— Хватит! — архиепископ легонько стукнул ладонью по столу. — Что произошло с караваном? Правду и подробно!
Паладины вздрогнули и спорить не посмели. Поднялся один, кажется, старший среди них, и неторопливо, обстоятельно начал рассказывать, как они возвращались в Корград и решили проверить встретившийся караван…
— На предмет наличия лишних вещей, от которых караван надлежит облегчить, — понятливо кивнул Навр. — Богоугодное дело. Ведь без лишних вещей они быстрее дойдут до цели, продадут товар, а налоги пойдут на благо Святой Матери–Церкви. Продолжайте, пожалуйста.
Паладин отчетливо заскрипел зубами, но, не найдя поддержки у Итана, встревать в спор не рискнул.
— После начала проверки вдруг появилась ведьма и начала колдовать.
— Ага, — опять влез Навр. — Засверкали молнии, резко потемнело и похолодало.
— Наверное, испугалась, что мы ее почувствуем…
— Ну, конечно! Это ведь обычное дело, когда паладины чувствуют ведьм. Слушай, Итан, нафига вы держите столько Ищущих? Смотри, как ведьмы ваших паладинов боятся. Стоит им только появиться, и все ведьмы сразу кидаются проявлять свои таланты. Господин паладин, простите, не знаю вашего имени, да и не хочу узнавать, объясните мне, почему это ведьма, которая скрывала — и успешно скрывала! — свой талант, вдруг стала швыряться заклинаниями направо и налево? Впрочем, можете не отвечать.
— Да как ты… животное… Да я тебя!!! — паладин выскочил из–за стола и кинулся к Навру, выхватывая на ходу меч. Но не добежал — невозмутимо сидящий Итан вдруг привстал и сделал какое–то неуловимое движение рукой. Пробегавший мимо человек захрипел, выронил меч, схватился за горло и рухнул. Архиепископ Варградский задумчиво посмотрел на корчащееся у его кресла тело.
— Есть еще желающие высказать какие–нибудь претензии? — холодно поинтересовался он в тишине. Только паладин у его ног продолжал хрипеть. — Я так и подумал. Этого вышвырните отсюда. Жить будет, а вот говорить — уже вряд ли. Впрочем, оно и к лучшему — в мире и без его слов слишком много глупости. Я надеюсь, следующий рассказчик будет придерживаться только фактов и воздержится от проявления эмоций.
Возражений от паладинов не поступило. Хотя и выступать следующий оратор тоже не спешил. Только когда Итан нетерпеливо начал постукивать пальцами по столу, один встал.
— Она не сразу стала проявлять ведьмовские способности, — кашлянул он.
— О! Уже прогресс. — Итан коротко глянул на Навра, тот поспешно поднес ладонь ко рту. — Молчу, молчу, господин.
— Мы прекрасно понимаем, что до Ищущих нам далеко в этом плане, поэтому давно разработали кое–какие сценарии… Мы специально провоцируем людей… Ну, делаем вид, что грабим, угрожаем.
— Но ведь известно, что ведьмы — исчадия Зверя, и им чуждо сострадание, — не смог удержаться сатир от очередного замечания. — Полагаю, их только забавляют эти ваши планы.
Паладин на мгновение задумался, решая — отвечать на вопрос или нет. Покосился на пострадавшего товарища, которого слуги как раз выносили из зала, и решил ответить:
— Как видите, наша провокация сработала.
— Ага. А если бы не сработала, то вы, безусловно, вернули бы все вещи в караван и оживили мертвых… или полагаете, погибшие от рук паладинов сразу попадают в рай, и это для них и их родни должно служить утешением?
— Прокл немного увлекся, — буркнул паладин, отворачиваясь.
Итан, до того молча слушавший, вдруг резко встал. Паладины тоже поспешно вскочили.
— Идиоты! Какие же вы самодовольные идиоты! Даже сейчас ни хрена не понимаете, да? Вы хоть представляете, что натворили? Вы почти подписали приговор нашему миру!
