старый. Был ли он вообще?
Кто-то из присутствующих тоже сунул руку под стол и тайком перекрестился.
– Однако, – деловито сказал Подпутин, – хотелось бы услышать о мерах, предпринимаемых против монголов представителями не силовых министерств. Войну ведь можно вести не только с помощью оружия, верно? – Министры усердно закивали. – К примеру, умело организованная война информационная может принести куда большую пользу, нежели война обычная. Кто-нибудь хочет высказаться?
– Разрешите мне... – Сытый, лоснящийся, напоминающий досыта нахлебавшегося жирной сметаны кота, министр культуры опасливо покосился себе под ноги и раскрыл пухлую папку. – Получив от правительства специальное задание, работники культуры с энтузиазмом включились в работу и в кратчайшие сроки разработали план кампании, цель которой – дискредитировать паникеров из гражданского населения, выставить их в нелепом, шаржированном виде. Также театр юмористических миниатюр Евгения Петросяна взял на себя повышенные обязательства и каждый вечер проводит тематические антимонгольские передачи, транслируемые во фронтовой полосе. Конечно, это требует дополнительных бюджетных ассигнований на оплату вечернего прайм-тайм эфира, работу сценаристов, наем дополнительного актерского состава... Смета прилагается. – Министр многозначительно похлопал пухлой ладонью по вложенным в папку листкам.
– Очень интересно, – сказал президент. – У вас там есть образцы этого петросяновского… м-м-м… юмора.
– Да, конечно, пожалуйста. – Министр Быстрый прокашлялся. – Миниатюра: «Мы монголы». Исполняют двое. Первый (со смехом): здравствуй Бим! Второй (со смехом): здравствуй Бом! Первый (со смехом): Бим, отчего у тебя такие узкие глаза? Второй (со смехом): видишь ли, в чем дело, Бом…
– Спасибо, достаточно, – сказал президент и обвел взглядом министров. – Предлагаю рассмотреть вопрос о создании мобильных бригад артистов, наподобие тех, что разъезжали по фронтам во времена Великой Отечественной войны. Возглавить движение предлагаю нашему уважаемому министру культуры, господину Быстрому. Помощником назначить заслуженного артиста России Евгения Вагановича Петросяна. Ставим вопрос на голосование.
– Простите, я буду должен… э-э-э… лично ездить с бригадами по фронтам? – Министр вынул носовой платок, промокнул лоб и покосился на пустую бутылку из-под минералки.
– Возможно, – сказал Подпутин. – Равно как и ваш вероятный помощник. Теперь передайте свою смету министру финансов. Господин Лифшиц внимательно ее изучит и скажет свое мнение по поводу целесообразности финансовой господдержки этих культурных передач.
– Э-э-э… – Министр культуры вдруг заметил, что рука президента нырнула под стол. Он набрал воздуха в грудь и торопливо сказал: – Простите, смета не окончательна, я поручу соответствующим структурам министерства еще раз скрупулезно все посчитать… – Он явно хотел сказать что-то еще и президент подбодрил его вопросительным поднятием бровей. – Э-э-э… могу ли я рассчитывать быть освобожденным от обязанностей разъезда по фронтам с бригадой артистов на время… э-э… уточнения сметы.
– Думаю, что да. Возьму даже на себя смелость предположить, что длительность вашего пребывания в тылу может оказаться прямо пропорциональной количеству запрашиваемых у бюджета денег.
– Владимир Владимирович, – министр опять промокнул лоб, – мне почему-то кажется, что мое ведомство сможет изыскать внутренние резервы, которые дадут ему возможность обойтись без дополнительной бюджетной поддержки.
– Очень хорошо, – заметил президент. – Возможно, и потребность фронта в артистических бригадах окажется не столь сильна, как кажется с первого взгляда.
Быстрый с облегчением откинулся на спинку стула и принялся обмахиваться папкой с не потребовавшимися бумагами.
