Я ускорил шаг. Сердце мое дрогнуло от радости.
- Аргитаи! – окликнул я издалека; увидев меня, северянин широко улыбнулся, вытянулся и щегольски щелкнул каблуками.
Должно быть, он прибыл вместе со вторым взводом дворцовой гвардии, о котором упреждала Эррет. Я едва не назвал его детским именем, Арки; с Аргитаи Мереи, старшим братом Аливы, мы вместе учились и были в большой дружбе. Когда князя-отца свалила болезнь, Аргитаи уехал в Мерену – исполнять обязанности правителя. Вынужденно мы отдалились друг от друга, но Арки, несмотря ни на что, держал мою сторону. Недавний совет, стенограмму которого я читал, подтвердил это.
- Князь Мереи, - с улыбкой исправился я. – Рад вас видеть.
- Счастлив служить моему государю, - торжественно изрек тот и немедля, посерьезнев, перешел к делу, - Мори, тебе уже доложили об авиаторах?
- Да.
- Эти старые дуралеи ничего не желали слушать, - Аргитаи передернул плечами.
- Я знаю. Я читал стенограмму.
- Я счел, что здесь буду больше тебе полезен, - сказал меренец. – Распоряжайся.
Гвардейцы окружили нас. Старый служитель-рескидди с изумлением и опаской смотрел на темноволосых уаррцев с расписанными лицами и дворянскими серьгами в ушах. Многие из тех, кого привез с собой Аргитаи, были меренцами. Подумалось, что для рескидди они должны выглядеть так же странно, как для нас – люди Восточных островов. Даже мне по отвычке непроницаемые бледные лица и узкие глаза северян казались зловещими.
- Истефи и Гентереф готовы выйти из состава Ожерелья и вступить в союз с Аллендором, - коротко сказал я. – Никто не знает, как они примут наших авиаторов. Я приказал привезти Итаяса.
- Это тот самый Итаяс? – спросил Аргитаи. – Таянец?
- Да. – Мы уже шли по аллее к дворцу, служитель скрылся из виду, и я очень тихо добавил: - Демон Высокогорья и настоящий Воин Выси.
Брови Аргитаи поползли вверх, но он ничего не сказал. В отличие от меня, он был офицером по призванию. Он четко чувствовал, когда можно требовать объяснений, а когда нужно подчиняться. «Все же как я рад его видеть, - подумал я. – Хотя бы одному человеку я могу по-настоящему доверять». На душе стало легче.
- Воин Выси, - проговорил я, - не владеет магией, но, тем не менее, способен предсказывать будущее.
Раскосые глаза князя Мереи на миг стали совершенно круглыми, но он быстро овладел собой и вновь сосредоточился.
- Союз с Рескиддой, - продолжал я, - держится на том, что Рескидда полагает Высью Аллендор.
- Ясно, - сказал Аргитаи.
- Принц Эрисен говорил о возможности снять изоляцию с Истока и допустить бесконтрольный генезис истинных демонов.
- Ясно.
- Я вызвал из Тысячебашенного Эрдрейари... – начал я.
И остановился как вкопанный.
Меня окатило холодом. Плечом я почувствовал, как напрягся Аргитаи. Мы подошли к флигелю; до него было еще несколько десятков шагов, но высокие деревья и перевитые розами решетки остались за спиной, предстояло только пересечь вымощенную мрамором площадку. Вокруг нее зеленели цветочные клумбы и живые скульптуры из самшита. У дверей флигеля стояли две массивные каменные скамьи с витражами, вделанными в спинки. Журчали и играли радугами парные фонтаны.
На одной из скамей восседал сухонький старичок. Тяжелую, не по комплекции, трость он утвердил между стоп, но она все равно подрагивала – у старичка тряслись руки. Он щурился на солнце и, очевидно, грелся. Одет он был как дворянин, избравший ученую карьеру.
Завидев нас, старичок поднялся и поклонился.
«Пятая магия, - вспомнил я слова Эррет. – Господин Кайсен не зависит от верховного мага, он и сам способен в любой момент написать разрыв пространства. Когда он прибыл? Не иначе он слышал, как Эрисен говорил про флигель. О бесы, бесы и Бездна! Я сам его вызвал, но я не ожидал, что он явится так скоро...» На какой-то краткий миг я почувствовал бессилие. Аргитаи глянул на меня со скрытой тревогой.
Я покусал губу. Во рту пересохло. Ожог под «ледяной чайкой», наспех залеченный, вновь заныл. «Это к лучшему, - подумал я, смиряя участившийся пульс. – Все в порядке. Кайсен сейчас опять станет разыгрывать преданность, это мне на руку. Принц сюда не явится. Если кто-то способен произвести впечатление на горца, то это Кайсен. И к тому же потом... так будет проще».
- Мой государь приказал мне явиться, - с достоинством проговорил Великая Тень; маска благородной старости сидела на нем как влитая, и даже Аргитаи, недавно видевший истинное лицо Кайсена, позволил обмануть себя и расслабился. Я кивнул одними веками:
- Доброе утро, господин Кайсен.
- Я поспешил исполнить приказ, - вновь поклонившись, сказал бесфамильный.
«Князь Улентари», - поправился я мысленно и сказал:
- Мне нужна ваша помощь.
Итаяс улыбался. Он смотрел на меня сверху вниз.
На лакированной столешнице лежали желтые солнечные квадраты; хотелось протянуть руку и ощутить этот теплый свет. За окном разгорался день, становилось все жарче, а в комнате было прохладно, даже холодно – климатолог из дворцовой обслуги только что обновил заклятия, их эффект еще не выровнялся. Над Южными Лациатами шли уаррские атомники, где-то в главном здании трудились связисты, пытаясь достучаться до авиаторов, и в тревоге оглаживал седые усы принц-консорт Эрисен Раат. Эррет еще не вернулась.
Через стол на меня смотрел господин Кайсен. Лицо тени выражало глубочайшие верноподданнические чувства, но в прищуренных глазах мерцала недобрая улыбка, неприятно похожая на ухмылку Итаяса. У дверей и вдоль стен замерли гвардейцы. Князь Мереи стоял у меня за спиной. Я чувствовал его безмолвную поддержку и был ему благодарен. С Аргитаи в безумную Рескидду словно явились спокойствие Мерены и твердый дух Кестис Неггела. Вместе мы, пожалуй, совладали бы с дикостью Лациат – но не с ядом черного Улена... «Мне нужен Онго, - думал я. – Кайсен не принимает меня одного всерьез. Как я мог забыть, что он владеет Пятой! Я сам загнал себя в угол».
Таянцу надоело рассматривать меня, и он обвел полупустую комнату ленивым взглядом. Это была то ли малая обеденная зала, то ли зала совещаний... особенности дворцового этикета южан вылетели у меня из головы.
Молчание затягивалось. Мне хотелось, чтобы Итаяс заговорил первым – это была бы определенная уступка с его стороны. Он знал или, по крайней мере, догадывался, зачем его сюда привезли. Я уже понял, что ждать он не любит. Он ничего не боялся. Вопрос был только в мере его наглости – или выдержки.
Первым заговорил Кайсен.
- Государь, - сказал он. – Я должен сообщить вам дурную весть: один из наших замыслов, скорее всего, потерпит неудачу в ближайшее время. Вы желали видеть Арияса каманаром Лациат. Дзерасс и Уруви прогнали его послов. Он болен и умирает.
- Ты старый и тоже скоро умрешь, - мгновенно парировал Итаяс.
Я едва сдержал улыбку. От Данвы Кайсен наверняка знал, с кем имеет дело,
