Хищник, способный на такой гастрономический подвиг, вызывал у зрителей благоговейный ужас. Какое же тогда мясо у него самого? Может, как укусишь, так и сдохнешь? Может, так разведчики и погибли?!
Дэн тоже их засек и поставил на учет, но опасности пока не чувствовал. Видимо, «собачки» усвоили урок и больше к нему не сунутся — хотя бы в ближайшее время.
Когда в голове у навигатора окончательно прояснилось, он затоптал костер и сверился со звездами. По небесной карте ползла мигающая искра, и Дэн напряженно проводил ее взглядом: флайер или разведзонд, идет слишком высоко, чтобы наладить с ним связь. Но летел он как раз оттуда, куда шел киборг, расхождение составляло меньше трех градусов. Вопрос только, как долго придется идти. Разведзонд может и по орбите кружить, но все равно проходит точно над лагерем, чтобы хозяева могли снять показания.
— Это флайер, — решительно сказал Дэн и, скорректировав курс, пошел дальше.
Хассы наконец вылезли из кустов, внимательно все обнюхали и потрусили следом.
В бараке действительно можно было дышать без респиратора — но не хотелось. Спертый воздух пах немытыми телами, мочой и той же дрянью, что воздух в ангаре, а пол был запорошен желтоватой пылью, испещренной следами. Ни окон, ни кроватей — лишь пять рядов матрасов со скатками одеял да цепочка вмонтированных в потолок светильников.
— Проходите, располагайтесь, — издевательски предложил Майк и, прежде чем пораженные «хоромами» пленники успели поблагодарить за гостеприимство, вышел и захлопнул дверь. Судя по звуку — чугунную.
— А, новенькие, — равнодушно приветствовал их единственный обитатель барака. — Вас-то где сцапали?
Мужчина с усилием привстал с матраса, и друзья увидели, что большая часть его головы забинтована. Повязку наложили профессионально, но она успела сбиться, закореть от крови и потемнеть от грязи. По- хорошему бинты давно следовало сменить.
— Там, в космосе, — неопределенно ответил Тед. Признаваться, что космолетчики сами сунули голову в петлю, было стыдно и опасно: пособников Казака, пусть и неудавшихся, вряд ли ждал теплый прием. — А вы кто?
— Бьёрн, — буркнул мужчина и, видя, что новички продолжают растерянно топтаться на месте, указал на соседний матрас: — Вот этот свободен, и тот, в самом углу, и слева от двери — тоже. И, кажется, вон те два. А может, и еще какие-нибудь — узнаем, когда остальные вернутся.
— Откуда? — Команда, не отваживаясь разлучаться, рядком уселась на краю ближайшего матраса.
— С плантации. Хотя… Там уже стемнело?
— Да, как раз пока нас сюда везли.
— Значит, с ужина. — Мужчина сглотнул слюну.
— А вы почему не там?
— Приболел, — саркастически сообщил Бьёрн, касаясь повязки и морщась. — Нам тут аж три дня больничного за свой счет дают. Если не оклемался — на четвертое утро вышвырнут хассам, как сломанного киборга.
Метафора показалась космолетчикам не особо удачной, но они смолчали. Мужчина, сочтя долг гостеприимства выполненным, откинулся на спину и зябко переплел руки на груди. Вениамину в его облике — высокий, крепкий, русобородый, лет сорока — сорока пяти, — почудилось что-то знакомое.
— Простите, а вы случайно не с Самородка?
Мужчина впервые по-настоящему заинтересовался разговором:
— Угу. А вы откуда знаете?
— Мы туда почту отвозили. Попали как раз сразу после нападения.
— И что там сейчас? — Похищенный рудокоп снова сел, взволнованно вглядываясь в лица космолетчиков, словно пытался что-то на них прочесть. — Кто-нибудь уцелел?
— Да, мы забрали около тридцати человек, подбросили до Шии-Раа.
