Кальвизий, а Юний уж с ним навязался - чего одному сидеть? Да и спать пока не хотелось.
Вечер - впрочем, ночь уже - выдался спокойным и тихим. Чуть подморозило, под ногами похрустывал тонкий ледок, небо над головою блистало желтыми звездами, и золотистый месяц заливал всю округу мерцающим, каким-то колдовским светом. Видно было далеко - до самого урочища. Еще бы - ведь вилла Кальвизия располагалась на вершине холма. Вон лес, темный и мохнатый, вон - рощица, по левую руку блестит отраженными звездами Рейн, маячат заборы и домишки Гретарка, а далеко за рекою видны мерцающие костры алеманов.
Страшный, ни на что не похожий вой вдруг разорвал тишину. Рысь вздрогнул и прислушался - вой доносился откуда-то издалека, может, из-за реки, а может, и со стороны урочища.
- Здесь много волков? - обернувшись к хозяину, негромко спросил Юний.
- Хватает, - Кальвизий откликнулся с какой-то неохотой и, зачем-то обернувшись, понизил голос: - Только местные считают, что так воют не волки!
- Не волки?
- То есть не совсем волки. Оборотень!
- Да-а, - Рысь покачал головой. - Веселые у вас тут места. Хорошо, что мы не пустились в путь ночью.
Ветеран неожиданно рассмеялся:
- А и пустились бы, так ничего бы с вами не сделалось. Оборотень обитает в Черном урочище и редко покидает свое логовище.
- Что же вы его не убьете? Не можете справиться?
- Зачем? - пожал плечами Кальвизий. - Он никогда не нападает на местных… если те не заходят в урочище.
- А что бывает с теми, кто заходит?
- Загрызет! - со спокойной уверенностью отозвался старый солдат. - Правда, туда и ходить незачем - одни горы да буреломы.
Вой закончился так же внезапно, так и начался. Было слышно, как в наступившей тишине храпели на конюшне кони.
Утром - а оно неожиданно выдалось туманным, хотя ясные ночные звезды обещали другое - Юний и Флакс, простившись с гостеприимным хозяином, направились на виллу Октавия. Молодой юрист узнал от Кальвизия много интересного и теперь чувствовал, что едва не упустил что-то важное в своих умственных построениях. Это важное следовало выделить, для чего нужно было сперва хорошенько поразмышлять, и желательно заняться этим побыстрее, вот Рысь и торопил коня, недовольно поглядывая на отстававшего вольноотпущенника. Подъехав к деревне, Юний остановился у околицы, с интересом посматривая на беспорядочно разбросанные хижины, чернеющие в зыбком утреннем тумане. Где-то неподалеку вдруг послышался стук копыт. Рысь прислушался - кто-то торопливо скакал со стороны виллы Лициния Вера. Да не один всадник, похоже, целый отряд. Ну да - и все куда-то спешат, ругаются. И это явно не римляне.
Юний быстро спешился и, взяв коня под уздцы, укрылся за старым стогом невдалеке от дороги. Погладив лошадь по гриве, осторожно высунул голову - четверо всадников в волчьих германских плащах, хмуро ругаясь, проехали мимо и исчезли в туманной дымке. Интересно, где их носило всю ночь?
Ха! Рысь вдруг расхохотался. Ну, конечно же! Не этих ли ребятишек послал по следам его и Флакса ушлый трактирщик Эрлоин?! Хотел заиметь лошадок, так-так… А ребятишки-то опростоволосились, и не по их вине - Рысь оказался уж слишком осторожным и хитрым. Можно себе представить, какую взбучку задаст своим парням Эрлоин! Так им и надо, ишь, взяли моду разбойничать. Однако где же Флакс? Что-то долгонько его не видать.
Вскочив на коня, Юний немного проехал обратно и натолкнулся на одинокую лошадь вольноотпущенника. Гм… Интересно, а где же сам всадник?
- Эй, Флакс! - негромко позвал Рысь.
- Я здесь, господин, - голос слуги раздался словно из-под земли.
Юний спрыгнул с коня и еле удержался от смеха, увидев выпростанную из придорожных кустов руку - похоже, старый слуга все ж таки сверзился с коня, хорошо хоть не сломал себе шею.
