— Вера… Знаете ли, я недавно, однажды ночью, хотел прийти в вашу комнату.
— Правда? — Ее лицо вспыхнуло от радости. — И почему не пришли? Почему остались сидеть на лестнице, как школьник? Видите, я знаю…
— Но я не все время оставался на лестнице.
— Почему же вы побоялись меня удивить? — Она говорила торопливо и горячо.
— Вера, я заходил к вам…
Она мягко покачала головой и снисходительно улыбнулась.
— Вам приснилось, дядя Прокоп… Вы всю ночь просидели на ступеньке.
Он смутился и снова стал припоминать события той ночи. Может быть, она права? В последнее время он действительно запутался в пересечениях реального и воображаемого. Тут и в самом деле нетрудно потерять ориентир. Он желал ее до страсти, до горловой спазмы. Поперхнулся, откашлялся, запинаясь произнес:
— Маленькая фея… Я бы так хотел… чтобы я был там… в вашей комнате…
— Очень хорошо. Я бы тоже хотела.
Она нежно потерлась щекой о его подбородок.
— Правда? Ждите меня сегодня ночью…
Их пальцы жадно переплелись, и молчание скрепило договор лучше всяких слов.
День клонился к закату. Парк давно опустел. Желтая лохматая собачка выглянула на них из кустов и удалилась в аллею с видом комичного достоинства.
Вера осторожно высвободилась.
— А вы верите в вампиров? — спросила она, не поднимая глаз.
— Нет.
— Нисколько не верите?
— Нисколько.
Она захохотала.
— Дядя Прокоп, может, поиграете в вампиров со мной?
Она произнесла нараспев: «самноэ», как цирковой клоун.
— Почему бы и нет?
Она приблизила глаза, смешливо угрожающие, раскрыла губы и залязгала зубами.
— Можно укусить?
— Да… только не больно.
Он доверчиво подставил шею.
И тогда искоса заметил… нечто в глазах Веры. Похолодел, вытянул руку, отпрыгнул прежде, чем она его коснулась. Его лицо исказилось от боли и отвращения. Потом резко сказал:
— Пора возвращаться. Что это мы затеяли? Глупость какая!
Вера прыснула, как девчонка, которой удалась хитрая проделка.
— А вы ужасно чувствительный…
На следующий день Мирон Прокоп лежал мертвый в своей постели. Его голова была запрокинута, и на горле розовела маленькая аккуратная рана.
Вера его не видела. Рано утром она уехала с подругой кататься на велосипеде. С той самой, про которую она сказала матери, прежде чем сесть в седло:
— Ты ее знаешь: симпатичная блондиночка. У нее еще такая грациозная шея…
