утратить многие знания».
— Нет, только со мной могло такое случиться… — ошеломленно пробормотал Роман.
Однако делать нечего, придется дожидаться назначенного времени. Дзенны могли деградировать, но вряд ли их привычки изменились слишком сильно. А точность была одним из достоинств этой странной расы.
— Что ж, а мы пока займемся магией. Посмотрим, чему я еще научился.
Роман поднял перед собой руки и быстро задвигал ими, сплетая довольно сложное заклинание, которому в свое время учил его Учитель. Но в то время оно получалось у него не очень–то хорошо. Если же здесь его способности возросли, то… Юноша напрягся, завершая заклинание. Вперед!
Фанн довольно мрачно наблюдал за тинхом, который метался по комнате из угла в угол. Неожиданно тинх резко повернулся к нему.
— Говоришь, ничего не почувствовал?
— Именно, я понял, что человек занимается магией, только когда вошел в комнату.
— А ты наблюдал?
На этот вопрос фанн даже не стал отвечать.
— Что же происходит? — Тинх чуть ли не в отчаянии ухватил нижней парой рук верхние.
— У меня есть кое–какие мысли, но их пока рано высказывать. Я должен все проверить.
— А что ты думаешь о самом человеке?
На этот раз фанн задумался основательно. Потом поднял все четыре глаза на тинха.
— Ничего. Слишком рано делать выводы. Но знаешь… я боюсь. Я очень боюсь. Похоже, пророчество выходит из–под контроля, а это значит…
Что это значит тинх так и не узнал, поскольку фанн замолчал, и по всему было видно, продолжать не намерен.
— Ладно. — Тинх неожиданно успокоился и направился к выходу. — Сегодня вечером нам все станет ясно. — После чего вышел из дома.
Фанн проводил правителя задумчивым взглядом. Лично он был вовсе не уверен в том, что после разговора с человеком все станет ясно. Однако к предстоящему разговору следовало подготовиться серьезно. Поэтому старик тоже поднялся и направился в библиотеку, которую в свое время удалось спасти беглецам. Тут фанн в который раз пожалел, что не имеет полного доступа к дзе'актан — главному Хранилищу Знаний Ушедшего, которое тот соорудил незадолго перед гибелью их народа, словно предчувствуя свою судьбу. Однако за почти две тысячи лет дзенн забыли многие заклинания, которые позволяли входить туда, и теперь им были доступны только четыре первых уровня.
— А что, если… — Фанн замер, поразившись дерзости своей мысли. — Ведь шар Познания полностью принял человека, а значит… Да нет, невозможно… Но если удастся…
Некоторое время старик продолжал спор сам с собой. Дзенны, видевшие своего верховного мага, стоящего посреди улицы и что–то бормочущего себе под нос, почтительно обходили его стороной.
— Колдует, — перешептывались они.
Наконец, словно приняв какое–то решение, фанн отправился к тинху. Решение–то он принял, но без одобрения правителя воплотить его в жизнь не мог.
Как и ожидал Роман, едва начало темнеть, за ним пришли. Он, честно говоря, до сих пор не мог разобраться с тем, почему в этом подземном мире происходит смена дня и ночи. Однако она происходила и, несмотря на все поиски, никаких следов магии обнаружить не удалось. За это время юноша основательно изучил свои возросшие способности и сильно удивился. Еще не было за всю историю контакта с древними человека, способного на самое малое из того, что сейчас играючи проделывал Роман. В связи с этим появилось еще больше вопросов. По всему выходит, что сейчас он должен получить хотя бы часть ответов.
Романа привели в полутемную комнату, в центре которой стоял небольшой круглый стол с тремя креслами, расставленными на одинаковом расстоянии друг от друга. В центре стола горел небольшой светильник, довольно ярко освещающий кресла. Таким образом, каждый, кто садился в одно из них, мог отчетливо видеть тех, кто садился в другие два. Комната тонула в мягком полумраке.
Землянин быстро разобрался в обстановке и осторожно сел в одно из кресел. Тотчас вошел тинх и опустился во второе. Затем появился и фанн.
— Здесь мы можем поговорить, — негромко сказал он.
Честно говоря, юноше не слишком понравилась обстановка. По его представлению, комнату все же следовало осветить так, что бы можно было видеть не только своих собеседников. Здесь же все настраивало на какой–то мистический лад. Будь Роман помоложе, он обязательно бы из озорства сейчас плюхнулся бы на колени и отдался страстной молитве. Представив такую картинку, Роман усмехнулся.
— Тебя что–то рассмешило, человек?
«Узнаю дзеннов, — мысленно усмехнулся юноша. — Человек — словно и не знают, как меня зовут».
— Нет, древний. Просто подумалось кое–что… смешное.
— Понятно. А почему ты называешь нас древними?
— Наш народ так называет ваш. Вы же древнее нас. Вот и прижилось это название среди землян.
Роман заметил, как дзенны переглянулись, словно услышав что–то, что подтверждало их мысли.
— Ты сказал — землян… кто это?
— Ну… земляне — это люди. Я, например. Наша планета называется Земля, значит ее жители земляне. Вы вот говорили, что живете на Танре, значит вы… — Роман не удержался и хихикнул, — танряне.
— Понятно, — кивнул тинх. — У вас на Земле обитает только одна раса?
Роман нахмурился.
— Мне сложно ответить, — признал он немного погодя. — Понимаете, насколько я понял, у вас на планете живут несколько разумных рас, полностью различных как по внешнему виду, так и биологически. У нас тоже есть несколько рас, но все они биологически идентичны и внешне очень похожи. Различия небольшие.
Древние опять переглянулись. А потом на Романа посыпались вопросы один за другим. Похоже, древние хотели знать все. О встрече землян с дзеннами, о первом договоре об учебе. Роман рассказал и о недоверии, которое испытали люди при этом предложении. О дальнейшем развитии отношений и о том, что это дало Земле. О Станции, где он обучался пять лет.
— Понимаете, встреча с вами полностью изменила кое–какие взгляды людей. Вы действительно многому нас научили.
— Магии тебя тоже обучали?
— Да, — кивнул юноша. — Только мне не нравится слово «магия». Это как–то смахивает на сказку. Я предпочитаю называть это экстрасенсорикой.
— А в чем разница? — поинтересовался фанн.
Роман усмехнулся.
— Вы говорите в точности, как мой учитель. Он точно так же отреагировал на мое высказывание.
— Расскажи нам о своем учителе, — попросил тинх.
О, на эту тему Роман мог говорить много. Учитель в свое время произвел на него неизгладимое впечатление. Как подозревал Роман, во многом его успешное обучение и было связано с личностью наставника. Неординарная личность. Недаром он впоследствии стал фанном Станции.
— Мне кажется, ты искренне привязан к своему учителю, — заметил фанн. Ненадолго задумался, прикрыл верхнюю пару глаз, затем сухо спросил: — А если бы земное руководство велело тебе обратиться против дзенн, что бы ты сделал?
Роман был настолько ошарашен этим вопросом, что удивленно вытаращился на старика. Его рот против воли приоткрылся.
— Простите, что? — переспросил он, подумав, что ослышался.
