– Ну да, если эта земля выстлана золотом!
Мастер Синанджу сердито топнул ногой, но промолчал, а лишь возмущенно запыхтел.
– И я не собираюсь изображать из себя клоуна на твоих дурацких концертах! – добавил Римо. – Это мое последнее слово.
– Значит, будешь моим персональным менеджером! – вспылил Чиун. – Но большего от меня не жди!
– Я – пас, – ответил Римо.
Чиун хотел возразить, но его прервал стук в дверь.
– Войдите! – величественно произнес Мастер Синанджу.
– Ты не забыл – это моя комната? – заметил Римо.
В комнату вошел доктор Харолд В. Смит. В лице его не было ни кровинки, и оно сливалось с бледно-серым костюмом, висевшим на нем как на вешалке. Он являл собой воплощенную бледность: редкие волосы под стать белой сорочке, а за стеклами очков – беспокойно горящие глаза в цвет костюма. Узел галстука он затянул так, что казалось, вот-вот задохнется.
– Приветствую вас, Император Смит, Хранитель Конституции и глава тайной организации под названием КЮРЕ, о существовании которой мы пребываем в блаженном неведении! – громко возвестил Чиун.
– Тшш! – зашипел Смит, бледнея пуще прежнего. – Потише! А что вы тут делаете вдвоем?
– Возносим вам хвалу! – ответил Чиун.
– У нас тут семейная сцена, – уточнил Римо.
– Вас не должны видеть вместе, пока вы находитесь в стенах санатория “Фолкрофт”. Я специально выделил вам отдельные комнаты! Мастер Синанджу, мне придется просить вас вернуться к себе. Необходимо, чтобы персонал санатория считал вас обычным пациентом.
– Будет исполнено, – с поклоном ответил Чиун, но не двинулся с места.
Смит повернулся к Римо Уильямсу.
– Римо, у нас возникла проблема. Большая проблема, – скороговоркой выпалил он.
– Почему вы говорите со мной? Обращайтесь к нему! – запротестовал Римо, показывая на Мастера Синанджу. – Это ведь он на вас работает, а не я.
– То, о чем я хочу сказать, не имеет никакого отношения к КЮРЕ. – Смит достал серый платок и вытер пот под носом. – Надо скосить газон и подровнять кусты.
– А я при чем? У вас ведь есть садовники!
– У нас с вами был уговор? Я предоставляю вам жилье, а вы числитесь в штате санатория в качестве главного садовника. Забыли?
– Ах, да! Просто вы меня впервые об этом просите.
– Прошу вас простить моего неразумного сына, – вступил в разговор Чиун. Он был абсолютно серьезен. – Он боится работы. Как раз перед вашим приходом он отверг прекрасное предложение, которое принесло бы ему славу, возможность объехать весь мир и скромную оплату.
– Скромную оплату? – изумился Римо.
– Я плачу по заслугам. В твоем случае я был готов заплатить побольше, учитывая наше отдаленное родство, но ты меня отверг, так что больше говорить не о чем. Но Император Смит всегда был к тебе щедр. Может быть, к его предложению тебе стоит прислушаться?
– Римо, дело срочное. Мне только что сообщили, что завтра сюда приезжает вице-президент. Уж не знаю почему, но “Фолкрофт” оказался включен в список пунктов его предвыборной кампании. Он намерен выступить у нас с важной речью в девять часов утра. И телевизионщики заявятся.
– А нельзя его как-нибудь отвадить? – спросил Римо. – Скажем, позвонить президенту?
– Я пытался. Но президент считает, что это только привлечет к “Фолкрофту” излишнее внимание. Я вынужден был согласиться с его аргументами. Если мы задраим люки и, зажмурившись, переживем это нашествие, все может пройти гладко. Вице-президент понятия не имеет, что “Фолкрофт” – прикрытие для КЮРЕ.
– Так в чем проблема?
– Я уже сказал: трава и кусты. Они в безобразном виде. Садовники уже разошлись по домам, а утром им не успеть. Менеджер предвыборной кампании сказал, что все должно быть в лучшем виде.
– Никогда не умел управляться с разными тяпками, – сказал Римо. – С землей у меня отношения сложные.
– Плюньте на тяпки. Как стемнеет, дневной персонал разойдется, останутся одни дежурные. Может, тогда придумаете что-нибудь? Ну... в вашем стиле?
Римо взглянул на свои пальцы: ногти были коротко острижены, но многолетние тренировки и особая диета сделали их тверже стали и острее скальпеля хирурга.
– Ну, что ж, – беззаботно сказал Римо, – можно попробовать... Но не даром, конечно.
– Что вы хотите? – осторожно уточнил Смит.
– Когда срок контракта Чиуна истечет, я вместе с ним поплыву на субмарине в Синанджу.
– Считайте это моим свадебным подарком, – охотно согласился Смит, который и так уже планировал отправить Римо в Северную Корею вместе с Мастером Синанджу.
Двадцати лет жизни, отданных работе с этой парочкой, было более чем достаточно.
– Ты оказался прав, папочка, – улыбнулся Римо. – Смит – добрый малый.
– Слишком добрый, – пробурчал Чиун и повернулся к двери.
– Одну минуточку, Мастер Синанджу, – попросил Смит.
– Да?
– Боюсь, мне придется просить вас вернуть вашу золотую карточку “Америкен экспресс”.
Рука Чиуна нырнула в недра кимоно.
– Мою чудо-карточку? Ту, что вы дали мне, когда я вернулся к вам на службу? Которую я показываю торговцам в лавках и которая производит на них такое впечатление, что они не требуют с меня денег?
– Это не я отбираю ее, – сказал Смит. – Это фирма ее аннулирует. Как поручителя они попросили меня оплатить все счета и вернуть карточку им.
– Счета?
– Совершенно верно, счета, которые посылались вам регулярно, раз в месяц. Вы разве их не получали?
– С тех пор как я вернулся к вашим берегам, почта заваливает меня всяким мусором в огромном количестве, – признал Чиун. – Предлагают всякие карточки – не золотые, конечно, – подписку на бесполезные журналы. Разумеется, я все это выкидываю. Разве американцы не так же поступают с подобным хламом?
– С хламом – да, но не со счетами. Все покупки, сделанные с помощью кредитной карты, надлежит оплачивать.
– Мне об этом ничего не говорили, – твердо заявил Чиун.
– Я думал, вы сами знаете. Когда я принес вам карточку, я сказал, что вы за нее отвечаете. Она не предусмотрена нашим контрактом и была лишь способом ссудить вам кое-какие подъемные, пока вы не обустроитесь. Мне очень жаль, если вы меня неправильно поняли. – Смит протянул
