Дамра умолкла, увидев, как Арим и Джессан мрачно переглянулись. Сохраняя на лице полное бесстрастие, Джессан стал всматриваться в темноту.
— Ну? — нетерпеливо спросила Дамра.
— Возможно, это вовсе не шпион Защитника, — ответил Арим. — Нас преследовали. Мы думали, что избавились от погони, а оказалось — нет.
Бабушка подняла вверх свой посох. Посох был украшен агатами, похожими на человеческие глаза. Такой уродливой палки Дамра еще не видела. Бабушка поворачивала посох в разные стороны, заставляя агатовые глаза глядеть в темноту.
— Здесь было зло, — объявила старуха. — Теперь оно ушло, но недалеко.
Постучав посохом по стене, Бабушка сердито посмотрела на агаты.
— Куда вы раньше смотрели? Какая мне тогда польза от вас? Вы ничем не лучше моих детей.
Дамре показалось, что агатовые глаза виновато заморгали.
Она мотнула головой, отгоняя видение.
— Я что-то не поняла. Кто вас преследовал?
Джессан резко потянулся к кожаным ножнам, висевшим у него на поясе, и достал оттуда какой-то нож.
— Это все из-за него, — дерзко, но с долей стыда произнес он.
Юноша с явной неохотой показал нож Дамре. Тонкий и внешне даже хрупкий, нож был сделан из кости. На лезвии темнела въевшаяся кровь. Дамра сразу же поняла, что это за нож. Теперь она знала, какого рода зло преследовало Арима и его спутников.
Дамра не выдержала.
— Кровавый нож… врикиль, идущий за вами по следу. Ты знал об этом, Арим, и все же привел его сюда! Ведь это глупость, это безумие…
— Нет, это вера, — резко возразила Бабушка. — Джессан был избран богами вместе с Башэ. Боги соединили их.
— Это правда, Дамра, — подтвердил Арим. — Наша верховная жрица тоже говорила, что Джессан поступил опрометчиво, взяв себе этот нож. Да, он взвалил на свои плечи тяжкую ношу. Он мог бы избавиться от опасности, и тогда нож нашел бы себе новую жертву. Однако Джессан мужественно несет эту ношу сам, зная, что она может стоить ему жизни. — Приблизившись к Дамре, Арим тихо добавил: — Если бы врикиль захватил Джессана, то Джессан, сам того не желая, навел бы на нас и других врикилей. Он не смог бы им противостоять. Они поглотили бы его душу, чтобы добыть нужные сведения.
Джессан, держа нож в руке, шагнул в сторону Дамры.
— Ты — одна из Владык, как и Густав. Он убил врикиля. Ты могла бы взять этот…
— Нет! — отшатнулась Дамра.
Она старалась не смотреть на нож, ибо ей показалось, что тот, словно змея, извивается на ладони юноши.
Джессан распрямил плечи, поднял голову. Губы его были плотно сжаты.
— Не волнуйся, — сдавленным голосом произнес он. — Это моя забота.
Гнев Дамры сменился жалостью к юноше.
— Мой муж — один из Вещих, — сказала она, — Так называют наших магов. Он подробно изучал врикилей. Возможно, он знает способ…
Ее голос оборвался. Возможно, Гриффит и знал способ, но сам он был далеко отсюда. Далеко от нее. Защитник держал его в плену и по-прежнему ожидал ее решения. Но что ей делать? Густав потратил несколько десятков лет на поиски той части Камня Владычества, которая некогда принадлежала людям. Если Камень Владычества и есть «драгоценный камень», лежащий в мешке, святейший долг обязывал Дамру немедленно доставить его Совету Владык в Новом Виннингэле.
Люди более двухсот лет ждали возвращения своей части Камня Владычества. Можно было представить себе их отчаяние. Число их Владык сокращалось. Одни связывали это с отсутствием Камня Владычества, другие — с отходом от истинной веры. Возвращение Камня в любом случае укрепило бы дух виннингэльцев.
В душе Дамры вновь начал подыматься гнев. Боги делают ее игрушкой, пешкой в своей игре. Чтобы выполнить один долг чести, она вынуждена отказаться от другого. Однако, похоже, у нее нет выбора.
— Я возьму этот мешок, — сказала Дамра.
Никогда еще слова не давались ей с таким трудом. Она потянулась за мешком.
— Во имя богов я принимаю его… Не размахивай мешком, — раздраженно бросила она Башэ. — Сейчас не время для игр.
— Я ничего не делаю, — прошептал Башэ. — Он сам движется.
— Не говори глупостей, — рассердилась Дамра и попыталась схватить мешок.
Ошеломленный пеквей выпустил мешок из рук. Тот упал на землю, прямо к ногам Дамры. Она наклонилась, чтобы поднять мешок, и почувствовала, что от него исходит магическая сила. Дамра чувствовала: эта сила отталкивает ее, но не имеет намерений причинить ей вред. Или пока не имеет? Магия, словно густой пух, обволакивала заплечный мешок Густава. Дамра могла бы заставить себя преодолеть эту силу, просунуть руку сквозь невидимый пух, однако она чувствовала, что внутри таятся жгучие листики крапивы.
Дамра поняла причину и рассмеялась. Наверное, Отец и Мать сейчас тоже смеялись. Положение, в котором она оказалась, со стороны выглядело весьма забавным.
Арим с беспокойством следил за ней. Смех Дамры удивил его еще больше.
— Я не могу взять этот мешок, — объяснила она Ариму. — Я не могу даже дотронуться до него. Этот мешок окружен земной магией, которая охраняет его от меня.
— Но ведь ты — Владычица, — возразил сбитый с толку Арим.
— Да, я — Владычица, но я имею дело с магией дикого ветра, морского бриза, голубого неба и густых облаков. Магия эльфов — это магия Воздуха, а не Земли. — Дамра тяжко вздохнула. — Посылая мне Камень, Густав даже не подозревал об этом. Он не был сведущ в магии.
Башэ схватил мешок и прижал его к груди. Пеквей недоуменно глядел то на Дамру, то на Арима.
— Что же нам теперь делать? — спросил Башэ.
— Спать, — торжественно провозгласила Бабушка.
Дамра уже собиралась сказать, что у них нет времени на сон, ибо они должны немедленно трогаться в путь. Действовать безотлагательно — это было у нее в крови. Какая-то часть ее существа уже изобретала приемлемые для Защитника оправдания, думала о том, как добраться до Портала и что необходимо взять с собой. Если Дамра что-то решала, она тут же принималась выполнять задуманное. Она была азартным игроком в ма-джонг и могла пренебречь шансом взять «драконов» (крупный прикуп), если в данный момент ей позарез требовалась какая-нибудь мелочь. Такой же Дамра была и в жизни — она неслась вперед и не останавливалась, чтобы подумать о последствиях.
Остановиться, чтобы подумать о других, ей тоже было некогда.
Осади назад, Дамра, — приказала она себе. Хотя бы раз в жизни не несись очертя голову. Посмотри на этих чужестранцев. Они утомлены дорогой, и не только дорогой. Куда
