Юний пожал плечами.
Они все же строго-настрого предупредили Зарпигону, что на морском дне сыщут и отвернут головенку.
– Да что я, совсем дура? – обиделась стряпуха. – Нешто на старости лет в бега пущусь?
Рысь посмотрел на нее и понял: пустится. Вернее, пустилась бы, если б не этот таинственный хозяин, от которого, похоже, никуда и не скроешься. Узнать бы, кто это такой? Кто стоял за Флуданом, за доходными домами, за аферой с египетскими зерновозами?
В отношении стряпухи Капулий с Камиллом, по всей видимости, рассудили точно так же, как и Рысь, – перестали кидать на нее жуткие взгляды и деловито собирались в путь.
– Готовы, – наконец сообщил вожак.
Хилон улыбнулся. Ох, не детский был взгляд у этого вихрастого воренка, и даже не взрослый – волчий. Рысь даже вздрогнул: именно таким вот отсутствующе-диким взглядом на его далекой родине жрец Световита Кердай смотрел на предназначенных в жертву. Так же вот, как сейчас Хилон. Словно бы похоронил уже всех…
Темные улицы спящего города дышали смертью. Ночь – время хищников, время ножей под ребро и лихих налетов. Набранные из вольноотпущенников и рабов, стражники практически не контролировали ночной Рим, ну разве что на центральных улицах да у императорского дворца.
Немного пройдя по запруженной телегами виа Фламиния, они свернули у поля Агриппы, у акведука, снабжавшего весь город свежей прозрачной водой, прошли какой-то пустошью и, сунув стражникам несколько монет, благополучно миновали ворота Салютария в старой, выстроенной еще Сервием Туллием стене. Впереди, на длинной Тибуртинской улице, вновь замаячила черная громада ворот.
– Пришли, – тихо заметил Хилон, кивая на богатый трехэтажный дом, с закрытой деревянной ширмой лавкой внизу.
Рысь внимательно осмотрел особняк: надежный, с крепкими воротами и ставнями на окнах. Нелегко будет проникнуть в такой.
– Клянусь Юпитером, в нем полно слуг! – с досадой прошептал Капулий. – Что, хозяин хочет, чтобы всех нас убили?
– В доме нет рабов, все на вилле, – обернувшись, пояснил Хилон. – Хозяин, сенатор, летом здесь не живет, да и рабов забирает – оставляет лишь сторожей да старика управителя для пригляду. С ними вы запросто справитесь.
– А ты что же, с нами не пойдешь? – сверкнул глазами Капулий.
Хилон лишь покачал головой и пояснил, что его ждет с докладом хозяин. Показав дом, он постоял немного и, услыхав скрип приближающихся телег, пошел навстречу обозу.
– Вот козленок, – вполголоса выругался вожак и, обернувшись к Рыси, спросил: – Ну, что делать будем? Домина-то – поди-ка проникни!
– Подумать надо, – провожая глазами удаляющуюся фигурку Хиллона, тихо отозвался Юний. – Сразу тут ничего не сделаешь.
Он задумчиво посмотрел в небо, на растущий месяц, повисший над самой крышей, на разноцветные звезды. К нежданному делу что-то не лежала душа. Да и вообще, как-то слишком уж подозрительно спешил этот неведомый хозяин. Неужто нельзя было выждать до завтра? Грабить чужой дом, грабить по- настоящему – это было противно. Юний думал сейчас лишь об одном: как бы половчее убраться отсюда. Хватит, пора завязывать, дело зашло слишком далеко. И что с того, что он бросит шайку? Свет ведь не сошелся клином на доходном доме Флудана, наверняка найдутся еще и другие пути для того, чтобы отыскать неведомого хозяина, тем более что ни Капулий, ни Камилл, ни Зарпигона, как выяснилось, не много-то о нем и знают. А значит, тут терять нечего… Юноша обернулся к разбойнику:
– Пойду посмотрю с той стороны…
Не дожидаясь ответа, он свернул за угол и, юркнув в переулок, быстро пошел в сторону амфитеатра Флавиев, прислушиваясь по пути: не идет ли кто сзади? Нет, похоже, все было чисто. Миновав величественный афмитеатр, самим своим видом словно бы напоминавший о бренности человеческой жизни, Рысь прошел еще немного и оказался перед воротами Лудус Магнус – лучшей гладиаторской школы Рима. Нагнувшись, он подобрал увесистый камень и швырнул в створки ворот.
– Сейчас докидаешься, – недовольно крикнул охранник.
– Ну, наконец-то проснулся, – подходя ближе, насмешливо протянул Юний. – Узнаешь меня, парень?
– Не знаю и знать не хочу.
Страж явно не был расположен к беседе, но юноша не отступал и даже попросил воина зажечь факел или уж запустить во двор, там же всяко должны гореть факелы.
– Да кто ты такой, чтоб я тебя пускал? – рассердился стражник. – Уходи, иначе сейчас крикну остальных и тебе здорово не поздоровится!
– Посмотрим, кому из нас не поздоровится. – Юноша громко расхохотался и наконец назвал себя: – Я – Рысь. Рысь из Трех Галлий.
– Рысь из Трех Галлий?! – Ворота медленно приоткрылись. – И в самом деле! Вот так гость. А ланисты сегодня нет…
– Разбуди Каллида. Надеюсь, хоть он на месте?
– На месте. Куда старику деваться? Спит в своей каморке… Слушай, ты ведь знаешь где, так что, сделай милость, поди и разбуди его сам.
– Как хочешь, – пожал плечами Рысь. – Возможно, я останусь у него до утра.
– А это совсем хорошо. – Воин – совсем еще молодой парень в шлеме и кожаном панцире – громко расхохотался. – Ланиста очень бы хотел с тобой встретиться, переговорить насчет работы.
