дыханием, с огромной ледяной косой. Главное, не вызвать Вестников одновременно, а не то бросятся самозабвенно друг на друга, не беспокоясь, что вызвавшего их тем временем разделывают, как баранину на праздничное угощение.
Свиток Мгновенного Перемещения пятого уровня. Создает локальный портал и переносит в заранее выбранную точку. Сверху на Свиток были наложены дополнительные переплетения Силы. Догадаться нетрудно, наверняка портал настроен так, чтобы переместить Уолта в Школу Магии, если хоть что-то пойдет не так и упыри не смогут его переместить.
Уолт представил, как в самый ответственный момент, когда должно все решиться, со словами: «Ладно, дальше вы без меня…» — он раскрывает Свиток, активирует Заклинание и исчезает. Гм…
Последний Свиток в отличие от предыдущих был не белым, а серым, а туба не содержала никаких надписей. Уолт нахмурился. Разворачивать Свиток не стоит, пусть он и требует активации, но чувствуется в нем Сила, которая достаточна велика и может даже в чистом виде доставить неприятности. Не могли же ему не оставить подсказку? Пальцы пробежали по свернутой бумаге, но не нашли тайно выдавленных рун, Вторые Глаза тоже не заметили ничего необычного. Хотя нет, вот тянется тонкая энергетическая ниточка, прозрачная, но слегка окрасившаяся в магическом поле Свитка в розовый цвет. Потянуть за нее, двигаясь к клубку переплетенных Сил, которые… Ого! Даже так: ого, ого, ого!
Светлое Изничтожение. Солнечный свет, заливающий и пронзающий даже магические Защиты вплоть до второго уровня, неся в перевитых волшебством фотонах дополнительные заклятия Разрушения. Даже магу, применяющему Изничтожение, может не поздоровиться, когда из Свитка вырвется сконцентрированная ярость солнца и хаоса.
А еще это может уничтожить десятки, а то и сотни носферату. О количестве Диких и прочих упырей можно даже и не заикаться — тотальная и всеохватывающая аннигиляция десятков тысяч…
Правда, если эти десятки тысяч собрать в точно выверенной площади и заставить не двигаться. «Да-да, пройдите сюда, — говорит Уолт старому упырю, подводя того к толпе шумящих Живущих в Ночи, — станьте вот прямо здесь… Эй, вы, подвиньтесь, уступите старшему место!» — а после проверяет, не выбивается ли кто за пределы огромного шевелящегося круга, и, наконец, активирует Светлое Изничтожение.
Как и всякое Заклинание, Изничтожение имело ограниченную площадь применения. Но сам по себе этот Свиток относился к Высшей Боевой Магии и был запрещен Конклавом к использованию без соответствующих разрешений, то есть прохождения через толпы родственников магов, пристроенных ими в бюрократическую систему Конклава, и кучи бумаг, которых надо написать и подписать в семи и больше экземплярах. И, конечно, золото: небольшое количество мешочков с монетами, если вы решили все пройти, как надо, или большое количество мешков со слитками, если вы решили все пройти быстро. Использование Свитка поставило бы Уолта в один ряд с магами-отщепенцами, не подчиняющимися правилам Конклава.
А ведь магическая помощь Живущим в Ночи незаконна, согласно Уставу Школы Магии, а также эдикту Роланских королевств, принятым большинством государств Серединных Земель. «Вот ты и стал преступником, Уолт, — с улыбкой подумал Магистр. — Когда на тебя смотрит Архиректор, и так выжидательно смотрит, — особо о законах не вспоминается. А он только Устав упомянул. Хотя Школа, судя по тому, что я видел, уже давно преступает закон и ничего в этом предосудительного не видит. Магам можно все?»
Нет, не все.