– Однако, вы натолкнули меня на интересную мысль, – сказал президент. Он посмотрел на главу засекреченного ведомства по внедрению новых технологий.
– Иван Иванович, мы имеем техническую возможность не отключать монголам мобильную связь, но беспрерывно транслировать по ней песни звезд российской эстрады?
– Думаю, да, – почти без раздумий ответил седовласый мужчина пятидесяти лет с морщинистым лицом.
– А возможность беспрерывной трансляции выступлений вышеупомянутых звезд по телевидению? Чтобы все телевизионные спутники и соответствующие наземные вышки выдавали им картинку выступлений звезд нашего шоу-бизнеса. С репертуаром, надеюсь, – президент посмотрел на министра культуры, – нам любезно поможет уважаемый господин Быстрый.
Быстрый поспешно кивнул. Кивнул и Иван Иванович.
– Вот и прекрасно, – удовлетворился их ответами президент. Удовлетворился настолько, что кнопкой вызвал обслуживающий персонал и приказал принести министрам минеральной воды. – Сейчас немножко подправим водно-соляной баланс, господа, и продолжим… Все напились? Очень хорошо. Надеюсь, мы и дальше будем работать столь же плодотворно и вы заработаете уже галеты. Продолжаем...
В тысяче километров от президента русского монгольский президент включил телевизор.
– Здравствуй Бим! – радостно вскричал одетый клоуном человек. Он радостно засмеялся.
– Здравствуй, Бом! – не менее радостно закричал второй клоунского вида человек и не менее радостно засмеялся. К его вискам были прикреплены бутафорские прищепки, а вместо глаз чернели нарисованные углем щелочки.
– Почему у тебя такие узкие глаза, Бим? – отсмеявшись, закричал первый клоун. Он сделал секундную паузу и опять разразился хохотом.
– Все очень просто, Бом! Дело в том, что мой папа – монгол! – закричал второй клоун и тоже разразился пронзительным хохотом.
Бастурхан скрипнул зубами и переключился на другой канал.
– …та-та-а-та, та-та-а-та, шарма-анка… в Монголии она чужестра-анка, – с чувством выводил рулады округлых форм и лоснящегося лица белобрысый человечек. Внезапно он прервал пение и с чувством выкрикнул в экран: – Я люблю вас! Я не вижу ваших рук! – Сумасшедшего вида дамочки подскочили к сцене, протягивая артисту цветы, и вскоре человек-кот, держа в руках целые охапки пестрых букетов, радостно прокричал: – Спасибо! Я люблю вас! С-спас-сибо!
Бастурхан сплюнул и, отключив звук, взял мобильный телефон. Он намеревался поинтересоваться у Богурджи, как обстоят дела на его направлении, но услышал размеренную музыку и утомленный женский голос.
– Мне надо муа, муа, – утверждала неизвестная Бастурхану певица, – мне надо джага, джага…
– Алло, – зачем-то подув в трубку, зачем-то сказал Повелитель. – Алло…
Он с раздражением отбросил телефон и хлопнул в ладоши.
– Кумыса мне, – сквозь зубы прошипел он подскочившему монголу из обслуги и лик его был страшен…
Глава 43. Два президента. Дружба
Через несколько часов по завершении торжественного обеда в честь посланца монгольского военачальника Угедея, в резиденции президента Латвии Бунтиса Пулманиса раздался телефонный звонок. Звонок, соответственно степени важности, был немедленно переадресован секретарем в кабинет президента.
– Президент Латвии Бунтис Пулманис слушает, – сказал тот по-латышски и, услышав голос говорящего, лишь немалым усилием воли сумел подавить невольный порыв подняться из мягкого антикварного кресла.
– Здравствуй, Бунтис, – мягко сказал президент Подпутин.
– Здравствуй, Владимир Владимирович, – откашлявшись и перейдя на русский, сказал Пулманис.
– Что подавали на обед? Если возникнет надобность, я могу прислать в Латвию хороших специалистов
