Все это привело к тому, что Рекастан стал первым и самым главным поставщиком наемников по всей планете. Хорошо обученные, имеющие боевой опыт парни да со своим оружием были в цене. Ибо на других континентах войны шли не переставая. Оружейные заводы и предприятия Рекастана нашли новые рынки сбыта. Высокое качество, относительная дешевизна, а главное, гарантированность поставок позволили им занять лидирующее положение в этом бизнесе.
Со временем в Рекастане было образовано пять учебных центров, где готовили наемников разных военных специальностей для разных театров военных действий. В тесной связке с ними работали оружейные заводы, выпускавшие амуницию, стрелковое оружие, артиллерию, авиацию и прочую технику и аппаратуру.
К середине тридцатых годов наемники Рекастана воевали на всех континентах Достеи. Как ни странно, именно это позволило Рекастану через полсотни лет стать главным миротворцем на планете. И совместно с Сервианом начать долгий и трудный процесс объединения стран в одну огромную мировую надгосударственную систему.
…Тошик ждал окончательного приговора, сидя у дерева под охраной здорового плечистого парня. Ждал с покорностью барана, привезенного на бойню. Страх понемногу ушел, уступив место тупому равнодушию и бессилию. Тошик уже понял, что это не поисковая группа, отправленная по его душу, и не полицейские. А самые что ни на есть настоящие диверсанты врага. Какого именно врага, не ясно, да это и не важно.
Главное в другом. Как уверял капрал Житко, диверсанты – самые страшные люди, какие только могут встретиться. У самого Житко на фронте диверсанты вырезали половину отделения и убили лучшего друга.
Так что Тошик ждал, когда придет его очередь умирать, и думал, как это сделают. Выстрелят в затылок или ударят ножом, чтобы было меньше шума? А то и удавят, а труп сбросят в озеро. А может, придумают что-то еще?…
Он так увлекся перечислением возможных способов убийства, что не сразу заметил перед собой главного диверсанта. И толком не расслышал его слова.
– …Эй, парень! Спишь, что ли? Подними голову!
Тошик вздрогнул и посмотрел вверх. Взгляд у главного диверсанта строг и пристален.
– Ты был в Хармаке?
Тошик кивнул, не в силах разлепить ссохшиеся губы.
– Город хорошо знаешь?
Опять кивок.
– Поедешь с нами. Поможешь нам и будешь хорошо себя вести – отпустим. Ясно?
До Тошика не сразу дошел смысл сказанного. Но когда дошел… неведомая сила заставила вскочить на ноги, а из пересохшей глотки вырвался крик:
– Господин диверсант! Я помогу!
– Тише! Какой я тебе диверсант?
– Я помогу, – сбавив тон, повторил Тошик. – Все сделаю.
– Ну и молодец!
Главный диверсант хлопнул его по плечу и улыбнулся. Тошик недоверчиво посмотрел на него и растянул губы в неуверенной улыбке.
До Мисенга было чуть меньше пяти километров. Для молодых тренированных парней пятьдесят минут хода.
– Час туда, час-два там и, если все будет нормально, – минут десять обратно. На машине, – прикидывал Сорокин.
– Не гони, – охладил его Титов, наблюдая за приготовлениями разведчиков. – Полчаса больше или меньше – не играет роли. Главное, дело сделайте и не наследите. Мы не знаем, насколько глубоко влезли в местную жизнь пришельцы. Вдруг у них информаторы на узлах связи сидят? По идее должны, это азы агентурной работы.
– Это если они сюда агентуристов забросили. Но нужны-то бойцы и пара техников для обслуживания аппаратуры.
– И специалист ведения тайной войны, – возразил Титов. – Одного хватит.
– Тебе виднее, – усмехнулся Сорокин. – Ты у нас спец.
Он уже скинул разгрузочную систему, снял автомат. На поясе оставил только открытую кобуру с ТТ. Куртку вытащил из-под ремня.
Вид, конечно, странный. Форма явно военная, но неизвестного образца. Да еще ботинки! На Достее такую обувь только-только начали использовать некоторые наемники Рекастана. А так больше в ходу обычные сапоги, их укороченный вариант и ботинки старого образца с обмотками.
– Ничего, сойдет, – осмотрел себя Петр.
Разведчиков проводили до опушки. Титов кивнул Сорокину.
– Мы ждем здесь. Успеха!
Петр махнул рукой и пошел вперед. Астахов и Шердин следом. Титов проводил их долгим взглядом и посмотрел на часы. Было начало восьмого…
Мисенг – небольшой городок, недавно получивший этот статус и не успевший обзавестись всеми атрибутами настоящего города. Всего несколько улиц, вытянутых, извилистых, как синусоида. Дома в основном одноэтажные, только несколько зданий имеют по два и больше этажей. Дороги и тротуары неширокие.
Вокруг частных домов сады плодовых деревьев, много декоративных кустарников. На северной окраине течет неглубокая речка Гарыша, на западе к крайним домам примыкает Мисенгский пруд.
В городе есть полиция и гражданская гвардия – ополчение, именуемое еще милицией.
В Мисенг разведчики проникли с южной стороны через огороды. Тянувшиеся едва не на двести метров участки отлично скрывали любого, кто не хотел мозолить глаза местным. Правда, частные территории были огорожены полутораметровыми заборами (деревянными и проволочными), но для умелых парней это не препятствие.
Миновав огороды и задние дворы домов, земляне оказались на одной из окраинных улочек. Дорога здесь грунтовая, узкая. Видны следы копыт.
– Идем к центру, – скомандовал Сорокин. – Осматриваемся, а дальше по обстановке.
– Надо сразу к пожарной части или к почте… – предложил Андрей Шердин.
– А также к телеграфу и телефону, – хмыкнул Петр. – Успеем. Начнем с частников. В случае чего и припугнуть не грех.
Шердин пожал плечами и спорить не стал. С частников, так с частников.
В городе, по словам пленного, до войны машин хватало. Грузовых и легковых. Власти вроде как хотели даже автобусы пустить, хотя из конца в конец Мисенга можно было пройти меньше, чем за час.
Но сейчас большая часть грузовиков реквизирована армией, а легковые машины разобрали новоявленная служба общественной безопасности, полицейское управление и особая комиссия при центральном комитете.
Как объяснял Лянерс, это что-то вроде института комиссаров в Красной Армии. Только больше с функциями наблюдения.
Когда не знаешь, с чего начинать и как быть,