Свободу любого мага ограничивает свобода другого мага. Когда-то маги этого не понимали, и магические войны истребляли носителей Искусства одного за другим. Вмешивались боги, вмешивались убоги — и все равно истребление чародеями друг друга продолжалось. Так погибло все племя Магов- Драконов, возомнивших себя единственными истинными владыками Силы. Тогда простым людям, гибнувшим в результате столкновений Заклинаний и вызываемых ими катастроф, все это порядком надоело, и они показали, что как ни испепеляй взбешенную толпу молниями или менее материальными заклятиями Разрушения, все равно останется хоть один крестьянский парень, который вгонит магу вилы в горло, прежде чем тот пополнит свой запас Силы. Или, в случае Магов-Драконов, останется хоть один обвешанный защитными амулетами рыцарь, который спустит рычаг катапульты, и каменные глыбы, заполненные внутри гномьей Огненной Водой и каршарскими алмазами, грохнут по Гнезду, уничтожая взрывом не только Гнездо, но и всю гору, где Гнездо находилось…
Когда Уолт поступал в Школу Магии, сбежав из монастыря райтоглорвинов, он не подозревал, что большинство магов считают законы созданными для того, чтобы их нарушать. Но это большинство было детками из аристократических или богатых купеческих семей, привыкших, что мир для них, а не они для мира. Исключения были, куда в нашем мире без исключений, но подавляющее большинство магов, как ни странно, редко думали о самой магии. Может, именно потому Четвертый Архиректор ввел стипендиальное обучение, принимая в Школу и крестьян, и ремесленников, и простых купцов, обладай они хоть малейшим даром к искусству магии. Сам Четвертый Архиректор был гномом из простого клана, не подчиненного Цехам Золотой Горы, а потому приравненного чуть ли не к рабскому положению в гномьем обществе. Образования Тахал Бардаром — так звали четвертого Архиректора — не имел никакого, но во время войны с краснолюдами в нем пробудился небывалый талант к магии, и не только к земной. Клан сумел возвыситься, а Тахал отправился в Школу Магии, где сделал головокружительную карьеру, однако корни свои не забыл и всегда помнил, в какой семье родился.
Может, это и удивительно, но Пятым Архиректором стал Шатане Кал-Авар, третий сын в семье рудокопа, который, не выдели Школа стипендию, никогда бы не стал одним из величайших представителей теоретической магии, исправившим и улучшившим многие законы магического оперирования, считавшиеся незыблемыми со времен их открытия в Первую Эпоху.
Однако и сейчас дворяне, аристократы и дети богачей составляли подавляющее количество студентов, Школа все равно зависела от оплаты ее труда светскими владыками мира сего.
Можно понять Архиректора. Можно понять весь Ректорат, думал Уолт. Деньги от Живущих в Ночи — это самостоятельное развитие Школы Магии. Может, наступит день, когда каждый желающий попробовать свои силы в волшебстве отправится к нам и поступит бесплатно…
Может, и наступит. Но ой как не скоро. Это и так понятно. А пока что Школа учит тех, кто платит, и тех, кто ей нужен. Интересно, думают ли в Школе, что их так же могут использовать, как они используют студентов? Вряд ли, наверное…
Ведь, признаться, будь у меня другой жизненный путь и будь я только магом, — разве усомнился бы я в устройстве того бытия, которым существует Школа?
Нет, ответил себе Уолт. Конечно же нет.
И ведь я боевой маг. И знаю, что такое — «так надо». Когда реальность трещит по швам и когда ты должен совершить нечто такое, что в глазах тысяч смертных сделает тебя преступником, — боевой маг должен сделать это.
Потому что так надо.
Потому что никто другой, кроме боевого мага, этого не сделает. Те, кто этого не понимает, на кафедре боевой магии не задерживаются.
Быть боевым магом — это особое состояние души…
Так что побуду я преступником, решил Магистр. И ведь доброе дело делаю, получается? Гм… Похвала от Конклава за такое доброе дело будет выглядеть разве что как быстрое и безболезненное лишение магических способностей и основных двигательных функций. Ладно, ведь до этого случая Школа еще ни разу не попадала под суд Конклава? Хотя до этого случая Школа и Договору не следовала. Гм… Да и Конклав не такой уж всесильный, как это представляют, умные маги понимают это быстро, а неумные… Неумные мечтают попасть на работу в Конклав.
Впрочем, надо будет выполнить задание, а потом уже думать о последствиях, учитывая, что этим думанием должны заниматься Архиректор и Алесандр. Уолт предпочитал действовать, если ситуация была неоднозначной.
В прошлом это не раз его выручало. И не раз загоняло в такие передряги, что и вспоминать не хочется. Ладно, кто старое помянет…
После Свитков наступил черед остального. В мешке лежали два свернутых плаща, три фляги и пять
