улегся, тяжело вздохнул, и у него тут же начался тяжелый приступ кашля. Но как только кашель прекратился, Олух заснул. Будет ли он ночью беседовать с Неттл? Возможно, утром я наберусь смелости и спрошу у него. Сейчас мне оставалось утешать себя тем, что она в Баккипе и ей не грозит опасность.
Я выскользнул из палатки на свежий воздух. Костры почти полностью погасли. Лонгвик оставил несколько тлеющих углей, но у нас было слишком мало топлива, чтобы поддерживать костер всю ночь. В палатке Дьютифула теплился тусклый свет, наверное, они зажгли лампу. Шатер Шута был тоже освещен и сиял, точно звезда в ночи. Я бесшумно пошел к нему по снегу.
Я остановился перед шатром, услышав голоса, которые сразу узнал. Свифт что-то сказал, в ответ раздался насмешливый голос Шута. Мальчик рассмеялся. Его смех показался мне удивительно мирным и искренним. Я вдруг почувствовал себя чужим и никому не нужным и чуть не вернулся в свою палатку. Потом я отругал себя за ревность. Шут подружился с мальчиком – и что с того? Свифту пойдет только на пользу общение с ним. Поскольку я не мог постучать в дверь, чтобы объявить о своем появлении, мне пришлось громко откашляться, после чего я откинул полог шатра. Луч света упал на снег.
– Могу я войти?
Последовала едва заметная пауза.
– Если хочешь. Постарайся не занести снег и лед.
Он слишком хорошо меня знал. Я стряхнул с одежды и башмаков влажный снег, потом, нагнувшись, вошел и закрыл за собой полог платки.
Шут обладал удивительным талантом создавать для себя мир, в который он мог уйти. Шатер не стал исключением из этого правила. Когда я побывал в нем в прошлый раз, здесь было очень мило, но пусто. Теперь Шут наполнил его своим присутствием. Маленькая металлическая жаровня горела почти без дыма. В воздухе витал пряный аромат готовящейся еды. Свифт, скрестив ноги, сидел на подушке с кисточками, а Шут устроился на своей постели. Две стрелы, одна темно-серая, другая яркая, разноцветная, – обе работы Шута – лежали на коленях Свифта.
– Я вам нужен, сэр? – быстро спросил Свифт. Ему явно не хотелось уходить. Я покачал головой.
– Я даже не знал, что ты здесь, – ответил я.
Когда Шут сел, я понял, почему смеялся Свифт. Крошечная марионетка свисала с его пальцев, пять тонких нитей тянулись к их кончикам. Я улыбнулся. Он вырезал крошечного шута и раскрасил его в черно-белые цвета. У куклы было бледное лицо Шута, каким он был в детстве. Тонкие белые волосы облаком окружали головку марионетки. Легкое движение пальцев, и она отвесила мне поклон.
– Что привело тебя ко мне, Том Баджерлок? – спросили меня Шут и его кукла.
Едва заметное движение пальца – и марионетка вопросительно склонила голову набок.
– Дружба, – ответил я после короткого размышления, усаживаясь напротив Свифта.
Мальчик бросил на меня возмущенный взгляд и отвернулся.
Лицо Шута сохраняло нейтральное выражение.
– Понятно. Что ж, добро пожаловать.
Однако я не услышал тепла в его словах; я был здесь незваным гостем. Наступило неловкое молчание, и я понял, какую грубую ошибку совершил. Мальчик ничего не знал о нашем долгом знакомстве с Шутом. Я не мог свободно говорить в его присутствии. И вдруг понял, что мне нечего сказать. Мальчик мрачно смотрел в огонь, с нетерпением дожидаясь, когда я уйду. Шут начал снимать нитки с пальцев.
– Никогда не видел таких палаток. Она из Джамелии? – Даже для меня самого мои слова прозвучали как вежливый вопрос постороннего человека.
– Точнее, из Дождевых Чащоб. Подозреваю, что материал изготовили Элдерлинги, но узор выбирал я сам.
– Работа Элдерлингов? – Свифт вскинул голову, почувствовав, что сейчас услышит интересную историю.
На губах Шута играла едва заметная улыбка. Подозреваю, что он заметил интерес и на моем лице.
– Так говорят жители Дождевых Чащоб, те, что селятся в верховьях Дождевой реки. Они утверждают, будто когда-то там стояли великолепные города Элдерлингов. Теперь уже трудно сказать, кем были эти созданья. Но в некоторых местах, в глубинах болот Дождевых Чащоб, попадаются каменные города. Иногда удается найти дорогу туда, и в тех домах, что остались стоять неповрежденными, можно обнаружить удивительные сокровища других времен и народов. Некоторые вещи, найденные там, обладают магическими свойствами, которые не до конца понимают даже обитатели Дождевых Чащоб. Впрочем, там попадаются и самые обычные вещи, вроде тех, что мы делаем для себя, но только совсем другого качества.
– Вроде этой стрелы? – Свифт приподнял серую стрелу. – Ты говорил, что она из Дождевых Чащоб. Я никогда не видел такого дерева.
Взгляд Шута метнулся ко мне, а потом он вновь посмотрел на Свифта.
– Это волшебное дерево, очень редкое. Еще более редкое, чем материал шатра, который тоньше и прочнее шелка. Я могу сложить всю палатку в небольшой шарик, который поместится у меня на ладони, однако он настолько прочен, что выдерживает мощные порывы ветра.
Свифт осторожно коснулся удивительного материала.
– Здесь так хорошо. Гораздо теплее, чем в обычной палатке. И мне нравятся драконы на стенах.
– Мне тоже, – кивнул Шут и вновь откинулся на своей постели, глядя на пламя жаровни. Отблески огня плясали в его глазах.
Я внимательно смотрел на Шута. На его лице появились морщины, которых не было, когда мы играли с ним в детстве. Казалось, обретя цвет, волосы стали гуще. Они больше не парили в диком беспорядке вокруг лица, на его плечах лежала гладкая грива прекрасных волос.
– Именно из-за драконов я здесь.
И вновь он бросил на меня мимолетный взгляд. Я скрестил руки на груди и откинулся назад, так что мое лицо оказалось в тени.
– В Дождевых Чащобах водятся драконы, – продолжал он, обращаясь к Свифту. – Но только один из них сильный и здоровый. Ее зовут Тинталья.
Мальчик подвинулся к Шуту.
– Значит, торговцы из Бингтауна сказали правду? У них есть дракон?
Шут склонил голову, словно размышлял над его вопросом. И вновь тень улыбка коснулась его губ. Потом он покачал головой.
– Нет, я бы так не сказал. На самом деле драконица живет в Дождевых Чащобах, а Бингтаун находится на территории, которую Тинталья считает своей. Она великолепное существо, ее чешуя удивительного синего цвета с серебристым отливом.
– Так ты видел ее собственными глазами?!
– Да, видел. – Шут улыбнулся, глядя на восхищенное лицо мальчика. – И даже разговаривал с ней.
Свифт затаил дыхание. Он вообще забыл о моем присутствии. Но когда Шут заговорил вновь, я не знал, к кому из нас он обращался.
– Этот шатер был одним из даров, который я получил от жителей Дождевых Чащоб по просьбе Тинтальи.
– А почему она попросила об этом?
– Тинталья понимала, что я буду служить ей верой и правдой. Потому что мы знали друг друга в прежние времена и в иных обличьях.
