котором звездные рекруты устроили себе убежище, замер, пытаясь уловить хотя бы малейшие сотрясения скалы. Тщетно…. Сам-Бол и Пустошь хранили свои тайны цепко – во всяком случае, от таких, как он.
Александр долго еще тщетно «грел» ладонями шершавый камень и не заметил даже, как уснул. Разбудил его холод.
Густое «молоко» тумана из нейтрально-прохладного к утру превратилось в изрядно холодное, почти ледяное. Начинало светать.
Где-то рядом, на расстоянии вытянутой руки, но все равно – вне пределов видимости – заворочался драк. Ему, с его несовершенной системой обмена теплом с окружающей средой холодный утренний туман мог принести гораздо большие неприятности, чем человеку и ему подобным – молодой охотник мог впасть в оцепенение.
Заречнев руками нащупал холодное тело друга, придвинулся к нему, лег спиной к спине….
Гребень на спине рептилии был холодным и колючим, но Сашка терпел и холод, и режущую боль до тех пор, пока зеленый верзила снова не задышал ровно и спокойно….
– Я предлагаю пройти дальше! – твердо сказал зеленый верзила, проснувшись, как было хорошо видно, не в лучшем расположении духа. – Если кому-то непонятно, я объясню – почему.
Этот «кто-то» сумрачно посмотрел на «брата по крови» сверху вниз (Сашка встал, а драк продолжал сидеть на камне), тяжело вздохнул, но спорить не стал.
Оснований не верить зеленому верзиле не было. Как и оспаривать его решение пройти дальше вглубь территории Пустоши и попытаться все-таки выяснить, кто или что было источником вибрации, так насторожившей вчера молодого охотника.
– Я вчера во-он в той стороне заприметил скалы! – сказал Александр, рукой указав направление. – Предлагаю двигаться в том направлении. До полудня идем, с небольшими остановками; потом определяемся: или возвращаемся назад, и снова ночуем на этом камне; или идем вперед и ищем убежище где-то в тех скалах, которые я видел.
– Я тоже видел те камни! – согласился драк. – Но мне из-за марева и дымки сложно было определить даже примерное расстояние до них. Кстати, а что показывают твои стекляшки?
«Стекляшки» – индикаторы уровня зараженности боевыми отравляющими веществами – находились у Заречнева в рюкзаке и пока он ими не пользовался, «на слово» поверив аборигенам из спецслужб, что до опасных участков – далеко.
Александр не стал заставлять себя уговаривать, нашарил в вещмешке нужную коробочку, с ловкостью фокусника извлек из неё полый стеклянный цилиндрик и резиновую грушу, с помощью которой через стеклянную трубочку прокачивался воздух. Можно было, конечно, просто втянуть в себя окружающий воздух, использовав природную «грушу» – губы и собственные легкие, но землянин решил, что показывать дурной пример драку нежелательно….
Индикатор был предельном простым, рассчитанным на применение его солдатами на поле боя.
Посредине стеклянного столбика имелась некая пористая субстанция, которая окрашивалась в темный цвет в зависимости от степени концентрации отравляющих веществ. При этом трубочка не показывала – какое именно вещество находится в воздухе. Видимо, изобретатели индикатора считали, что для воина, занятого другими мыслями – все равно, какое БОВ его убьет. Он должен знать – здесь опасно! И – все! Индикатор остался девственно чистым.
Звездные рекруты заметно приободрились, оба с нетерпением стали наблюдать за процессом нагрева и подъема облачного покрова…
– Рискованно! – стоял на своем Заречнев, предельно внимательно рассматривая результаты очередных замеров воздуха на «грязность». Однако стеклянная трубочка показывала, что ОВ в воздухе – нет. «Галактические Иуды», как и договаривались, до полудня практически без «перекуров» двигались в выбранном направлении. Скалы стали заметно ближе, но оставался шанс, что до захода местного солнца не удастся их достичь.
– Рискованно! – согласился с ним зеленый верзила. – Но если мы не проведем еще одну ночь в Пустоши, мы так и не сумеем понять, какие опасности нам угрожают. Тем самым сведем к нулю значимость предварительной подготовки экспедиции. Надо идти! А еще лучше – бежать! Тогда мы точно успеем!
– А если нарвемся на зараженный участок?
