каждом вдохе. Он чуть раздвинул в улыбке запекшиеся губы и хрипло прошептал:
— Я смотрю на тебя, как на любого другого противника. Жду, пока ты совершишь ошибку.
Акар расхохотался громче:
— И что потом, сэр рыцарь? Заплюешь меня? Или у тебя еще остались силы?
— Паладайн со мной, — спокойно прошептал Николас. — Он даст мне силы.
— Тогда пусть поспешит, — хмыкнул Акар. Возможно, поддавшись настроению темных призраков, маг внезапно решил поторопиться. Он прервал отдых и начал грубо втаскивать тело на изломанные ступеньки, слушая крики Николаса даже с некоторым удовлетворением. — Вроде бы Паладайн тебя не слышит, — глумился Акар, — а мы уже на мосту, где твоя жизнь завершится.
Мертвенный свет луны упал на лицо Николаса, превращая его в восковую маску, а кровь перекрашивая в черный цвет. После тьмы теней он почти ослепил юношу, заставляя его тело выгнуться и задергаться в судорогах.
— А, ты уже познал отчаяние! — Акар медленно вытащил кинжал. — Признай поражение, пойми, что Бог оставил тебя и весь мир!
— Стой, слуга Зла! Опусти руки, или, клянусь Паладайном, я отрублю их!
Акар замер, глядя во тьму. Его остановил не прозвучавший приказ, а ужасные крики темных жрецов из Бездны. Какую угрозу они увидели? Маг обернулся и внимательно осмотрел рыцаря в мерцающей броне, с мечом в руке, который бежал к нему, собираясь вступить в бой.
Вокруг Потерянной Цитадели кружили мощные заклинания, и Акар сомневался, сможет ли рыцарь проникнуть сквозь них. Как он и ожидал, через несколько шагов бронированная фигура ударилась о первый барьер и с яркой вспышкой была отброшена назад.
— Николь! — закричал раненый рыцарь, пытаясь приподняться, чтобы броситься на помощь, но лишь бессильно падая вперед.
Девушка вновь кинулась на преграду, закричав от боли и ярости. Вторая ослепительная вспышка — и она, поднявшись с земли, в бешенстве принялась рубить барьер мечом. Жрец в поношенных синих одеждах, казалось, пытался отговорить ее.
Акар уже потерял к ним интерес — под темным светом Нуитари виднелась гораздо более опасная фигура. Маг в темных одеждах стоял, опершись на посох, сиявший кристаллом- навершием, — Акар сразу узнал посох Магиуса, мощный артефакт, который должен был бы храниться в Вайретской Башне: Но вот самого мага Акар никак не мог узнать, а ведь он знал всех членов Ложи Черных Мантий.
— Значит, тем, кто попытается заполучить всю власть, будешь именно ты, Акар, — шагнул вперед Рейстлин.
Что за странный маг? Голос звучал очень знакомо, но Акар мог бы поклясться, что никогда не видел его обладателя. Слова убийственного заклинания начали слетать с губ мага, он переложил кинжал в левую руку, а правой принялся набирать из поясного мешочка необходимые составляющие. Жрецы из Бездны вновь закричали, призывая его не медлить, но Акар не мог атаковать незнакомого мага, не зная, кто он, — это было против всех законов Конклава. В мире, где магия презираема и гонима, все маги чувствовали близость друг друга ради самого чародейства.
— Ты имеешь преимущество передо мной, брат, — крикнул Акар, напрасно стараясь заглянуть под низко надвинутый капюшон Рейстлина. — Я не узнаю тебя, а ты, кажется, знаешь меня. Я был бы счастлив восстановить старое знакомство, но, как видишь, сейчас немного занят. Позволь мне закончить с рыцарем, а потом я с удовольствием выслушаю все претензии ко мне!
— Так ты не узнал меня, Акар? — прошелестел мягкий голос. — Ты уверен?
— Ну, если ты снимешь капюшон и дашь мне посмотреть на твое лицо… — протянул Акар, — Только быстрее, у меня мало времени.
— Мое лицо ты не узнаешь, а вот этот предмет — наверняка. — Странный маг поднял руку так, чтобы на нее падал свет Нуитари, и Акар похолодел: в тонкой руке, обтянутой золотистой кожей, висел серебряный кулон с кровавым камнем. Акару был известен этот артефакт, он очень часто видел его на шее своего учителя Фистандантилуса — величайшего из магов Зла. Ходили слухи, что с помощью кулона старик высасывал жизни учеников, вселяясь в их тела, но Акар никогда не верил в эти россказни… до сегодняшнего дня.
— Фистандантилус! — завизжал Акар. Пальцы, шарящие в мешочке, не слушались, парализованный страхом мозг утратил нить заклинания.
Зубчатая белая молния пронзила левую руку Акара, выбив кинжал и отбросив пораженного мага назад. Николас вновь попробовал уползти прочь, на дрожащих руках подтягивая измученное тело и стремясь убраться подальше от призрачного света. Он достиг края лестницы и, не удержавшись, кубарем скатился вниз, его затянутые дымкой смерти глаза отчаянно искали сестру. Николь заметила брата и простерла к нему руки, но магический барьер продолжал разделять их.
Из тьмы долетел приказ:
— Подбери кинжал!
Майкл услышал крик Рейстлина и вспомнил его наставления:
— Как? — возопил он. — Как преодолеть барьер?!
Жрец безуспешно пытался помешать Николь, когда она отчаянно бросалась на магическую преграду. Ее руки уже обгорели и покрылись волдырями, но девушка продолжала атаковать препятствие, вызывая все новые и новые вспышки пламени.
Майкл измученно посмотрел вокруг и вдруг заметил кинжал, блестевший в призрачных лучах около моста. Маг в черных одеждах, который стремился освободить темных жрецов, уже немного пришел в себя от удара молнии и теперь оторопело оглядывался по сторонам. Он был намного ближе к оружию, чем целитель.
— Да ты можешь войти, глупец! — рявкнул Рейстлин и зашелся в сильном кашле — заклинание сильно ослабило его. Он рухнул на колени недалеко от Николь.
У Акара, увидевшего падение врага, загорелись глаза.
Майкл зажал в кулаке темный и безжизненный символ Мишакаль и решительно зашагал вперед, сжав зубы в ожидании страшного удара, который, скорее всего, убьет его. К изумлению целителя, ничего не случилось — барьер расступился. Он рванулся вперед по ступеням и выхватил кинжал из-под самого носа шатающегося Акара. Ледяные пальцы мага лишь скользнули по коже жреца, но Майкл уже отступил, с ужасом глядя в яростные глаза Акара. Но маг еще не мог двигаться быстро — слишком сильным был недавний удар Рейстлина. Целитель пятился вниз по лестнице, не понимая, что делать теперь, но стремясь оказаться как можно дальше от Акара.
У подножия лестницы лежал Николас, и Майкл поразился мужеству израненного молодого человека. Он остановился, опустился на колено и сжал руку рыцаря. Умирающий воин ответил слабой улыбкой:
— Паладайн помог мне!
Внезапный синий свет залил обоих, смыв выражение боли с лица юноши, словно его погрузили в чистый водный поток.
Время остановилось.
Каждый замер в момент своего последнего движения: Николь, бегущая к барьеру, черный маг, тянущийся к потерянному оружию…