- Вставай, вставай, лежебока! - Рысь помог Флаксу подняться и вдруг услышал песню.
За рекой за быстрою
Леса стоят дремучие,
Огни горят великие… -
выводил красивый девичий голос.
Рысь закусил губу - именно эту песню когда-то напевал отец. Это была песня его племени. Выходит, и здесь есть словены. Или венеды, как их называют римляне? Но - кто, откуда?
Песня вдруг резко оборвалась, послышались какие-то крики, хрипло заржали кони - и вот уже небольшой отряд всадников, выскочив из тумана, поскакал прямо по стернине. Впереди всех, пригнувшись к гриве коня, несся молодой воин с длинными светло-русыми волосами. Миг - и неведомые всадники исчезли в дубовой рощице. Кто это были? Какое-то местное племя? Или явившиеся из-за реки разбойники- алеманы? Юний слышал, что в их бродячих шайках кого только нет - маркоманы, квады, тевтоны, кимвры, даже ободриты. Почему бы не быть и венедам?
Впрочем, пора и честь знать.
- Ты как, старина? - Рысь обернулся к Флаксу. - Готов продолжать путь?
- Готов, мой патрон, - жалобно проскрипел слуга. - Сказать по правде - скорей бы уж оказаться дома.
Дома - пока на вилле Октавия - они оказались лишь после полудня, а до этого времени Юний тщательно осмотрел угодья Гретиария и Теренция. По колено в грязи, мерил шагами межу, что-то бормотал про себя, не обращая никакого внимания на стенания старого Флакса.
А вечером пристал к Октавию, снова завалив ветерана вопросами о соседях, после чего поднялся в отведенную для него комнату. Опять разложил на столе таблички, чувствуя, как охватывает тело приятная дрожь, как всегда бывало перед сложным и опасным делом. Но в данном случае опасности никакой не было, по крайней мере пока. А насчет сложности… Да, по этому делу было над чем подумать.
Рысь взял в руки каламус… Итак: вот здесь, внизу, пусть будет Теренций, сверху - его сосед Гретиарий, еще выше - Кальвизий, за ним - Лициний Вер, тут - деревня, за ней - Манлий и чуть низке - Октавий. Похоже, все… Теперь спорные земли: клочок пергамента сюда, между Манлием и Октавием - пресловутое «гречишное поле». Добавить между Манлием и Гретарком - «ручей», между Гретарком и Октавием - «пастбище». Да, не забыть, что Гретарк - это не имя землевладельца, а деревня херусков. Так… Теперь - Гретиарий и Теренций. Есть там такой небольшой овражек меж их участками, а в овражке том чего только нет: орешник, крыжовник, малинник. Лакомый кусок, из-за него Гретиарий с Теренцием каких только гадостей друг другу не делают, наверняка вскорости и судиться надумают, как прознают про Октавия… А что там между Гретиарием и Гретарком - похоже, луга? Да, они и есть. Гретиарий их, как водится, считает своими, ну а у старосты деревни Хизульфа на их счет явно имеется совсем другое мнение…
Рысь с удовлетворением оглядел стол. Что получилось? А получилось, что все здесь друг с другом враждуют, только Кальвизий с Лицинием Вером - белые и пушистые, как недавно народившиеся котята. Странно… Как это их миновала общая участь?
Юний подспудно чувствовал, что в сложившейся общей картине чего-то не хватает, каких-то штришков, маленьких, почти незаметных, но крайне важных для общего понимания дела. Вот, к примеру, что это за пустое место? Сверху - вилла Октавия, с левого бока - Теренций и Гретиарий, справа - Рейн… А внизу? Что у нас там внизу? Кажется, какие-то непроходимые лесные дебри или болотные топи - в общем, ничего особенно интересного. Что же это за пустота?
Рысь вдруг расхохотался. Ну конечно же - Черное урочище! И как интересно получается: участки Теренция, Гретиария, Октавия непосредственно к этому урочищу примыкают, и все трое прямо погрязли в земельных спорах либо друг с другом, либо с деревней. Очень интересно… И вот еще что не забыть: все эти трое - землевладельцы относительно новые и владеют своими участками не больше пяти лет. Кальвизий же
