ли?
— Да, приятно по поверхности, но лучше в глубину, — сказал Энди.
Дэби и Энди улеглись в гамаке, натянули сверху лоскутное одеяло, крепко обнялись и для начала поцеловались.
Первой из голубого эфира вернулась в тело душа Чака. Он открыл глаза, непонимающе огляделся вокруг потом до него дошло. Он вспомнил, где он находится и как сюда попал. Он поправил круглые очки, потеребил бороду, прислушался к тишине, заполнявшей дом.
Но тишина не казалась полной: где-то сверху равномерно что-то поскрипывало. Он лукаво улыбнулся сообразил, что там где-то, на втором этаже, развлекаются. А ему было не до развлечений — низ живота очень болел. Ему явно хотелось в сортир. Чак высвободился от объятий своей подруги Чили, которая беззаботно посапывала и видела странные разноцветные сны, и, слегка пошатываясь, еще не вернувшись по-настоящему в реальную жизнь, подался на улицу, к маленькому дощатому сортиру.
На свежем воздухе парню стало легче. Он глубоко вдохнул в себя смолистый лесной воздух, расправил грудь, но долго стоять на крыльце ему не довелось: очень сильно хотелось в туалет. Чак направился по узкой аллейке под большое развесистое дерево, где стоял маленький дощатый домик.
Он спешил к нему, на ходу расстегивая замок джинсов и возясь с пряжкой кожаного пояса, которая как всегда в самый неподходящий момент не хотела отщелкнуться. Чак зажег свет, и яркая лампочка осветила скромное убранство сортира: несколько рулончиков с бумагой, пачки салфеток, бутылку с какой-то темной, гнусно пахнущей жидкостью.
Опасаясь какого-нибудь подвоха от своего приятеля Шелли, он осмотрелся по сторонам и прислушался, на всякий случай вскрикнул: «Шелли, Шелли, гад! Тебя нигде нет поблизости?» Но никто ему не ответил, и парень удовлетворенно закрыл за собой дверь с вырезанным полумесяцем.
Удобно устроившись на унитазе, он порылся в нагрудном кармане:
— Черт! — сам себе сказал он. — Забыл сигареты на камине.
Но тут же сообразил, что карман у него не один. И действительно, в другом кармане лежал окурок сигареты и зажигалка. Он щелкнул газовой зажигалкой, на которой они вместе с Чили подсмолили пластиковый член, удовлетворенно усмехнулся и сделал глубокую затяжку.
— Крепкая штука, вот повезло, что завалялась в кармане, — сказал Чак, вертя сигарету перед глазами.
Он и не заметил, что деревянное сооружение начало мерно раскачиваться и трястись. Наконец, почувствовав дрожание, Чак быстро натянул штаны, распахнул дверь и высунулся наружу.
— Шелли! Шелли! Мерзавец! Я тебе голову сейчас оторву. Иди сюда! — закричал он в темноту.
Но что-то показалось ему подозрительным и что-то навело его на мысль, что это не его приятель Шелли развлекается таким образом. Чак застегнул молнию, заправил пояс, и, приседая, решил обойти сортир, разведать, в чем тут дело, что же такое приносит ему беспокойство и тревогу.
Единственное, что он увидел, был темный силуэт, который мелькнул, скрывшись в широко распахнутой двери амбара. Чаку подумалось, что это ему привиделось, что это результат новой порции марихуаны. Он задом попятился к сортиру.
Вдруг вскрикнул и отпрянул в сторону. Что-то твердое уперлось ему в спину. Чак замер, и, боясь оглянуться, выжидал.
— Ты что, в штаны напустил? — послышался голос Чили.
Она за плечи развернула своего приятеля к себе лицом и двумя пальцами вытащила из его губ окурок сигареты. Девушка жадно затянулась и весело улыбнулась своему приятелю.
— Ты знаешь, с тобой и с Шелли я все время чувствую угрозу инфаркта, — размахивая руками, сказал Чак.
Его очки блестели, а на губах блуждала довольная улыбка. Он радовался, что это не Шелли напугал его, а его подруга.
— А где Шелли, Чак? — спросила Чили.
