того, я дважды уловил при помощи Уита присутствие какого-то огромного существа. В отличие от Уэба я уже испытывал похожие ощущения. Я не стал ни с кем делиться своим открытием, хотя сердце сжалось у меня в груди. Дракона ни с кем не спутаешь. Я ждал, что на меня вот-вот ляжет широкая тень крыльев, поскольку не представлял, как можно почувствовать присутствие такого огромного существа, которое тут же исчезает. Но небеса у меня над головой оставались голубыми, чистыми и пустыми.
Когда мы догнали отряд, наши спутники стояли под узким каменным карнизом. На поверхности скалы виднелись высеченные руны островитян, уходящие под лед. Воины Хетгарда замерли возле скалы, и по выражению их лиц было нетрудно догадаться, что они хотели бы оказаться как можно дальше отсюда. Как ни странно, некоторые из них с трудом сдерживали улыбки. Интересно, что их так забавляет, подумал я. Один из них опустился на колени и принялся откалывать лед, покрывавший скалу. Он орудовал ножом, с остервенением нанося удары железным лезвием, словно собирался прикончить врага. Сделав дюжину ударов, он отбросил в сторону лишь несколько отколовшихся льдинок. Работа казалась бессмысленной, однако он не сдавался.
Стражники Лонгвика принесли с собой инструменты – лопаты, кирки и ледорубы, но никто из них не присоединился к воину Хетгарда. Они стояли наготове со скучающими лицами и, как положено хорошим солдатам, ждали приказа. Вскоре я понял, почему они не начинают. Когда мы подошли, Чейд и Дьютифул стояли лицом к лицу с Пиоттром и нарческой. Группа Уита отошла в сторону. Олух сидел на снегу и что-то напевал себе под нос, кивая головой в такт.
– Да, но где? – резко спросил Чейд, и по его тону я понял, что он уже не в первый раз задает этот вопрос.
– Здесь, – терпеливо ответил Пиоттр. – Здесь. – Он обвел правой рукой небольшое плато, где мы стояли. – Руны на скале говорят: «Здесь спит дракон Айсфир». Я привел вас к нему, как мы и договаривались, и нарческа сопровождала нас, чтобы видеть все. Теперь решать вам. Именно вы должны выкопать дракона и отрубить ему голову. Ведь так мы и договаривались с принцем в его собственном материнском доме?
– Да, но я не предполагал, что ему придется расколоть целый ледник, чтобы добраться до дракона! Я думал, имеются какие-то предположения о том, где именно он находится. А здесь лишь снег, лед и скалы. С чего начать?
Пиоттр пожал тяжелыми плечами.
– Наверное, с любого места, которое вам больше понравится.
Один из воинов Хетгарда с горечью рассмеялся. Рассерженный Чейд огляделся по сторонам. Он скользнул взглядом по моему лицу, но решил, что от меня все равно не будет никакой пользы, и вновь обратился к Пиоттру:
– Когда ты был здесь в последний раз, где именно видели дракона?
Пиоттр покачал головой.
– Я был здесь лишь однажды, вместе с моей теткой, еще мальчишкой. Она привела меня сюда, чтобы показать дорогу. Но мы так и не увидели дракона – лишь руны на скале. Прошла жизнь целого поколения с тех пор, как дракона видели сквозь лед.
Слова Пиоттра вызвали какие-то воспоминания у представителя Клана Филина. Он кивнул и заговорил с легкой улыбкой:
– Моя бабушка видела его, когда была девочкой. Я повторю вам то, что она рассказывала мне. Возможно, вам это пригодится. Бабушка пришла сюда вместе с матерью своей матери, чтобы оставить дар Айсфиру и попросить, чтобы наши овцы лучше плодились. Когда они добрались до места, мать ее матери показала ей темную тень, которую можно было с трудом различить во льду только в ясный полдень. «Вот здесь он лежит, – сказала она моей бабушке. – Раньше его было видно гораздо лучше, но с каждым годом лед становится толще, а дракон опускается ниже. Теперь он превратился в тень, но придет время, когда люди будут сомневаться в его существовании. Так что смотри внимательно, чтобы ни один потомок нашего народа не усомнился в мудрости своих предков». – Бард неожиданно замолчал.
