проверить, что к чему. Стоило