— Господин, но что… ну, подумаешь, девчонка какая–то. Ну, погорячились ребята, — вылез один из паладинов, не слишком умный. — Всего двое в караване и погибло. А сколько эта мразь наших положила!
Навр вдруг потерял всю свою веселость, и устало посмотрел на говорившего.
— М–да. Мы тут всего двоих убили, а эта мразь начала наших убивать… нахалка. Как посмела! Слушай, а ничего, что эти двое были ее родителями? Я так и думал. Но даже если бы они были посторонними… Прокл заигрался… Игры у вас. — Навр вдруг подпрыгнул и уселся на стол. — Слышал я как–то легенду, что у Господа есть большая чаша, в которой собирается кровь и слезы людей, страдающих безвинно. Как только чаша переполнится, все это выльется в мир и затопит его. Правда, каждый благородный поступок, чья–то спасенная жизнь, уменьшает количество страданий в чаше. И до тех пор, пока честных людей больше — равновесие не нарушается. Может быть, пролитая вами кровь была последней каплей в этой чаше?
В полнейшей тишине архиепископ с сатиром покинули зал. Навр был печален, что совершенно не соответствовало его характеру.
— Едем к вашему начальству? — поинтересовался он. — Полагаю, ты захочешь поставить в известность о проведенном расследовании первосвященника. Мне тоже надо рассказать обо всем Вихрю, а мой кристалл связи разрядился, не проследил я за этим как–то.
— Само собой. Только сначала зайду в школу. Очень хочется посмотреть на человека, написавшего, что Елена не способна учиться.
— Думаешь, из–за этого она могла затаить злость?
Итан, вспомнив забавные рожицы на записке, хмыкнул.
— Очень сомневаюсь. Скорее всего, она сама захотела уйти, сообразив, что ничему там не научится. Ты же знаешь эти провинциальные школы. А с деньгами Дионисия можно было замять любой скандал.
В школе появление сатира вызвало настоящий фурор. Дети гораздо честнее взрослых и не умеют прятать интерес. Да еще и появились Итан с Навром не в самое удачное время — на перемене, когда ученики гуляли во дворе. Грозный архиепископ Варградский, чье имя наводило ужас на весь Фалнор, сдался первым и поспешно ретировался с пути малолеток, бросившихся к диковинке. Уже со стороны он насмешливо наблюдал, как сатир отбивался от вопросов, градом сыпавшихся на него со всех сторон.
— А вы, правда, сатир?..
— А правда, что у сатиров нет души?..
— Вы чудовище?
— Вы зло?
Навр первое время честно пытался отвечать, что он действительно сатир, что никогда не задумывался над тем, зло он или нет, хотя его братья вполне могут с этим согласиться. Особенно после того, как он измазал им стулья клеем, будучи в возрасте спрашивающего. Насчет чудовища, то по утрам после праздника он в зеркале часто видит чудовище. Нет, души он забирать не умеет, а молодой человек действительно уверен, что пятерка по житиям святых важнее его души?
— Что здесь происходит?! — грозно раздалось с крыльца. — Почему вы здесь собрались, и кто привел с собой это животное?
Дети испуганно притихли, а затем бросились врассыпную.
— Где–то я такое уже слышал, — буркнул Навр.
— Сатира привел я, — вышел вперед Итан. — Точнее, он сам пришел со мной. А вы, как я полагаю, тот самый бывший инквизитор, сейчас преподающий в школе? Брат Петр?
— Да. А кто вы? — тот оглядел Итана с ног до головы.
— Очищающий. Хочу задать вам несколько вопросов о вашей бывшей ученице.
— Очищающий? — Петр нахмурился. — С каких это пор Очищающих заинтересовали обычные люди? И кто вас интересует?
Итан протянул записку.
— Вот эта девочка.
Инквизитор быстро прочитал записку и нахмурился.
— Да как она посмела! Да она…
— Это уже не ваше дело, но я рад, что вы вспомнили о ней.
— Вспомнил?! Да это самая бессовестная, самая неусидчивая, самая ленивая из всех учениц, каких я
