— Наркотик?
— Не, какое-то лекарство для богатеньких. То ли омолаживающее, то ли тонизирующее, пес его знает.
— Разводка, — презрительно бросил Тед.
— Почему?
— А что, оно кому-то из вас помогло?
Синеглазая девушка покосилась на него с укоризной. Охранник и так уже поглядывал на нахального раба, если парень продолжит выпендриваться, то ему точно влетит. А заодно и тем, кто рядом.
— Норма — два килограмма, это примерно тысяча штук, — тихо сообщила синеглазая. — Вечером приходит приемщик и взвешивает. Меньше двух — без ужина. Меньше полутора — ночь в карцере. Меньше одного — показательная экзекуция.
— А если вообще откажусь собирать?
— Все вместе.
Тед попробовал оторвать одну «ягодку». Это оказалось сложнее, чем он думал, — тля упрямо впивалась в стебель, а когда пилот изрядно намял ей бока, не выдержала и брызнула чем-то прозрачным.
— Следи, чтобы оно на голую кожу не попало, — предупредила синеглазая девушка, бросая в мешок уже четвертую «ягодку». — А то назавтра язва будет. Перчатки тоже иногда проедает, поэтому на ту руку, которой берешь, лучше две надеть, а вторую беречь. И не дергай, а как будто вывинчивай, так они легче отцепляются.
— По крайней мере они не прыгают. — Со второй тлей у Теда вышло лучше. — Не понимаю я, Полли, что ты находишь в этой зоологии?
— Я уже тоже, — с досадой проворчала подруга. — Хотя… Погляди, какие у них оригинальные сосочки на брюшке! Интересно, это рудименты лапок или протоки желез?
Теодор возвел глаза к небу и безнадежно покачал головой.
— Да, и самое главное, — спохватился Бьёрн. — Посматривайте на киборга.
— Зачем?
— Он первым опасность замечает. Если увидите, что остановился и вверх пялится, будьте готовы по первому крику залечь или под деревья кинуться. Только не под фиолетовые — с них «гадючье просо» сыплется, и вон тех лиан тоже лучше не касаться.
— А что за опасность?
— Скоро узнаете. — Рудокоп отошел в одну сторону, синеглазая девушка в другую — все сборщики держались на расстоянии двух-трех метров, чтобы не мешать друг другу. Далеко, впрочем, тоже не расходились и, что удивило Теда, жались к кромке леса и охране, хотя чем дальше в поле, тем богаче был урожай. Бандиты время от времени лениво погавкивали на рабов, понуждая работать ударнее, но в целом картинка была пасторально-идиллическая, аж противно.
Оникс поднимался все выше и жарил все сильнее. Яркие комбезы частично отражали солнечные лучи, зато и воздух почти не пропускали. Под навесом стояла бочка с водой, однако обливающиеся потом люди старались терпеть до последнего. У бритоголового охранника был нейрохлыстик — тоненький и почти невесомый, но обжигающий, как укус медузы. Очень удобно отмахиваться от излишне любопытной фауны, а между делом коварно припечатать склонившегося над бочкой раба и похохотать над его веселыми прыжками.
Теодор вообще терпеть не мог тупую монотонную работу, а такую унизительную — в особенности. С каждым часом его все сильнее подмывало демонстративно выпрямить спину, швырнуть мешок под ноги и громко объявить, в каком месте он видал Казака с его сельским хозяйством.
— Эй, — тихонько окликнула синеглазая девушка, заметив растущее раздражение соседа по злобному сопению и все более резким движениям, — не надо. Пожалуйста.
Тед нехотя кивнул. Верно, не самый умный способ распрощаться с жизнью.
В полдень бандиты бросили надоевшие карты и стали расхаживать по плантации, разминая ноги и от скуки придираясь к пленникам: тут ягодку пропустил, там посмотрел косо. Неизвестная угроза, видимо, миновала, потому что держались охранники так же уверенно, как вчера возле озера. Несмотря на жару, работа кипела — сборщики наконец отважились выйти в центр поля и торопились набрать норму на самых «плодородных» кустах.
Полина вздрогнула и уронила тлю, внезапно обнаружив, что сбоку стоит Майк и пристально за ней наблюдает.
Бандит, будто по сигналу, подошел ближе.
— Ну, как дела? — неожиданно мирно спросил он. — Справляешься?
— Ага. — Девушка поспешно подобрала тлю и сунула в мешок.
Но охранник не отставал:
— Как тебя зовут?
— Полина. — Зоолог сделала вид, что всецело поглощена кустом.
— А меня Майк.
Девушка исподлобья посмотрела на бандита. Длинные мужские волосы были ее слабостью, затмевая второстепенную ерунду вроде волевого подбородка, широких плеч и рельефной мускулатуры, которые так любят смаковать авторши любовных романов. За волосы Полина готова была простить мужчине многое — но не приставленный к виску бластер. Да и вообще внешность у Майка была самая заурядная: бледная, не очень здоровая кожа, тонкий и длинный нос, не черные и не выпуклые, но почему-то наводящие на мысль о грызунах глаза, сросшиеся брови и слишком крупные желтые зубы. Поэтому темные сальные патлы до лопаток скорее возмутили девушку, чем впечатлили: как они посмели вырасти на этом бандите?!
— Я в курсе, — сдержанно сказала она.
Охранник вытянул руку и оценивающе пропустил сквозь пальцы прядь волос самой Полины.
— Ты симпатичная, — одобрил он. — Может, познакомимся поближе?
— Спасибо, что-то не хочется, — пробормотала зоолог и тут же втянула голову в плечи, испугавшись, что перегнула палку.
Но Майк еще с полминуты на нее поглазел, хмыкнул и убрался восвояси.
— Кажется, этот тип со мной заигрывает, — дрожащим голосом пожаловалась Полина Теду, когда охранник уже не мог их услышать.
— Заигрывал тот парень с карусели, — буркнул пилот, которому внимание бандита к девушке очень не понравилось. Если оно зайдет дальше, Тед ничем не сможет ей помочь. — А этот просто играет, так что лучше не провоцируй его.
— Я не провоцировала! — обиделась подруга. — Он сам подошел и заговорил.
— В следующий раз не отвечай.
— Майк еще ничего, — тихо возразила бледная девушка, продолжавшая ненавязчиво опекать Теда. Чем-то он ей, похоже, приглянулся. — Он женщин не бьет. И не заставляет. А если быть с ним… поласковее, то можно кое-что выторговать.
— Если не бьет — то уже ничего? — возмутилась Полина. — Не буду я с ним ласкаться, вот еще! Нашел дурочку.
— А некоторые дурочки хотят жить, — с горечью сказала синеглазая и отвернулась.
Когда жара пошла на спад, неясная всеобъемлющая тревога вернулась. Люди снова принялись жаться к лесу, но пиявок там уже повыбрали, редко-редко свежевыросшая попадется. Тед сбился со счета после второй сотни, а навскидку в мешке не было еще и килограмма. Если до конца смены по краю топтаться, то и не будет. Более опытные и ловкие сборщики успели заработать только на карцер, и, похоже, предпочли бы этим ограничиться, но вернувшиеся под навес охранники гневными криками, а то и выстрелами отгоняли их от опушки.
— Слушай, а чего все боятся-то? — окликнул Тед синеглазую соседку.
Девушка глянула на киборга, потом в небо.
— Облака приплыли, — вместо ответа сказала она. — Плохо.
— Почему?
— Когда есть облака, нет тени. А это единственное, что его выдает.
