– А давай вместе нырнем!
Солнце молча улыбнулся, любуясь Сашиной фигуркой-веточкой.
– Ну давай! Ты что – боишься? – кокетливо подначивала Саша и, не услышав ответа, предложила: – Ну тогда я первая, а ты – за мной! Договорились?
И, став на борт, рыбкой нырнула в воду.
Под водой извивались водоросли, блестели боками серебряные рыбешки. Луч солнца ударил в толщу воды и пронизал ее до самого белопесчаного дна. Саша постаралась покрасивее изогнуться в воде, представляя себя русалочкой, а когда уже нестерпимо захотелось вздохнуть, обернулась – полюбоваться произведенным эффектом. Но в воде никого, кроме нее, не было... Саша с силой оттолкнулась от воды и стрелой пошла вверх.
Вынырнув на поверхность, Саша хватала воздух и одновременно озиралась по сторонам, волчком вертясь в воде. На ее лице отразились обида и изумление: Солнца на палубе не было.
Герда насмешливо наблюдала за Сашей и даже заботливо протянула ей руку – помочь выбраться из воды. Саша с трудом взобралась на борт, оцарапав коленку о гроздь наросших на борту мидий. Она дрожала, и губы ее мелко тряслись.
– Перекупалась, подруга? – невозмутимо спросила Герда.
Саша ничего не отвечала, только шмыгала носом, а Малой с видом знатока одобрительно присвистнул, рассматривая Сашу в мокрой одежонке.
– Ты чё? – возмутился чересчур порядочный Скелет.
– Да я так, чисто теоретически, – стал оправдываться Малой.
На берег спускался вечер.
Солнце подошел к заправке. К колонкам тянулся длинный хвост автомобилей. Их владельцы никуда не спешили – они ждали. Кто-то спал, разложив водительское кресло. Кто-то сидел тупо и неподвижно – привычка отключать внутренний диалог в очередях, кто-то, скооперировавшись, резался в засаленные карты.
Солнце склонился в окошечко кассы:
– Простите, у вас можно купить канистру?
Кассирша отвлеклась от занимательнейшего занятия – выщипывания буйных южных бровей – и неприязненно глянула на Солнце:
– Ну, допустим. А тебе зачем?
Солнце вежливо улыбнулся:
– Буду выращивать в ней куколки черноморского шелкопряда.
Кассирша поджала губы – она не любила, когда хамили, а тем более, когда хамили интеллигентно, потому что до конца не было ясно, хамятили нет, и требовалось прилагать лишние мыслительные усилия.
– Бензовоз сегодня еще не приезжал, – хмуро буркнула она.
– А когда обещал почтить присутствием? – не отставал Солнце.
Кассирша сердито передернула плечами:
– Ждите. Другие с утра ждут, – и захлопнула окошечко.
Солнце собрался уходить, как вдруг дверь будки кассирши открылась, обладательница буйных бровей выставила на улицу ржавую, но вполне пригодную канистру и, не говоря ни слова, снова захлопнула дверь.
Солнце взял канистру, пошел в конец очереди, присел на нее.
Когда совсем стемнело, компания расположилась на берегу моря, у догорающего костра. Малой мастерски ворочал веткой картошку в углях.
Корейца и Солнце не было, Саша грустила, сидя чуть в стороне ото всех, а Герда исподтишка поглядывала на нее. Хуан как обычно забрался на пригорок со своей трубочкой.
Сердобольный Скелет подсел к Саше:
– Ты не переживай... Солнце, наверное, в своем доме.
Саша независимо хмыкнула:
– И ничего я не переживаю... Столько разговоров про этот дом... А он где вообще?
– А этого никто не знает, – развел руками Скелет, – наверное, где-то в горах. Мы с Малым шесть раз ходили искать, но так и не нашли.
– Я думала, дом – это место, куда зовут друзей, – грустно сказала Саша.
– Дом – это там, где человеку хорошо, – подумав, ответил Скелет.
Саша покорно вздохнула:
– Значит, ему там хорошо...
Впрочем, Скелет и не надеялся утешить или развеселить Сашу. Так что, неловко посопев, он вернулся к костру:
– Ну, чего там, Малой, картошка твоя – каменная, что ли? Сколько уже печется!
– Дареному коню в зубы не смотрят, – отбился Малой.
– Она не дареная – она краденая! – неожиданно раздраженно напомнила Герда, но Малого такими обвинениями не смутить.
– В Библии сказано: делиться надо, – парировал он.
– В Библии написано: «Не укради», – у Герды явно было желание с кем-нибудь поругаться.
– А вы что – читали Библию?! – вдруг вмешалась Саша.
Малой загадочно пожал плечами:
– Говорят...
– ...Просто не люблю, когда на чужое рассчитывают! – заявила Герда и многозначительно глянула на Сашу. Саша поежилась, отвернулась.
– Чё ты злая такая сегодня, Герда? – добродушно улыбнулся Малой.
– Голодная потому что, – предположил Скелет.
Послышался шорох шагов. Саша радостно вскочила, увидев приближающийся мужской силуэт, и невольно воскликнула:
– Солнце!
Но это оказался Кореец. Герда хмыкнула, Скелет одернул ее:
– Ну, чё ты, хватит уже...
– Вон, иди, за картошкой следи, а ко мне не лезь! – взвилась Герда.
Хмурый Кореец подошел к ребятам, уселся на песок, снял сандалии.
Саша грустно сообщила:
– А у нас скоро картошка будет готова.
– Да-да... – кивнул Кореец, – картошка... Это именно то, что нужно...
Саша продолжала вглядываться в темноту.
Солнце шагал вдоль моря, перекладывая тяжелую канистру из руки в руку. Наконец он подошел к выброшенному морем изогнутому, отполированному бревну, поставил канистру, присел на бревно, как на скамейку, болезненно поморщился. Если сильно напрячь зрение, на другом берегу залива можно было увидеть точку костра. Солнце знал, что там сидит Саша. Знал он и то, что ей сейчас грустно. И немного страшно. Солнце хотел открыть канистру, но помедлил...
Хуан наблюдал за ночной букашкой, взбирающейся по стебельку, и ласково бормотал по- испански:
– Куда же ты карабкаешься? Зачем? Ты хочешь попасть на небо?.. Ты глупая: небо начинается сразу за твоей головой. И не нужно лезть так высоко.
Поглядев на Хуана, Саша подсела к Малому и Скелету, спросила шепотом:
– А Хуан, он вообще кто?
Малой жонглировал испеченными картошками и ответил, не отводя от них глаз:
– Хуан? Чилиец.
– Настоящий чилиец?! – изумилась Саша. – Как Виктор Хара?!
– Он сам был на стадионе «Сантьяго», – сообщил Скелет.
– Чудом живой остался, – добавил Малой, – потом коммунисты вывезли его в Москву.
