Но еще никому этого не удавалось.
Найти ответ на данный вопрос было интересно вдвойне — людям нравится слушать шутки про свою профессию. Только не подумайте, что я гинеколог. Нет, я работаю в турагентстве. А точнее, в трансвременном турагентстве. Целыми днями я уговариваю людей посетить будущее. Желающих находится немало. В основном, конечно, клиенты выбирают К-ветвь. Это понятно: дешевые наркотики, полный спектр самых изощренных интимных услуг, острые ощущения. Гораздо менее привлекательным считается L- будущее. Туда отправляются в основном тяжелобольные, которым не может помочь медицина настоящего, и любители тихого отдыха на песчаном пляже.
Наконец мы в очередной раз понимаем, что шутки Хвостикова — нечто принципиально непредсказуемое. Заявляем о своей безоговорочной капитуляции, ожидающе смотрим на Мишку. Он еще несколько секунд мучает нас неизвестностью, затем объявляет правильный ответ:
— Сходство гинеколога и туроператора в том, что и тот и другой работают там, где другие отдыхают.
Наверное, сама по себе шутка не такая уж и смешная, но в исполнении Хвостикова любая чепуха способна довести до гомерического хохота. Мы с Колькой принимаемся дружно надрывать животики. Секунд через десять у меня появляется еще один повод для смеха — Мишка в очередной раз грубо и цинично похищает кипяток, пока законный хозяин потерял какую бы то ни было бдительность.
Отсмеявшись, Колька хватается за чайник, несколько секунд тупо смотрит на опустошенный агрегат, потом понимает, что Хвостиков пьет уже вторую кружку чая. От ярости Колька становится красным, как будто Мишка не украл кипяток, а плеснул ему в лицо. Затем принимается разоряться по поводу «всяких типов, которые, вместо того чтобы работать, хохмят и крысятничают направо и налево, а также на все четыре стороны света». Взвинчивая себя все больше и больше, Колька сам закипает, как чайник.
Дверь неслышно открывается, и в офис входит шеф. Колька, стоящий к выходу спиной, продолжает поливать Хвостикова отборным матом. Вскоре, прочитав что-то на наших лицах, он оборачивается. Подавившись окончанием слова «мать», он краснеет еще больше, наводя меня на мысль, что в роду у него были индейцы.
Шеф, усмехнувшись, проходит в свой кабинет. Он и сам любит ввернуть крепкое словечко в свою речь, но подчиненные в его присутствии почему-то стараются не выражаться. Дождавшись, пока за шефом закроется дверь, Колька продолжает перечислять родственников Хвостикова по женской линии, но уже тише.
Входит Руслан Зиггер — русский эстонец немецкого происхождения. Колька подозрительно покосился на него, но решил, что такой «тормоз» не может представлять опасности для очередной порции его кипятка. Прерванный монолог возобновляется. На этот раз экзекуции подвергаются родственники Хвостикова по линии отца. Оставленный без должного внимания «тормоз» захотел чаю. Не подозревая, что кипяток в чайнике приватизирован Колькой, Руслан вливает драгоценную жидкость в свою кружку.
Вскоре пропажа обнаруживается, но рабочий день уже начался, о чем нам сообщает шеф. Перечисление родственников Зиггера откладывается на несколько часов. Может, оно и к лучшему — Колькиным мозгам без подпитки чаем не справиться с запутанной генеалогией Руслана. Пожалуй, здесь даже нужно что-нибудь покрепче чая.
Рабочий день проходит как обычно. Зиггер валяет дурака, Колька лазает по Сети, остальные сотрудники тоже очень заняты. Один Мишка пытается убедить толстого клиента в том, что L-Гавайи — лучшее место для семейного отдыха.
— Не сомневайтесь! L-Гавайи — именно то, что вам нужно! Там есть все! Солнце для вашей жены, песок для ваших детей, девушки для вас и акулы для вашей тещи!
Шутка старая, но клиент ее не знает и принимает всерьез. Он подозрительно косится на Хвостикова, на всякий случай отодвигается подальше и бормочет:
— У меня нет тещи…
— Как я вам завидую! — восклицает Мишка, который никогда не был женат.
В итоге клиент ломается, оплачивает основной пакет услуг, а также кучу дополнений, которые в общей сложности стоят больше основного пакета. Хвостиков — большой мастер впаривать людям то, что им не нужно.
