соберет праведные души, чтобы спасти их от скорого огня. Целитель посмотрел на две фигуры перед собой — мертвую и живую, — которые словно служили иллюстрацией к описанной картине.
— Значит, надежды нет?
— Вы — единственные, кто может ответить на этот вопрос, — сухо произнес маг.
Сначала отчаяние накрыло Майкла с головой, как темный поток, что топит всея в своих ядовитых водах. Но постепенно целитель стал понимать значение одержанной победы. Богиня не оставила его. Темная Королева еще долгое время не сможет прийти в мир Кринна.
Майкл, Николь. Николас — три шелковые нити, идущие вместе. Рейстлин и Акар — еще две. Никто из них не мог видеть дальше собственных узлов и переплетений. Но в глазах Богов, видящих все сразу, они — не спутанный клубок, а прекрасный гобелен. Захоти Боги разорвать полотно, ему уже никогда не радовать ничей глаз, но, исправленное в нужных местах, оно могло стать еще более прекрасным.
Майкл наклонился и вынул холодную руку Николаса из пальцев Николь.
Мягкое синее сияние окружило их. Рыцарь открыл глаза и поднялся. Его раны исчезли. Сейчас он был облачен в сияющие доспехи с символом короны, что блестел на панцире.
Николь радостно рванулась к нему, но Николас предупреждающе отступил на шаг.
— Николас, — замерла сестра, — почему ты не идешь ко мне?
— Отпусти его, миледи, — прошептал Майкл. — Его ожидает Паладайн.
Николас ободряюще улыбнулся сестре и начал подниматься по лестнице Потерянной Цитадели.
— Николас! — отчаянно закричала Николь, бросаясь вслед. — Куда ты? Я пойду с тобой!
Рыцарь, не отвечая, продолжал идти, затем, уже на пороге разрушенного Храма, повернулся и печально посмотрел на сестру, словно прося понять.
Синее сияние разливалось все сильней, рядом с рыцарем появилась Мишакаль.
— Теперь вы двое должны разделиться, — сказала она, — но знайте, что однажды снова будете вместе.
Пристальный взгляд Мишакаль переместился на Майкла, и Богиня протянула к нему руку:
— Ты можешь уйти со мной, брат, если захочешь.
Священный свет брызнул из медальона Майкла, и он благодарно обхватил его, вспоминая красоту других миров. Свечение усилилось, озарив лицо стоящей в стороне Николь — ничего не понимающей, потерянной.
И таких, как она, будет множество, когда придут страшные дни…
— Я остаюсь, — объявил Майкл, и Мишакаль понимающе кивнула.
Звездный мост вспыхнул вновь, и рыцарь двинулся по нему, повернувшись на прощание, чтобы в последний раз бросить взгляд на сестру.
Затем он прошел в дверь, и мост исчез, погасив синее сияние. Стоящий рядом с Майклом маг вновь начал кашлять.
— Наконец-то, — пробормотал он, одергивая мантию на своем худом теле и крепче сжимая посох, затем произнес магические слова, и посох загорелся, почти ослепив Майкла. Жрец поднял руку, чтобы защитить глаза.
— Стой! — крикнул он. — Ты говорил, что знаешь будущее! Что случится с нами? Скажи, что ты знаешь?!
Фигура мага начала таять в воздухе, поразительно меняясь. Черная мантия сменилась красной, волосы побелели, а кожа стала золотой. Глаза, как и подозревал Майкл, приняли форму песочных часов.
— Что я знаю? — мягко повторил Рейстлин. — В мире утративших веру ты единственный, кто предан… Поэтому тебя будут оскорблять, унижать и преследовать… — Золотые глаза переместились на Николь. — Но я вижу ту, которая тебя любит и рискнет всем, чтобы защитить…
— Ты знаешь, что с нами случится? — робко спросила Николь.
Губы Рейстлина искривились в жестокой улыбке.
— Это мне свойственно…
Маг исчез.
Николь и Майкл стояли одни в холодном свете серого утра.
Но они были вместе.
ДРАКОНЫ ДРЕВНЕЙ ИСТОРИИ
Вспоминает Дуглас Найлз
Поначалу я думал, что 1983 год стал уже слишком далеким прошлым и я ничего не смогу вспомнить…
В то время я был отчаянным молодым дизайнером из TSR Inc, и Гарольд Джонсон, менеджер нашего отдела, предложил мне поучаствовать в действительно крутом проекте. Поначалу TSR собиралась лишь разработать несколько модулей для Dungeons Dragons (фактически только для игры по AD D), которые будут посвящены драконам!
Это была захватывающая идея, за которую немедленно ухватился бы каждый уважающий себя дизайнер игр. Конечно, Гарольд сделал подобное предложение и остальным членам команды: „типа забабахайте потрясную штуку про самых злобных монстров в пантеоне фэнтези“. В то время в команду дизайнеров TSR входили закаленный ветеран Зеб Кук, талантливый и популярный Марк Акрес, безумно вдохновленный Джеф Грабб, почтенная и уважаемая Мерле Расмуссен и я.
Кроме того, с нами был новичок, который только что переехал с семьей из Юты в Лейк-Женеву, штат Висконсин, парень по имени Трейси и по прозвищу Something.
Вот так я потратил в тот день большую часть времени и придумал небольшую изящную трилогию модулей, которая вовлекала красных и зеленых драконов. Да кого тогда волновали цвета?! Когда каждый из нас представил написанные страницы, мы заметили, что новенький Трейси времени не терял. Он представил уже вполне законченную концепцию, в которой описал все исчерпывающе подробно, гораздо лучше, чем любой из нас.
Когда светила управления из TSR прочитали творение Трейси, они решили, что оно подходит для новой приключенческой РПГ с участием больших монстров и сокровищами. Там будет легко разместить и обычных негодяев с главным злодеем, которому будут бросать вызов герои.
Но не все было так просто — мы предложили не больше трех модулей, ну, некоторые предполагали добавить еще четыре или пять, но наш Трейси всех переплюнул! Он выступил с беспрецедентными обязательствами реализовать двенадцать модулей: для каждого из драконов D D сделать свое приключение! И он уже изобрел новую вселенную с жителями, эксклюзивным прошлым и будущим. Фактически его мир не имел аналогов для того времени в ролевых играх и беллетристике, а ведь Трейси собирался еще и выпускать романы для поддержки игр.
Он привлек художников, талантливых парней Ларри Элмора, Кейта Паркинсона и Джефа Исли. Они сделали первые наброски мира, а Ларри придумал хитроумную схему седла, которое помогало рыцарю сидеть на драконе и пользоваться копьем…
Серия получила очень непритязательное название — „Dragonlance“. Сказать по правде, сначала я очень сомневался, наблюдая, что получилось у Трейси в первоначальном виде. Но потом между нами уже не было соперничества, я понимал, какая это богатая идея и что ее ждет блестящее будущее. К тому времени Трейси уже давно не был новичком, а стал самым талантливым и
