осталось только подчиниться его команде.
В 1946-м меня наняли на работу в Агентстве. Я был слишком молод, чтобы послужить своей стране во время войны. Я дал клятву служить стране в часы обманчивого затишья и мира, в промежутках между войнами. Ибо Зло угнездилось в Америке. Исходило оно теперь не только из Европы или Советов, но пришло на наш континент подрывать и разрушать наше американское наследие. Ибо наш главный Враг, коммунизм, одновременно и чужероден нам, и близок, как сосед. Да, Врагом может оказаться твой ближайший сосед, это следует помнить.
Рослин. 1961
— Я не могу запомнить слов, я… мне приходится запоминать чувства.
«Неприкаянные» стал последним фильмом Блондинки Актрисы. Находились люди, утверждавшие, будто она знала это, что это было видно по ее лицу. А роль Рослин Тейбор стала самым выдающимся ее достижением в кинематографе.
Она просто нянчится с этими мужчинами. Ранеными, стареющими, убитыми горем. Она проливает слезы по мужчинам, неспособным лить слезы по самим себе. Она кричит на мужчин в пустыне Невада, называет их лжецами! убийцами! Она убеждает их отпустить диких лошадей, которых они заарканили своими лассо. Диких мустангов, которые сами есть не что иное, как потерянные, израненные мужские души. О, Рослин, их сияющая мадонна! Всегда нервная и задыхающаяся, всегда точно на обрыве над пропастью. Она говорит им:
Рослин — это изобретение Блондинки Актрисы ее речь на экране есть не что иное, как подражание речи самой Блондинки Актрисы. Даже если ее муж, Драматург, написавший этот сценарий, как бы присвоил тем самым речь жены (а в определенных затруднительных обстоятельствах их жизни пытался также присвоить ее душу), она, Блондинка Актриса, нисколько не винила его в этом.
Так говорила она теперь, когда уже его не любила.
Теперь их связывала лишь одна поэзия. Поэзия речи, а иногда — еще более красноречивая поэзия жеста.
Она была неверна ему, ему казалось, он точно знает это.
С кем, сколько раз, когда, где как, с какими чувствами, насколько страстно, даже искренне — об этом он не желал знать. Теперь он был мужем-душеприказчиком, нянькой знаменитой актрисы. (Да, следовало признать, в этом крылась определенная доля иронии: ведь в «Неприкаянных» Рослин была нянькой всем.) Держался он стоически, без жалоб подчинялся неизбежности и не терял надежды, несмотря ни на что. В нем почти не осталось свойственных молодости амбиций. Он будет предан, верен ей до тех самых пор, пока не почувствует, что одно лишь его прикосновение ей противно. И все равно, даже тогда будет любить ее. Ибо разве не она носила в своем чреве его дитя, которое потом погибло, разве не связаны они потому на всю оставшуюся жизнь священной глубокой и неразрывной связью, о которой не стоит упоминать всуе?
Она уже больше не была его Магдой, не была она и его Рослин — он это знал, знал! — и все равно заботился о ней и простил бы ей все (если б она только захотела этого прощения, в чем он вовсе не был уверен). Он осторожно спрашивал ее:
— А ты уверена, что хочешь сниматься в этом фильме, Норма? Чувствуешь в себе достаточно сил? — Он хотел сказать, сможет ли она на этот раз обойтись без таблеток, которыми некогда себя убивала, а ему оставалось лишь беспомощно наблюдать. На что она сердито даже злобно отвечала:
— Я всегда была сильной. Никто из вас не знает
Мы безрассудно движемся к бездне, поставив между собой и ее краем нечто, не позволяющее ее видеть.
Эти слова тоже были записаны в школьной тетрадке-дневнике Нормы Джин.
Она не была уверена, что ей до конца ясен их смысл. Неужели Карло имел в виду именно ее?
Перед отъездом в Рино, где должны были проходить съемки «Неприкаянных», он подарил ей книгу Паскаля[40] «Мысли». Карло, который не был ее любовником, но все равно любил ее.
— Анджела, моя маленькая девочка! А ты с тех пор немного подросла, верно?
Режиссером «Неприкаянных» был не кто иной, как X.! Тот самый, прославленный режиссер «Асфальтовых джунглей». Блондинка Актриса вновь вернулась к X., с которым не виделась лет десять.
Во время первой их встречи в Голливуде Блондинка Актриса держалась застенчиво, кажется, даже вздрогнула, когда X. взял обе ее руки в свои и крепко сжал. Этот сердечный, приводящий в полное замешательство голос, эта нарочитая демонстрация мужественности — в таких случаях женщине никак не удается определить, высмеивает он ее или, напротив, восхищается ею, или же сочетает одно с другим. Она называла его «мистер», делала вид, что готова уступать даже в мелочах. Он называл ее «милочкой», точно не способен был вспомнить ее имя. Теперь же рядом с ней находился ее муж, Драматург, с ним он говорил куда как почтительнее. Он заставил ее ощутить неловкость, когда окинул пристальным и оценивающим взглядом — так оглядывает светский лев, знаток, лошадей и женщин. Он привел ее в еще большее смущение, вспомнив, как она проходила прослушивание для съемок в «Асфальтовых джунглях»: «Когда ты просто повернулась спиной и ушла, я сразу понял, вот она, Анджела!»
Блондинка Актриса осведомилась, что он хочет этим сказать, она прошла прослушивание, как и многие другие, единственно, чем отличалось ее выступление, так это только тем, что она легла на пол, чтобы произнести монолог Анджелы. А легла просто потому, что Анджела должна была говорить эти слова, лежа на диване. X. расхохотался и подмигнул Зет (они находились в богато обставленном студийном кабинете Зет, где обычно подписывались контракты), и заметил:
— Нет, милочка. Ты получила роль Анджелы только потому, что красиво ушла.
Душная волна обиды захлестнула Блондинку Актрису.
Блондинка Актриса не слишком хорошо помнила себя Анджелой. Чтобы вспомнить Анджелу, надо было вспомнить мистера Шинна, которого она предала (или же, напротив, он ее предал?..). Вспоминая Анджелу, приходилось вспомнить Касса Чаплина и то время, когда они были страстными молодыми любовниками.
Теперь кабинет мистера Зет находился в другом здании. Обставлен в азиатском стиле: толстые китайские ковры, обитые парчой диваны и кресла, стены украшают древние свитки изысканнейшие акварели
