конунг посватался к дочери Харальда конунга, получил отказ и очень обиделся. Он пошёл на Харальда войной, победил его в сражении и убил. Далее события разворачивались так:
«Гудрёд конунг взял большую добычу. Он увёз с собой Асу, дочь Харальда конунга, и сыграл с ней свадьбу. У них был сын, которого звали Хальвдан.
В ту осень, когда Хальвдану исполнился год, Гудрёд конунг поехал по пирам. Он стоял со своим кораблём в Стивлусунде. Пир шёл горой, и конунг был очень пьян. Вечером, когда стемнело, конунг хотел сойти с корабля, но когда он дошёл до конца сходен, на него бросился какой-то человек и пронзил его копьём. Так он погиб. Человека же этого сразу убили. А утром, когда рассвело, его опознали. Это был слуга Асы, жены конунга. Она не стала скрывать, что это она его подослала…»
Что было дальше с Асой, чья судьба так напоминает участь одной из героинь русских летописей – несчастной княжны Рогнеды? Может быть, Асу казнили за убийство ненавистного мужа? Ничуть не бывало. Вместе с маленьким сыном Аса уехала на родину и стала править во владениях, которые раньше принадлежали её отцу. Сын её вырос и стал могущественным правителем, основателем целой династии конунгов. Когда же Аса умерла, её похоронили с поистине королевскими почестями, на роскошном корабле, который зарыли в могильный курган. С течением веков произношение изменилось, «курган Асы» стали именовать «Усебергом». О знаменитом Усебергском корабле, откопанном археологами, рассказывается в главе «Жадность, благородство и древние корабли».
История Асы – конечно, случай исключительный. Зато наглядно показывающий, что реальная жизнь отнюдь не всегда «руководствуется» жёсткими предписаниями закона. Вообще говоря, судить о «нравах эпохи» по какому-нибудь древнему судебнику – это всё равно что о нашей нынешней – по Уголовному кодексу или даже по Конституции. Вот и реальное положение «женщины викингов» лучше всего описывает знаменитая поговорка: «Муж – голова, а жена – шея: куда она крутит, туда и голова поворачивается…»
Голова и шея
Утратив по окончании эпохи матриархата «официальную» власть, женщины превратились во вдохновительниц великих деяний. Во имя женщин создавались шедевры литературы и изобразительного искусства, им же порою посвящались и завоевательные походы. По крайней мере, легенды, связанные с определёнными историческими событиями, часто на этом настаивают. Так, объединение Норвегии в единое государство в конце IX века было вызвано, конечно, объективными историческими причинами. Но проследим, как оно описывается в сказании. Речь в нём идёт, между прочим, о внуке той самой Асы, о которой говорилось в предыдущей главе.
«Харальд конунг послал своих людей за девушкой, которую звали Гюда. Она была дочерью Эйрика конунга из Хёрдаланда. Харальд хотел сделать её своей наложницей, так как она была девушка очень красивая и гордая. Когда гонцы приехали, они передали девушке, что им было велено. Она же ответила им, что не хочет тратить своё девство ради конунга, у которого и владений-то – всего несколько фюльков.
– И мне удивительно, – сказала она, – что не находится такого конунга, который захотел бы стать единовластным правителем Норвегии, как Горм конунг стал в Дании или Эйрик в Швеции.
Гонцам показался непомерно заносчивым такой ответ, и они попросили её объяснить, что значит такой ответ. Они сказали, что Харальд настолько могущественный конунг, что она может быть довольна его предложением.
Однако, поскольку она ответила на него иначе, чем им бы хотелось, они не видят возможности увезти её теперь против её воли, и они стали готовиться в обратный путь.
Когда они приготовились к отъезду, люди вышли проводить их. Тут Гюда обратилась к гонцам и просила их передать Харальду конунгу, что она согласится стать его женой не раньше, чем он подчинит себе ради неё всю Норвегию и будет править ею так же единовластно, как Эйрик конунг – Шведской Державой или Горм конунг – Данией.
– Потому что тогда, как мне кажется, он сможет называться большим конунгом.
Гонцы вернулись к Харальду конунгу и передали ему эти слова девушки, и сказали, что она непомерно дерзка и неразумна и что конунгу следовало бы послать за нею большое войско, чтобы привезти её к нему с позором. Но конунг возразил, что девушка не сделала и не сказала ничего такого, за что ей следовало бы отомстить. Скорее он должен быть ей благодарен.
– Мне кажется теперь удивительным, как это мне раньше не приходило в голову то, о чём она напомнила, – сказал он. – Я даю обет, что я не буду ни стричь, ни чесать волос, пока не завладею всей Норвегией с налогами, податями и властью над ней, а в противном случае умру…»
Друзья и советники Харальда признали, что выполнить этот обет – задача, достойная конунга. И Харальд, не откладывая, взялся за дело. Далее сказание весьма обстоятельно повествует, как он присоединял к своему владению область за областью, какие и с кем вёл сражения и кто в них отличился. Волосы, которых он, согласно обету, не стриг и не чесал, между тем отрастали; Харальда так и прозвали – Косматым. Появлялись в его жизни и другие женщины, благо тогда было принято многожёнство. Наконец, около 890 года произошла грандиозная морская битва в Хаврсфьорде, после которой сколько-нибудь серьёзного сопротивления в Норвегии Харальд уже не встречал. Объединение страны породило самую настоящую эмиграцию:
«Все его самые могущественные враги погибли, а некоторые бежали из страны, и таких было очень много, ибо тогда заселялось много пустынных земель. В то немирное время, когда Харальд конунг овладевал Норвегией, были открыты и заселены заморские земли: Фарерские острова и Исландия…»
Со дня первоначального сватовства к Гюде минуло десять лет, но Харальд о ней не забыл.
«Тут он вспомнил, что ему когда-то сказала та гордая девушка. Он послал людей за ней, велел доставить к нему и положил её с собой. У них были такие дети: Алов была старшей, затем шли Хрёрек, Сигтрюгг, Фроди и Торгисль…»
Вскоре были подстрижены и расчёсаны обетные космы, и Харальд Косматый получил новое прозвище – Прекрасноволосый (Харфагр). Под этим прозвищем он и вошёл в историю.
Рассказанное выше, вероятно, относится скорее к области сказочно-мифологического обрамления реальных исторических фактов. Нам, однако, не особенно важно, так или не так всё было на самом деле. Важнее другое: люди эпохи викингов не находили ничего удивительного в том, что конунг берётся за завоевание целой страны, вдохновлённый дерзкими речами гордой красавицы. Попутно отметим, что, согласно сказанию, Гюда беседует с послами сама, хотя, согласно закону, вроде бы должна была смирно сидеть и ждать, как решит её судьбу батюшка-конунг. И в этом тоже слушатели ничего особенного не находили…
Вот и изучай после этого положение женщины по сборникам древних законов!
А теперь другая история, на сей раз более «приземлённая». Дело происходит в Исландии в начале XI века. Человека по имени Греттир, обвинённого в преступлениях и объявленного вне закона, схватили пастухи. Дело осложнялось тем, что некто Вермунд по прозвищу Тощий, которого считали в той местности старейшиной, как раз отлучился из дому. Между тем только он, согласно закону, мог распорядиться участью Греттира; следовательно, кто-то должен был подержать его у себя дома, пока старейшина не вернётся. Желающих не нашлось. Каждый заявлял:
«– Не велика честь, а хлопот не счесть брать его к себе и что-то с ним делать. Ноги его не будет в моём доме!