Подходит время обеда. Я уже заранее договорился с начальством, что сегодня уйду пораньше. Сообщаю об этом коллегам. Руслан расстраивается, он-то надеялся, что во время обеденного перерыва поделится со мной подробностями очередной вирт-игры. Я несказанно рад тому, что меня чаша сия минует: терпеть не могу виртуальные развлекалки. Особенно в изложении Зиггера.
Забегаю в кабинет к шефу.
— Владимир Николаевич, так я пошел? — спрашиваю я.
Директор агентства меланхолично кивает мне, подтверждая мое право на отдых. Выхожу из кабинета, прощаюсь с очаровательной секретаршей Елизаветой.
До дома добираюсь быстро — посреди рабочего дня пробок не бывает. Радуюсь предстоящему отдыху: начался не только очередной уик-энд, но и мой отпуск. Однако валять дурака целый месяц я не намерен. Дело в том, что агентство — не единственный источник моего дохода. И даже не основной.
Я — предсказатель будущего. Каждый вечер после трудового дня в «Хронотуре» я сижу в Сети. Как и десятки мне подобных, я прочесываю недра единой Сети, в которую соединены миллионы серверов, расположенных как в настоящем, так и в обоих будущих. Я ищу какие-нибудь указания на события, которые для наших потомков стали далеким прошлым. После того как искомые материалы найдены, наступает этап отсева. Выясняется, что часть событий стала прошлым не только для потомков, но и для нашего мира — пусть для нас и очень недавним прошлым. Часть событий произойдет лет через десять, они тоже особого интереса для меня не представляют. Что-то подходит по хронологии, но недостаточно достоверно. Что-то просто некому продать — либо заинтересованных нет вовсе, либо они неплатежеспособны.
Наконец из кучи угля показывается маленький алмазик. Факт, который произойдет в недалеком будущем, достаточно достоверен и представляет интерес для какого-нибудь богатого человека. Остается только связаться с этим человеком, продать ему информацию и при этом постараться не влипнуть в неприятности. Последнее удается гораздо реже, чем хотелось бы.
Копаясь в прошлом, которое на самом деле будущее, я зарабатываю раз в двадцать больше, чем в агентстве. Но покидать «Хронотур» я не собираюсь — боюсь сойти с ума. Среди моих друзей слишком много программистов и интернетчиков, и я хорошо представляю, что может произойти, когда целыми днями общаешься только с компьютером.
И все-таки когда несколько месяцев работаешь с людьми по несколько часов пять дней в неделю, просто необходимо отдохнуть от живого общения хотя бы месяц. И начать я намереваюсь прямо сейчас.
Захожу в квартиру, жму кнопку включения компьютера — терпеть не могу голосового управления. Пока система грузится, иду на кухню и делаю себе пару бутербродов.
Когда возвращаюсь, в глубине холлопанели ожидающе вращается сфера главного меню. Надеваю интерфейс-перчатки. Несколько резких пасов запускают аудиогенератор, который у меня вынесен на основную панель. Колонки сотрясаются, окатывают меня адреналиновым штормом. Руки начинают двигаться независимо от сознания, отплясывая неистовый танец. Серо-сиреневая сфера раскрывается потоками огненных образов, заполняющими собой всю холлопанель.
Домашний компьютер, сообразив, что я в Инсайде, отключил прозрачность окон. Теперь холлопанель — единственный источник света в комнате. Забытые бутерброды лежат на краю стола, мне уже не до них. Для меня существуют только рождающаяся на ходу музыка и непрерывно меняющаяся мозаика горящих образов, символов, слов.
И музыка, и изображение — отображение информации, которая непрерывным потоком перекачивается на мой компьютер с десятков тысяч серверов, расположенных в настоящем и будущем. В основном в будущем — ведь меня интересует то, что еще не произошло. И звук, и картинка подвластны мне. Пальцы, облаченные в интерфейс-перчатки, выписывают немыслимые кривые. Жесты резкие, но в то же время плавные, точные и целесообразные. Каждое движение разворачивает передо мной пестрые массивы данных, тонкую пряжу светящихся нитей связей, чернильные пятна защищенной информации.
Захватываю куски яркого узора, запускаю программы обработки, направляю сумасшедший полет к
