произнес лейтенант.
— В раю, сэр, одесную Нуггана, — тут же ответил Джекрам. — Это я выучил с пеленок, сэр. Конечно, там несколько многолюдно, так что это все равно, как если бы мы не молились.
В этот момент Уоззи завершила молитву и поднялась, отряхивая пыль с колен. Она беспокойно улыбнулась им.
— Герцогиня направит шаги наши, — произнесла она.
— О. Хорошо, — слабо отозвался Блуз.
— Она укажет путь нам.
— Прекрасно. Э… а она упоминала карту? — спросил лейтенант.
— Имеющим глаза увидеть она позволит.
— А? Хорошо. Что ж, очень хорошо, — кивнул Блуз. — Теперь, когда я знаю это, мне стало намного легче. А вы, сержант?
— Да, сэр, — ответил Джекрам, — потому что до этого у нас не было молящегося.
Они патрулировали по трое, пока остальные отдыхали в овраге среди кустарника. Здесь были и вражеские патрули, но не так уж и сложно избежать встречи с дюжиной мужчин, которые держались троп и не старались не издавать никаких звуков. Это были злобениане, и действовали они так, будто все вокруг принадлежало им.
Почему-то оказалось так, что Полли патрулировала вместе с Маледиктом и Уоззи, или, иными словами, с вампиром, почти достигшим края, и девчонкой, вероятно, так далеко ушедшей за него, что нашла новый предел где-то за горизонтом. Дело было в том, что она изменялась каждый день. В тот день, когда они все завербовались, должно быть, целую вечность назад, она казалась маленькой дрожащей беспризорницей, шарахавшейся от каждой тени. Теперь же, иногда она становилась выше, исполненной некоей уверенности, а тени расступались перед ней. Ну, не то чтобы именно так, понимала Полли. Но она ходила так, будто они должны.
А потом случилось Чудо Цесарки. Объяснить это было трудно.
Они втроем шли мимо скал. Они обогнули пару злобенианских наблюдательных пунктов, вовремя почувствовав запах готовящегося обеда, но, увы, не варящегося кофе. Маледикт, казалось, полностью контролировал себя, если не считать моментов, когда он бормотал себе под нос какие-то буквы и цифры, но Полли прекратила и это, пригрозив ударить его палкой, если он начнет еще раз.
Они достигли края гряды, с которого открывался всего лишь еще один вид на крепость, и Полли снова подняла телескоп, осматривая отвесные стены и нагромождения камней и пытаясь найти хоть какой-нибудь намек на другой ход.
— Смотри вниз по реке, — произнесла Уоззи.
Полли переместила телескоп, и картинка размылась; когда она стала четче, девушка увидела что-то белое. Ей пришлось опустить прибор, чтобы рассмотреть то, что она заметила.
— О боже, — произнесла она.
— Вполне понятно, — откликнулся Маледикт. — И вдоль реки ведет тропинка, видите? По ней идет еще парочка женщин.
— Ворота узкие, — продолжала Полли. — И так легко обыскивать людей.
— Солдаты пройти не смогут, — добавил вампир.
— Мы сможем, — возразила Полли. — И мы ведь солдаты. Так?
После короткой паузы Маледикт ответил ей:
— Солдатам нужно оружие. Мечи и луки легко заметить.
— Оружие есть внутри, — произнесла Уоззи. — Так говорила герцогиня. Замок полон оружия.
— А она сказала, как можно заставить врага отдать его? — спросил Маледикт.
— Хватит, хватит, — быстро вмешалась Полли. — Мы должны рассказать об этом руперту. И как можно скорее, ясно? Возвращаемся.
— Постой-ка, капрал здесь — я, — перебил ее Маледикт.
— Ну? И?
— Возвращаемся?
— Отличная мысль.
Ей стоило бы прислушиваться к пению птиц, думала она потом. Визгливые крики вдалеке поведали бы ей все новости, если бы только она прислушалась к ним.
Они прошли не более тридцати ярдов, когда заметили солдата.
Кто-то в злобенианской армии был дьявольски умен. Он понял, что, чтобы найти нарушителей, не нужно с шумом продираться по проторенным тропам, а, наоборот, тихо красться по лесу.
У него был лук; по чистому везению… вероятно, по чистому везению, он смотрел в другую сторону, когда Полли обогнула деревце остролиста. Она прижалась к стволу с другой стороны и быстро замахала Маледикту, который был ниже по тропе. Вампир тут же спрятался.
Полли вытянула меч и обеими руками прижала его к груди. Она слышала солдата. Он был немного дальше, но направлялся в ее сторону. Вероятно, маленький наблюдательный пункт, который они только что нашли, был важной точкой в патрулировании. Как бы то ни было, горько подумала она, именно это и могло случиться с какими-нибудь необученными идиотами; вероятно, такой тихий патруль мог даже застать их там…
Она закрыла глаза и попыталась дышать ровно. Вот оно, вот оно, вот оно! Вот, когда она поняла.
Что помнить, что помнить, что помнить… когда сталь встречается с плотью… держи сталь.
Она даже чувствовала вкус металла.
Человек пройдет прямо мимо нее. Он будет настороже, но не настолько. Лучше рубить сплеча, чем колоть. Да, один удар на уровне головы убьет…
… чьего-то сына, чьего-то брата, какого-то парня, что пошел за барабанным боем ради шиллинга и своего первого костюма. Если бы она только прошла тренировку, если бы она только пару недель колола соломенные чучела, пока, наконец, не поверила бы, что все люди сделаны из соломы…
Она замерла. За поворотом тропы, прямая, точно дерево, склонив голову, стояла Уоззи. Как только солдат дойдет до дерева Полли, он увидит ее.
Она не может мешкать. Должно быть, именно поэтому мужчины и убивают. Не ради спасения герцогинь или стран. Ты убиваешь врага, чтобы он не убил кого-нибудь из твоих, чтобы они в свою очередь тоже могли спасти тебе жизнь…
Осторожные шаги приближались. Она подняла саблю, увидела луч, сверкнувший на ее острие…
Из кустарника с другой стороны тропы, словно взрыв крыльев, перьев и несмолкающего гомона, выскочила дикая цесарка и, наполовину бегом, наполовину лётом, бросилась в лес. Послышался щелчок спущенной тетивы и предсмертный вскрик.
— Отличный выстрел, Вуди, — раздался голос неподалеку. — Кажись, нехилая!
— Не, ты видел? — отозвался другой голос. — Еще шаг — и я бы споткнулся об нее!
Укрывавшаяся за деревом Полли облегченно вздохнула.
Третий голос, немного дальше, произнес:
— Пошли назад, а, капрал? Думается, Тигр уже мог и милю пробежать!
— Да, а мне страшновато, — ответил ближайший голос. — Тигр может быть за любым деревом, а?