— А среди них, — голос мужчины резко осип, — не было восьмилетнего мальчика? Худенький такой, серые глаза, темно-русые волосы?
— Рикки? — уточнил Тед.
— Да-да! Что с ним? Он жив?!
— Ага, его Харальд к себе взял. Шустрый пацан, полночи Дэньке голову морочил… — Пилот осекся, но рудокоп не обратил на это внимания.
— Хвала Одину! — Бьёрн часто заморгал и обтер лицо ладонью. От глаз протянулись влажные полосы. — Харальд, молодчина, на него всегда можно было положиться… Он не даст моего мальчика в обиду.
— Так вы отец Рикки? — сообразила Полина.
Рудокоп кивнул, подался вперед и жадно потребовал:
— Расскажите мне, как он?
— Замечательный ребенок, очень на вас похож, — сдуру ляпнула девушка: в данный момент при взгляде на счастливого отца проще было представить зомби, чем симпатичного мальчика.
Однако Бьёрн просветлел лицом, доверчиво заулыбался:
— Ага, мне все знакомые это говорят! Но глаза у него мамины, а уши вообще дедушкины. Зато шустринка — точно моя, я таким же непоседой в детстве был! Ох, хоть бы еще раз с ним увидеться…
— Увидитесь, — решительно сказал Тед. — Михалыч, ты что там делаешь?
— Смртс, — отозвался из дальнего угла барака незаметно улизнувший из компании техник. — Интрпчмнхттн нкктхнки?
— Ага, — озадаченно согласился пилот, — каменные, а пол бетоном залит. Ё-мое, и тут ведро! Что, трудно было вместо этой халупы поставить типовой модуль для военнопленных? Для бандитов же его спереть — плевое дело! Непрошибаемый, стройки на пять минут и хоть какие-то удобства.
— Он металлический и электроникой нашпигован, — уныло возразил Бьёрн. — А этот сарай не то что с орбиты — со ста метров не обнаружить. По слухам, полиция уже пару раз получала наводку на Медузу, но без точных координат поселения толку от этого никакого. Иголку в стоге сена и то легче найти — магнитом провел, и готово. А здесь нет ни ядерного генератора, ни силовых полей, ни цифровых замков, все, — рудокоп нервно хохотнул, — исключительно натуральное. Кроме бластеров у охраны.
— А как же лагерь? Там ведь и корабли, и куча техники — ремонтной, медицинской…
— Он-то замаскирован и экранирован от и до, но тратить столько энергии на покрытие всех плантаций слишком хлопотно и дорого. А хозяевам нужна максимальная выгода при минимальном вложении.
— И что на этих плантациях выращивают? — поинтересовался Вениамин.
— Не выращивают, а собирают…
Подробнее объяснить Бьёрн не успел: дверь с лязгом распахнулась и в барак стали заходить люди. На новичков они реагировали по-разному — кто-то глянул и сразу отвернулся, некоторые подходили познакомиться, расспрашивали о новостях, но лица у всех были одинаково усталые и обреченные. С Самородка тут оказалось человек пятнадцать. Куда подевались остальные, они не знали: поселок состоял из бандитского лагеря и восьми разобщенных плантаций. К тому же Казак был не только рабовладельцем, но и работорговцем: скупал «товар» у «коллег» и с выгодой его перепродавал. Пиратство и работорговля шли в паре: пустить в расход экипаж разграбленного корабля остатки совести не позволяли, особенно если среди пленников были женщины и дети, а вот сплавить их Казаку — запросто. Вроде как и руки чисты, и кошелек полон. Нападения именно ради захвата рабсилы случались очень редко, в основном под заказ, когда светил крупный куш.
Под потолком зашипело, и вниз потек желтый, едко пахнущий газ.
— Что это?! — вскочила Полина.
Старожилы даже не шелохнулись.
— Нейтрализатор, — буркнул кто-то. — Реагирует с токсином, осаживая его в виде органической соли. Вон желтые хлопья на полу.
— А они не ядовитые?