— Не знаю, но мне кажется, что он зачем-то пошел в амбар. Может подумал, если сортир занят, там можно справить нужду. Вот мерзавец! А?
— Я не думаю, что он пошел туда для этого. С таким же успехом это можно сделать на дворе, — сказала Чили, вновь глубоко затягиваясь сигаретой. — Слушай, а может мы пойдем и напугаем его? — припав к уху Чака, прошептала девушка.
— Да ну его! — отмахнулся парень. — Не хочу я туда ходить, — сказал он и сам удивился своему испуганному голосу.
— Ты что, боишься что ли, — презрительно осмотрела его с головы до ног Чили. — Тогда я пойду одна. А ты можешь и дальше продолжать сидеть на горшке.
Но Чаку очень не хотелось показаться трусливым в глазах своей девушки. И поэтому, робко ступая, он потянулся вслед за ней.
Они подошли к амбару и широко распахнули высокие ворота. Чили держала в руках сигарету, прислушивалась и всматривалась в темноту.
— По-моему, его здесь нет, — неуверенно и суетливо проговорил Чак.
— Да подожди ты, давай проучим этого мерзавца, не все ж ему нас пугать.
— Ну ладно, — как бы согласился Чак, — только быстрей проучим и смоемся отсюда.
— Не бойся, — мотнула длинными волосами Чили и, крадучись, двинулась в глубь амбара.
Девушка открыла загон для скота, заскрипела калитка. По дороге Чили прихватила тяжелую кирку. Она сама не понимала, зачем взяла этот инструмент, но что-то и ее насторожило и сделало ее поступь нерешительной и вялой.
— А может это и не он был, — меланхолично сказал уже успокоившийся Чак.
— Не он, а кто же тогда?
— Ну знаешь… — промямлил парень.
— Ладно, ладно, пойдем отсюда, — сказала Чили, и они торопливо покинули помещение амбара.
Вслед им скрипнула калитка загона, щелкнул засов. Калитка вернулась на прежнее место. За ней стоял и смотрел им вслед убийца Роджер.
Чак облегченно и довольно вздохнул и вытащил из какого-то потайного кармана очередной чинарик марихуаны.
— Ты не бойся никого, — сказала ему Чили, обняв за плечи. — Не бойся, ведь ты со мной, а со мной бояться нечего. Я девушка смелая и решительная.
Она вновь вырвала чинарик у парня и глубоко затянулась, набрав полные легкие дыма.
Вера сидела на мостике, который свешивался над озером, и размышляла. Ее мысли крутились только вокруг одного: отдаться или не отдаться этому толстому веселому Шелли, и с какими словами сделать это. Парень ей нравился и не нравился одновременно. Веру смущала его неуклюжая фигура, раздражала излишняя болтливость, вызывали отвращения некоторые глупые шуточки и замечания.
Но раз она решилась ехать на этот пикник, то и провести его надо было с толком и на всю катушку. Она хлопнула себя по колену: «Да, ничего со мной не случится от одного раза. Пересплю». На ее губах появилась улыбка, улыбка человека, который принял решение. Она посмотрела на окна дома, которые ярко светились, и подумала, что именно там, в теплой, жарко натопленной гостиной она будет сегодня принадлежать этому веселому толстяку Шелли. И от этих мыслей ей сделалось весело.
Вера заерзала, сидя на досках, и игриво потянулась носком своей кроссовки к воде. Она медленно болтала ногой, разбрызгивая темную воду. Ей сделалось легко и беззаботно.
Вера представляла себе, как изумилась бы ее мать, узнав в обществе какого парня ее дочь проводит уикэнд. Девушка еще ближе подвинулась к краю и теперь сильнее замахала ногой, пытаясь подцепить желтый листок кувшинки.
Но тут возле самого мостика взлетел большой фонтан брызг. В лицо ей полетели холодные капли остывшей за вечер воды. Вера вскрикнула, но не успела отдернуть ногу. Рука, высунувшаяся из-под мостика, крепко ухватилась за ее щиколотку и потянула в воду. Девушка кричала, упираясь руками в настил, но рука неумолимо тащила ее в воду.
Наконец, из последних сил, Вера рванулась, и пальцы, сжимавшие ее ногу, разжались. Не успела она
