— Думаю, нам будет удобнее обсудить наши дела за кружечкой холодного пива, — предложил господин Мелвин.
— Ничего не имею против. — На этот раз тульи шляпы коснулся уже я.
Согласие далось мне легко, потому что с неба палило так, что мысль о кружке холодного пива напрашивалась сама собой и безо всяких выгодных предложений.
Должен сказать, что пиво в Хависе варить не умеют, оно здесь довольно дрянное. Наверное, все дело в том, что местные пивовары слишком уж много времени тратят, приглядывая за моральным обликом своих жен и дочерей и на саму работу им попросту не хватает времени.
— Господин Сорингер, — произнес Мелвин после того, как мы отхлебнули из кружек и дружно поморщились, — меня подвели мои партнеры. Они должны были прибыть в Хавис еще две недели назад, но их до сих пор нет. Хуже того, мне удалось выяснить, что и в следующие две недели их точно не будет, если они вообще здесь появятся. А заказчики ждут, и я могу потерять на этом деньги… Вы ведь прибыли сюда из Джессора? — неожиданно спросил он, и мне осталось только кивнуть головой в знак подтверждения.
— И сколько времени для этого вам понадобилось?
— Двенадцать дней, господин Мелвин. Но два дня мы потеряли из-за вынужденной посадки.
— Двенадцать, — задумчиво протянул он, почему-то проигнорировав мои слова о двух потерянных днях, после чего испытующе посмотрел мне в глаза: — А что вы скажете, если я вам предложу отправиться к бхайрам? Конечно же, за очень приличное вознаграждение?
К бхайрам, говорите? Бхайры — это пустынники, люди, живущие на северо-востоке герцогства в местах, где почти всюду бесплодная степь. Для того чтобы долететь до их владений, понадобится без малого две недели, возможно, чуть меньше. Если от Хависа сначала взять курс не сразу на восток, а отправиться на север, ближе к побережью Сурового моря — там в это время ветра в попутном направлении, — то можно достичь земель бхайров и за меньший срок. Ну а уж если мне взбредет в голову и я сутками напролет не буду покидать мостик и не побоюсь того, что о моем таланте чувствовать ветер узнают все, в этом случае дней восемь-девять, и никак не больше.
Что еще я знаю о самих бхайрах?
Бывает, что бхайрские племена объединяются, и отправляются на юг, тревожа города и села герцогства. Не то чтобы они такие воинственные, тут дело в другом — в голоде. Бхайры разводят овец. Это очень неприхотливые животные, но случаются годы, когда падеж скота вынуждает бхайров искать себе пропитание в соседнем с ними герцогстве.
Как воины они не очень, что, впрочем, даже понятно. Я вообще считаю: чем лучше воины у какого- либо народа, тем на лучших землях он живет. Иначе его вытесняют в пески пустынь, в болота или другие неблагоприятные для жизни местности. Но все это к предложению Мелвина не имеет никакого отношения, тут дело в другом.
Торговать с бхайрами разрешено только Ост-Зейндской Торговой Компании.
Значит, разговор идет о контрабанде. Ну что ж, рано или поздно такой вопрос передо мной возникнул бы, и внутренне я к нему готов. Висящий на мне долг заставляет смотреть на многие вещи несколько иначе, чем всего несколько месяцев назад. Интересно только, что именно господин Мелвин желает доставить бхайрам? От этого зависит все.
— И что именно вы хотите доставить бхайрам, господин Мелвин?
Мой вопрос его нисколько не смутил, и он коротко ответил:
— Ром.
Ром — это не оружие, так что в том случае, если мы, не приведи Создатель, нарвемся на летучие корабли таможни, дорогу перейдем только Ост-Зейндской Торговой Компании, что уже сильно утешает.
— Ну и обратно придется захватить кое-какой груз, не столько объемный, сколько ценный, — продолжил мой собеседник.
Бхайры не настолько уж и нищи, в их землях есть и золото, и серебро, и даже совсем уж диковинный товар — какие-то вытяжки из желез гигантских существ, похожих на ящериц, но во много раз крупнее. Поговаривают, что такая ящерка может за раз человеку ногу оттяпать. Вытяжки эти очень ценны, из них делают какие-то дорогие лекарства чуть ли не от всех болезней.