– Нарвемся – обойдем! Если не сможем найти обходной маршрут, повернем назад!
– Я не понимаю, если честно, твоего упрямства!
– А и не надо его понимать! – неожиданно для Сашки вспылил драк. – Нам с тобой вот так, – он провел рукой по своему горлу, – нужен космический корабль. Но еще больше – вот ей! – большим пальцем руки он ткнул себе за спину, где находился «полурюкзак» с коконом Маши. – Да, я так же, как и ты, не уверен, что этот корабль вообще существует! Но убедиться в том, что корабль есть, или местные нас «водят за нос» мы сможем только тогда, когда доберемся до этого долбанного озера и найдем на нем кратер с кораблем. Или – не найдем! Задача, в принципе, проста и понятна – дойти, добежать, доехать до острова. Я убежден – нужно её выполнить! А для того, что добраться до конца пути, нужна точная информация о том, что нас здесь ждет, или может ждать! Еще вопросы, предложения есть?
– Нет! Нет ни вопросов, ни предложений! – пробурчал Александр, поднимаясь с песка. – Побежим сразу, или сначала немного пройдемся?
До скал звездные рекруты, поочередно «впрягаясь» в полурюкзак с коконом богомолки, добежали даже раньше, чем планировали. Видимо, помогла злость – на себя, друг на друга, на бессмертную Диту с её непонятными и сложными заданиями…. В общем – на всех.
Драк долго ходил вокруг скал, выбирая такую, на которую невозможно было бы забраться без помощи веревки или лестницы. Наконец, нашел.
С веревкой и камнем ему на этот раз повезло хуже. Камень нашел нужную расщелину раза только с восьмого, или с десятого….
Сашка снова, как и прошлый раз, забрался на скалу первым. Он решил не повторять ошибку прошлой ночи и сразу, не дожидаясь прихода темени и холода, установил их походную мини-палатку, благо поверхность скалы позволяла это сделать без больших «выкрутасов». Впрочем, решимость землянина, изрядно намерзнувшегося прошедшей ночью, была такова, что его не смутили бы никакие изгибы поверхности камня, выбранного Ар'раххом для ночлега.
– Я предлагаю поспать! – драк полез по палатку, забрался почти полностью, снаружи остались торчать только его длинные мощные ноги, обутые сшитые специально для него ботинки. Ар'рахх попытался свернуться «калачиком», но при его габаритах и размерах палатки это выглядело, мягко говоря, смешно. Мини-палатки заходила ходуном, словно живая. Сашка прыснул, драк услышал его смешок, пробурчал:
– Нехрен смеяться! Палатку выбирал, кстати, ты! Значит, тебе и ночевать сегодня снаружи! Потому что кокон Маши я снаружи не оставлю! Не злись! – после некоторой паузы добавил он. – Мой сон сегодня – только до полуночи! Потом я буду бдеть! Мне край делов надо разобраться, что за вибрацию я чувствовал прошедшей ночью!
Это «край делов» окончательно вывело землянина из равновесия, он заливисто захохотал, оглашая окрестности громкими звуками…. На которые, к счастью, никто не отреагировал. Наступила ночь.
Заречнев не спал, внимательно вслушивался в окружающее пространство. Однако туман, опустившийся точно в «назначенное» время, был настолько плотным, что словно заливал уши воском. Единственным источником информации об окружающем мире на расстоянии свыше пятидесяти метров от макушки «ночевального» камня оставалась вибрация пород, из которых этот самый камень был сложен. А дрожь была – Сашка это почувствовал тоже.
Он по примеру «брата по крови» лег ухом на теплый еще край скалы, затаил дыхание, словно в бою перед выстрелом из снайперской винтовки, прикоснулся ладонями рук к скале…. …Где-то очень далеко, под землей что-то происходило.
То, кто создавало возмущения в земле, не было машиной или механизмом – характер вибрации был не монотонным, не ритмичным, он был скорее отрывочным и даже – разной силы.
На большее скромных «диггерских» способностей землянина не хватило, оставалось ждать, какой «диагноз» вынесет драк, все еще безмятежно отсыпающийся в «общей» палатке.
– Чувствуешь? – Сашка настолько глубоко погрузился в «диагностику» вибраций скалы, что полностью потерял ощущение реальности, и хрипловатый голос рептилии застал Александра врасплох, он даже
