Честно говоря, я озадачен.
— «Она» может быть мужчиной, Перкс! — голос Блуза источал восторг. — Одним из нас! Переодетым!
Полли облегченно вздохнула. Сержант Джекрам разразился смехом.
— Господь с вами, сэр, переодевание в прачек выводит из крепостей! Законы войны!
— Если мужчина войдет внутрь, он может обезвредить стражу у ворот, разведать обстановку и впустить остальных! — Блуз стоял на своем. — Если это произойдет ночью, то к утру все опорные пункты будут у нас в руках!
— Но они не мужчины, сэр, — произнес Джекрам. Полли обернулась. Сержант смотрел прямо на нее, прямо сквозь нее. О боже, то есть черт… он знает…
— Прошу прощения?
— Они… мои маленькие ребятки, — продолжал Джекрам, подмигнув Полли. — Твердые ребятки, как цемент, но они не из тех, что перерезают глотки и прокалывают сердца. Они завербовались, чтобы стать пикенерами, сэр, в настоящей армии. Вы мои маленькие ребятки, сказал я им, записывая имена, и я позабочусь о вас. Я не могу просто стоять и смотреть, как вы ведете их на верную смерть.
— Решение за мной, сержант, — ответил Блуз. — Мы в «руках судьбы». И кто, в минуту опасности, не готов отдать свою жизнь за свою страну?
— В надлежащем бое, сэр, а не из-за удара по голове, потому что ни одному неотесанному солдату не понравится, что ты слоняешься вокруг форта. Вы знаете, я никогда не признавал шпионов, никогда не скрывал свою форму, сэр, никогда.
— Сержант, у нас нет иного выбора. Мы должны воспользоваться этим преимуществом «прилива фортуны».
— После них начинается отлив, сэр. И маленькие рыбки остаются на берегу, — сержант поднялся, кулаки его были сжаты.
— Ваша забота о солдатах делает вам честь, сержант, но…
— Прощальный жест, сэр? — Джекрам плюнул в огонь, разожженный в полуразрушенном очаге. — К черту, сэр. Это лишь способ умереть знаменитым!
— Сержант, ваше неповиновение…
— Я пойду, — тихо произнесла Полли.
Оба человека замолчали, повернулись и уставились на нее.
— Я пойду, — повторила Полли. — Кто-то ведь должен.
— Ты что, оглох, Перкс? — прикрикнул Джекрам. — Ты не знаешь, что там, ты не знаешь, чего можно ожидать от стражи, ты не знаешь…
— Значит, я выясню, сержант, так ведь? — Полли попыталась улыбнуться. — Может, мне удастся пробраться куда-нибудь, где вы меня увидите, и подать вам какой-нибудь знак, или…
— А, по крайней мере, здесь наши с сержантом мнения совпадают, Перкс, — произнес Блуз. — Право же, рядовой, это попросту не сработает. Да, ты храбр, разумеется, но почему ты считаешь, что сойдешь за женщину?
— Ну, сэр… что?
— Твое усердие не останется незамеченным, Перкс, — Блуз улыбнулся. — Но, знаешь, хороший офицер присматривает за своими солдатами, и, должен сказать, я заметил у тебя, у всех вас, незначительные… привычки, вполне естественные, как, например, случайное сморкание, или склонность ухмыляться после выделения газа, естественное для парня желание, кхм, почесать… себя на людях… и тому подобные вещи. Именно такие незначительные детали в одно мгновение скажут любому наблюдателю, что ты — мужчина в женской одежде, поверь мне.
— Я уверен, что могу избавиться от них, сэр, — слабо пробормотала Полли. Она чувствовала на себе взгляд Джекрама. Ты чес… черт возьми, знал, так ведь. Как давно ты знаешь?
Блуз покачал головой.
— Нет, они тут же все поймут. Вы все хорошие ребята, но здесь есть лишь один человек, который сможет с этим справиться. Маникль?
— Да, сэр? — произнесла Шафти, каменея от страха.
— Сможешь найти мне платье?
Первым наступившее молчание нарушил Маледикт.
— Сэр, вы хотите сказать, что… вы попытаетесь пробраться внутрь, переодевшись женщиной?
— Ну, по крайней мере, у меня есть опыт, — произнес Блуз, потирая руки. — В нашей школе мы то и дело прыгали в юбки и обратно. — Он посмотрел на их бесстрастные лица. — Театр, понимаете? — объяснил он. — Разумеется, девочек в нашу школу-интернат не допускали. Но это нас не остановило. Ну, о моем исполнении леди Спритлей в «Комедии Рогоносцев» говорят до сих пор, а моя Нямням… Сержант Джекрам, с вами все в порядке?
Сержант согнулся пополам, но все же сумел прохрипеть:
— Старая рана, сэр. Иногда находит.
— Рядовой Игорь, помоги ему, пожалуйста. О чем это я… Я вижу, вы все в смятении, но в этом нет ничего странного. Давняя традиция. Парни в шестом классе постоянно переодевались смеха ради. — На мгновение он замолчал, а потом задумчиво добавил: — В особенности Риглзворт… — Он встряхнул головой, точно отгоняя какую-то мысль, и продолжил: — В любом случае, у меня есть хоть какой-то опыт в этом деле, понимаете?
— А… что вы будете делать, если… то есть, когда вы проникните внутрь, сэр? — спросила Полли. — Там ведь не только стражники. Другие женщины тоже будут.
— С этим проблем не возникнет, Перкс, — произнес Блуз. — Я буду вести себя по-женски, и к тому же, понимаете, у меня получается говорить довольно высоким голосом, вот так. — Его фальцетом можно было скрести стекло. — Видите? — добавил он. — Если вам нужна женщина, то я — ваш человек.
— Потрясающе, сэр, — проговорил Маледикт. — На мгновение мне показалось, что в этой комнате есть женщина.
— И, разумеется, я смогу узнать, есть ли и другие плохо охраняемые входы в крепость, — продолжал Блуз. — Кто знает, может мне даже удастся с помощью женской хитрости взять ключ у одного из стражников! В любом случае, если все пройдет успешно, я подам вам сигнал. Может, полотенце, вывешенное за окно. Что-нибудь очень необычное.
За этим последовала тишина. Кое-кто смотрел прямо в потолок.
— Да-а, — протянула Полли. — Похоже, вы все тщательно продумали, сэр.
Блуз вздохнул.
— Если бы только здесь был Риглзворт, — пробормотал он.
— Зачем, сэр?
— Очень уж он умело наряжался в платья, — ответил лейтенант.
Полли бросила взгляд на Маледикта. Вампир сгримасничал в ответ и пожал плечами.
— Эм… — начала Шафти.
— Да, Маникль?
— У меня в рюкзаке есть юбка, сэр.
— О боже! Зачем?
Шафти покраснела. Ответ она не придумала.
— Повяжки, шэр, — не задумываясь, произнесла Игорина.
— Да! Да! Точно! — заторопилась Шафти. — Я… нашел ее в таверне, там, в Плёне…