В общем, предложение стоит того, чтобы его принять. Деньги, как говорят у нас в герцогстве, заслуживают любого риска, тем более в моем положении.
— И сколько вы готовы мне предложить?
От его ответа будет зависеть мой окончательный ответ.
— Двести ноблей вас устроят?
У меня чуть дыхание не перехватило. Двести ноблей — сумма очень приличная, но кто же соглашается на первую предложенную сумму?
— Давайте договоримся так, господин Мелвин. Завтра с утра мы встретимся здесь же. Я приду с моим деловым партнером, и уже тогда мы окончательно все обговорим. Если у нас все сложится, завтра же и отправимся. По рукам?
У меня будет время все обдумать, а мой «деловой партнер», Николь, одним своим видом должна сделать его сговорчивей относительно увеличения суммы оплаты.
Когда по прибытию на борт «Небесного странника» я позвал Николь в свою каюту для разговора и выложил ей все, то почему-то считал, что ее поведение будет другим. Например, она мне скажет, что контрабанда — большой риск и деньги того не стоят. Отнюдь.
— Надеюсь, мне не нужно соблазнить, этого, как его… господина Мелвина, для того чтобы ты смог заработать на двадцать ноблей больше? — неожиданно спросила Николь.
— Софи-Дениз-Мариэль-Николь-Доминика Соланж! Даже глазки не вздумайте ему строить! — успокоил ее я.
На этом мы и договорились.
В общем-то, своего я добился: господин Мелвин внешностью моей спутницы, как мной и предполагалось, впечатлялся. Он то и дело бросал на девушку взгляды, и я при каждом из них пыхтел внутри себя, до того они мне не нравились. Но оплату мне удалось поднять всего на пять ноблей, причем Николь заявила, что все они полностью принадлежат ей.
— Все равно ты их в кости проиграешь, — с притворно-печальным вздохом сказала она и почему-то посмотрела на мою шею, где и следов-то никаких уж не осталось.
Мы отправились к бхайрам на следующее утро, с рассветом. Бочки с ромом хранились не в самом Хависе, и чтобы доставить их на борт «Небесного странника», потребовалось время. Господин Мелвин прибыл на борт один, а каждая из бочек была помещена в мешок, подальше от любопытных глаз.
Поначалу все шло как обычно — мы поднялись ввысь, распустили парус на единственной нашей мачте и начали набирать ход. А вот дальше случилось то, чего не ожидал никто. Родриг прошел по палубе к подшкиперской и распахнул двери. Женский визг заставил вздрогнуть всех нас, а самого Рода отскочить еще дальше, чем от пощечины, полученной им не так давно от Лии. Правда, на это раз он за ногу никого вытаскивать даже не пытался.
На это раз причин для беспокойств у меня не оказалось — Николь пребывала рядом со мной на мостике. Но что же снова случилось с нашей подшкиперской?
Первым на свет показался Энди Ансельм. Босой, с всклокоченной шевелюрой и таким запахом перегара изо рта, что Род, поморщившись, отошел еще дальше. В общем-то, появление Энди из дверей подшкиперской в шок нас не привело. Как выяснилось позже, первой реакцией на женский визг у всех и была мысль о том, что Ансельм вернулся. Но когда вслед за ним на палубе «Небесного странника» показалась совершенно незнакомая нам особа, тут уж от того, чтобы не распахнуть рот во всю ширь от удивления, не смог удержаться никто. Конечно, кроме господина Мелвина — ему-то не известна история почти несчастной любви Энди к Лие.
На борту «Странника» воцарилась полная тишина, вскоре прерванная хлопаньем парусов. Гвена, стоявшего у штурвала, настолько ошарашило увиденное зрелище, что он попросту забыл о своих прямых обязанностях и корабль увалило с ветра. Гвенаэль пришел в себя только после моего строгого окрика.
Должен признать, что девица, прибывшая вместе с Энди, ничем Лие не уступала, а кое в чем даже выигрывала, например в росте. Если Лия одного роста с Энди, то его новая девушка возвышалась над ним
