власти, покуда не истечет срок его исцеления.
Провидец пожал плечами, как бы стряхивая с себя груз ответственности. Он шагнул к двери, обернулся, вспомнив что-то, и прищелкнул пальцами.
– Совсем забыл, – пробурчал он, явно раздосадованный.
Глаза юноши распахнулись, словно по неслышной команде.
– Вот так, – удовлетворенно заключил Паратакс и вышел.
Моренис осталась с демоном наедине, если не считать безмолвно подпиравшего стену Вирронакса.
– Ты понимаешь меня? – медленно и отчетливо проговорила целительница, подавшись к юноше всем телом.
Ши несколько мгновений смотрел на нее слезящимися блекло-серыми глазами.
– Да, – прошептал он наконец по-эвейнски.
Моренис помолчала. Ей только теперь пришло в голову, что она, в сущности, не знает, о чем спрашивать плененного демона. Все, что могло бы интересовать владетеля Бхаалейна, уже почерпнул из памяти пришельца Паратакс. Все, что могло бы интересовать ее саму, чародей мог бы вытащить из его рассудка по просьбе целительницы за пару минут. Тогда зачем же она просила наделить его даром речи?
– Как тебя зовут? – спросила она, как могла, ласково. Девушку раздирали противоречивые чувства. Перед ней был демон, пришелец, чьи сородичи бездумно убивали невинных эвейнцев и стремились разрушить порядок бытия. И в то же время она видела испуганного мальчишку, чью полуоторванную руку она три дня назад приставляла на место. Ненавидеть демона было легко и приятно… а вот мальчишку – куда сложнее. И тем сложнее, что он был явно напуган до полусмерти… хотя страх слишком часто порождает жестокость. Это Моренис тоже помнила.
– Толя, – ответил ши. – Толя Громов.
Имя показалось целительнице уродливым и несообразным, как громовое оружие демонов.
– Я – Моренис тау-Эпонракс, – назвалась она. – Я свободный мастер гильдии целителей, ныне служащий владетелю Бхаалейна по доброй воле и без срока обетования. – Заметив в глазах пришельца недоумение, девушка почувствовала, что сбивается на законнический путаный лепет, и разъяснила: – Это значит, что я не нанималась к нему, а дарю ему свои услуги до той поры, пока считаю нужным.
Демон промолчал. Недоумение в его глазах почти физически отталкивало чародейку.
– Объясни, – попросила Моренис, сама не зная, зачем, – почему вы напали на нас?
– Это вы на нас напали, – ответил ши медленно. Непривычные звуки эвейнской речи слетали с его языка чуть искаженными, и легкий налет чужинства придавал каждому слову особенную вескость. – Я… не знаю. Я… рядовой.
Последнее слово демон произнес на своем языке, и Моренис потребовала объяснений. Рассудок ее за время странствий привык усваивать незнакомые понятия, поэтому систему чинов и званий Советской армии она восприняла куда быстрее среднего эвейнца – минут за пятнадцать.
– А генерал командует армией, в которой дружинников еще больше? – переспросила она.
Толя Громов кивнул.
– Да зачем вам столько дружинников?! – воскликнула целительница. – Это все равно что считать легионами и леодрами – в уме такое можно проделать, только применить-то куда?
Толя пожал плечами.
– У нашей страны много могущественных врагов, – ответил он, с трудом подбирая слова. – У них тоже большие армии. А разве у вас… так не бывает? Разве ваши владетели не посылают дружинников в войско императора?
Моренис покачала головой.
– Зачем императору войско? – пожала она плечами. – Он может приказать любому владетелю выступить с дружиной против варваров. Одному, двум, десяти – сколько надо.
Солдат покачал головой. Что-то похожее ему помнилось из учебника истории для шестого класса – феодалы, каждый со своим маленьким отрядом рыцарей… но была же у тогдашних королей и своя армия!
– Но если у короля нет войска, – наивно полюбопытствовал он, – почему его не свергнут?
Моренис воззрилась на него с ужасом.
– Керун, оборони нас! – воскликнула она, разом забыв впитанные за время учебы хорошие манеры и превращаясь на миг в деревенскую знахарку, готовую по любому поводу поминать благих диев.
– Император обороняет Эвейн от демонов, – объяснила она. – Как бы иначе Серебряной державе удалось продержаться две тысячи лет?
Толя хотел было ляпнуть, что демонов не бывает, но сообразил, что демонами здесь называли таких, как он сам, – пришельцев из параллельного мира.
– Наверное, ваши императоры – сильные чародеи? – осторожно поинтересовался он.
– Не сильные, а редкие, – поправила Моренис. – Такой дар переходит по наследству только в одном роду.
– Какой дар? – переспросил Толя, позабыв от любопытства о страхе.
– Открывать и закрывать врата стоячих камней, – обыденно просто ответила Моренис.
Возможно, Толя Громов был бы испуган куда больше, если бы знал, что именно в эти минуты решалась его судьба.
– А я говорю – меч ему в спину и на корм драконам! – рявкнул Тауторикс, пытаясь по привычке треснуть кулаком по столу.
Владетель взглядом остановил его руку.
– Обожди, воевода, – негромко пророкотал он. – Убить пленного ши – невелика заслуга, да и спешки особенной тут нет. Куда он денется из кирна?
– А что ж его – кормить, окаянного? – непритворно возмутился воевода. – Жрет, проклятый, за двоих! А проку – как с кабана шерсти!
– Кормить, кормить, – подтвердил владетель, пряча улыбку. – Мы, кажется, от голода не помираем еще. Раатхакс?
Управляющий, еще не отошедший от устроенной ему владетелем взбучки (с глазу на глаз, чтобы достоинство почтенного коуна не пострадало в глазах подчиненных, но все и так знали, почему из покоев владетеля Раатхакс выходил бледнее упыря), истово закивал.
– Ну вот, – заключил владетель. – Один пленный демон нас не объест. Другое меня тревожит, совсем другое. Мы выдержали одно сражение с этими ши… выдержим, наверное, и второе… но если дело дойдет до третьего, мне, пожалуй, некого будет выставить на поле боя. Разве что крестьян с вилами и косами – против чародейного оружия куда как великая сила! – Он иронически прищурился. – Так что, коун Тауторикс, я бы на вашем месте не рвался так в битву.
– Нечисто тут дело, – упрямо возразил воевода. – Ох как нечисто! Видел я
