— Какая тебе уже разница-то…
Свет без предупреждения погас, и свободные матрасы пришлось искать на ощупь. Повезло только Теодору, который в этот момент разговаривал с Бьёрном, продолжая сидеть напротив.
Потом пилота нащупала Полина.
— Можно, я сегодня с тобой лягу? — смущенно прошептала она.
— Ложись. — Пилот подвинулся, хотя особо некуда было: ширины постели едва хватало на одного человека. Чтобы не скатиться на пол, друзьям пришлось прижаться друг к другу, как пылким возлюбленным. Полина даже дрожала — но вовсе не от страсти.
— Тед, ты слышал, что сказал Бьёрн? Полиция сюда уже прилетала, но улетела ни с чем. Если даже Роджер получил наш «черный ящик», как он нас здесь найдет?
— Но у нас же не сомнительная наводка, а точная информация. И Роджер не из тех, кто легко сдается, — вспомни, как он базу Альянса искал!
Полина сдавленно захихикала:
— Ага, каждый метр геосканером прочесал! А какие у него креативные идеи были — с шапочками, с собачкой…
— Ну вот видишь! — Тед обнял подругу, отчасти чтобы утешить, отчасти — чтобы хоть куда-то пристроить руку. — Не дрейфь, он что-нибудь обязательно придумает.
Девушка еще долго ерзала, вздыхала и шмыгала носом, но в конце концов усталость взяла свое.
Несмотря на давно затекший бок, парень лежал неподвижно, слушая ее дыхание, неровное даже во сне.
Кто бы его так же утешил.
Проснулся Тед на полу, зато под одеялом. Полина свернулась клубочком в центре матраса.
— Вы так лучше не делайте, — посоветовала им соседка справа, худенькая бледная девушка с синими глазами. — Если охранники узнают, что вы парочка, то начнут измываться.
— Мы просто приятели. — Тед перекинул одеяло на Полину и поднялся.
— Это неважно. Главное, что вы друг другу дороги. А им только того и надо, — с горечью бросила девушка, вставая и направляясь к ведру, возле которого уже выстроилась очередь.
Через пять минут в барак ворвались охранники и стали пинками поднимать тех, кого не разбудили свет и вскрики первых жертв. Сон почти не освежил пленников, Тед чувствовал себя более разбитым, чем вечером. Холодный душ и горячий кофе, возможно, поправили бы дело, но рабам даже умыться не дали, сразу погнали в столовую. Полина заметила идущих впереди Вениамина с Михалычем, однако протолкаться к ним или хотя бы окликнуть не успела, людской поток разнес космолетчиков по разным концам длинного стола.
Пища была сытная, но невкусная: перловая каша с комбижиром, снабдившим и без того не шибко деликатесную крупу химическими привкусом и слизкостью. Зато с порциями не жадничали: повар наплюхивал миски с верхом из огромной замызганной кастрюли, в конце раздачи ехидно поинтересовавшись, не надо ли кому добавки. Дураков не нашлось. Теодорова голода хватило ровно на треть пайки, Полина вообще едва ее ковырнула. У старожилов аппетит был получше, но миски они тоже не вылизывали. На десерт подали чай — точнее, что-то слишком желтое для простой воды, прозрачное для кофе и несладкое для компота.
После завтрака повар прошелся вдоль стола, сгребая недоеденную кашу в ту же кастрюлю.
— Это что, наш обед будет? — содрогнулась Полина.
— Не, — равнодушно ответил повар. — Обеда у вас нету. Только ужин, если заработаете.
— На ужин новую сварят, — шепотом утешила новичков та же бледная синеглазая девушка, сидящая слева от пилота. — А это для киборга.
Тед покосился на стоящую у дверей «семерку». Если повара еще можно нейтрализовать, нахлобучив ему на голову его собственное творение, а охранников застать врасплох и задавить числом, то с киборгом этот номер не пройдет.