Ветер трепал его длинные волосы и румянил щеки, Филин стоял и с довольным видом чему-то кивал.
– Значит, ты знаешь, откуда нам начинать поиски дракона?
Филин рассмеялся.
– Нет, не знаю. Но даже если бы и знал, я бы вам ничего не сказал.
– Интересно, – спокойно спросил Дьютифул, – ваш народ приносил дракону дары, а как Айсфир их принимал?
– Кровь, – тут же ответил Филин. – Глотку овце перерезали так, чтобы кровь пролилась на лед. Матери изучили форму лужи и место, где она просочилась внутрь, а где скопилась на поверхности. Так они определили, что Айсфир доволен их даром. Потом они оставили тушу овцы для Черного Человека и отправились домой. А следующей весной многие из наших овец принесли по два ягненка, и ни один из них не заболел. У нас был хороший год. – Филин мрачно оглядел нас. – Вот какая выпала нам удача, когда мы чтили Айсфира. Но стоит осквернить его или сомневаться в том, что он существует, – мне страшно даже подумать, какие несчастья падут на ваши дома.
– И на наши тоже, нравится это нам или нет, – только за то, что мы здесь присутствуем, – угрюмо заметил Тюлень.
Пиоттр даже не посмотрел в их сторону, когда напомнил:
– Наш материнский дом принял на себя всю ответственность за то, что здесь происходит. Вас это не коснется.
– Это ты так говоришь! – презрительно фыркнул Филин. – Однако я сомневаюсь, что ты выражаешь волю Айсфира, которого готов уничтожить из-за каприза женщины!
– Где дракон? – вмешался Чейд, чье терпение подходило к концу.
Ответ пришел из самого неожиданного источника.
– Он здесь, – негромко проговорил Свифт. – О да, здесь. Его присутствие накатывает, как волны мощного прибоя, но даже в те моменты, когда оно отступает, нет ни малейших сомнений, что дракон здесь. – Тело мальчика раскачивалось в такт словам, глаза были устремлены вдаль.
Кокл положил руку на плечо мальчика, а Уэб поспешил к Свифту.
– Посмотри на меня! – приказал он мальчику, а когда Свифт промедлил, он встряхнул его за плечи. – Посмотри на меня! – нетерпеливо повторил Уэб. – Свифт! Ты еще слишком молод и никогда не был связан с другим существом. Возможно, ты не понимаешь, что я говорю, но постарайся сохранить себя. Не иди к нему, не позволяй ему войти в твой разум. Мы ощущаем могучее присутствие, величественное и внушающее благоговение. Но тебе нельзя раствориться в нем. Я чувствую в этом существе очарование огромной кошки, манящей тебя к себе, готовой связать с собой юного человека, хочет он того или нет.
– Ты чувствуешь дракона? Ты хочешь сказать, что он действительно жив и находится здесь? – ошеломленно спросил Чейд.
– О да, – вмешался Дьютифул. Только сейчас я заметил, как он бледен. Все остальные лица порозовели на морозе. Дьютифул стоял чуть в стороне от нас и не сводил взгляда с нарчески. – Дракон Айсфир и в самом деле здесь. И он жив, хотя я не понимаю, как такое может быть. – Он немного помолчал, казалось, принц рассуждает вслух. – Я даже могу коснуться его разума. Я пытаюсь войти с ним в контакт, но он не обращает на меня внимания. И я никак не могу понять, почему в какой-то момент я чувствую его, но уже в следующий миг он бесследно исчезает.
Я постарался сохранять невозмутимый вид – мгновение назад принц с удивительной легкостью признался, что обладает Уитом. Кроме того, меня поразило, что он чувствует присутствие дракона, а я его ощущаю лишь с огромным трудом. Прежде у меня была возможность убедиться, что Уит принца намного слабее моего. Быть может, уроки с Уэбом обострили восприятие Дьютифула? И тут мне стало совсем не по себе. Он говорит об Уите или о Скилле? В моих снах драконица Тинталья входила со мной в контакт при помощи Скилла. Подозреваю, что и Неттл она нашла с его же помощью. Я перевел взгляд на Чейда. Старик старательно прислушивался к своим ощущениям, но я видел, что он разочарован. Однако разобраться, что к чему, мне помог Олух. Казалось, он полностью погрузился в