Пилот вспомнил, как они с Полиной сдирали с безропотного Дэна свитер, и тяжело вздохнул.
— Угу, — по-своему истолковал это Бьёрн, — у Казака их по одному на каждый участок, и еще несколько в ангаре. Говорят, тут до нас пару раз пытались поднять бунт… На следующей неделе Казак просто новых привозил, и все.
— Киборгов? — наивно уточнил Тед.
Бьёрн посмотрел на него почти с жалостью:
— Знаешь, что один вооруженный кибер может за минуту сделать с двадцатью невооруженными людьми? Я это видел на Самородке. Теперь понимаю тех пикетчиков у ворот «DEX-компани», которые требовали прикрыть производство и уничтожить готовых ублюдков.
— За что? — ради справедливости возразил Тед. — Они же просто оружие в руках Казака. А перепрограммировать — будут в наших.
— Не надо нам такого оружия, — упрямо заявил рудокоп. — Пусть лучше ни у кого его не будет.
— Ты неправ, — коротко сказал Тед, не желая ни продолжать разговор, ни заканчивать его молчанием, которое расценят как согласие.
— Почему?
Но время завтрака истекло, и барачные охранники сдали рабов полевым, в брониках и с плазмометами. Майка космолетчики уже видели, второй, бритоголовый, был им незнаком. На выходе из барака всем выдали по мешку с эластичной стяжкой в горловине и петлей на руку и по паре тонких перчаток. Бьёрн тут же натянул обе на правую руку, и новички, видя, что остальные поступают точно так же, последовали его примеру.
Плантация начиналась почти от порога, каких-то двадцать метров по тропе под деревьями пройти. Еще не выглянувший из-за горизонта, но уже подобравшийся к нему Оникс выбелил небо, и из-за его отражения в росе поле казалось заиндевелым.
Охранники выгнали рабов на открытое место, а сами устроились на краю леса под походным навесом. Только киборг монотонной поступью часового вышагивал вдоль кромки поля, и то лишь с одной, ближайшей к бараку стороны.
— И что, это все? — не поверил пилот. — Ни сторожевых вышек, ни ошейников с маячками или взрывчаткой, ни хотя бы ограды? Так удрать же можно запросто! Зайти подальше, выждать, пока охранники отвернутся, и рвануть в чащу.
— А толку? — возразил Бьёрн. — В лесу не выжить: еды нет, уйма опасных тварей, воздух отравлен. Разве что на другую плантацию перебежать.
— И что, никто даже не пробовал?
— Новички регулярно пробуют. Поэтому остальным и не хочется.
— Время пошло! — рявкнул бритоголовый охранник, отрывая взгляд от карточной колоды, из которой уже успел сдать себе и напарнику. — Кто не работает — тот не ест, не пьет, не спит, а потом и не дышит!
— И объясните новеньким, что надо делать, — почти благодушно добавил Майк, изучая расклад. — А то обидно будет, если в первый же день скопытятся.
— Надо же, до чего трогательная забота, — иронично проворчал Тед, осматриваясь.
Поле сплошь заросло мелколистным кустарником до колена, отдаленно напоминающим омелу: мясистые суставчатые ветки с разноцветными, серыми, белыми и розовыми ягодками. Они так легко раздвигалась и приминались под ногами (а потом преспокойно распрямлялись), будто состояли из каучука.
— Смотри, — тронула пилота за руку синеглазая девушка. — Собирать надо только белые, серые не годятся, а розовые не оторвать, лопаются. Осторожно берешь его вот так, двумя пальцами… — Девушка легонько покрутила ягодку из стороны в сторону, пока она не отвалилась, позволила ей скатиться в ладонь и показала Теду. Парень с оторопью увидел на месте «черешка» присоску с ребристой глоткой в центре, — …и засовываешь в мешок.
— Ой, они живые! — ахнула Полина, которую инструктировал Бьёрн.
— Ага, вроде тли, — подтвердил рудокоп. — Выжимка из них больших денег стоит.
