Джош уехал на тренировку по регби, а мы с Иззи взялись за свадебные приготовления. Я отношусь к этому так же серьезно, как к своей работе.
– Так, нужно составить список.
Иззи вскакивает и несет бумагу и ручку. Я сгребаю в кучу журналы для новобрачных и открываю бутылку «Шардоне».
– Ты все еще не решила, когда и где? – тихо спрашивает Иззи, аккуратно выводя «Свадьба Кэс и Джоша» вверху листа. Почерк у нее округлый, детский и такой знакомый.
– У Джули и Эшера, у родителей Джоша.
– Это уже что-то, – улыбается Иззи. – А в какой церкви?
– Церкви? Я не подумала о церкви.
– Обычно это бывает в церкви.
– Я хотела устроить гражданскую церемонию. Может, в саду или в маленьком отеле? – я скрестила ноги.
Иззи осторожно прощупывает почву.
– Вы обсуждали это с Джошем? Он ведь довольно религиозен.
– Ты имеешь в виду регби?
И мы хохочем. И ведь правда, нельзя сказать, что Джош ревностный христианин, но он верит в бога и ходит в церковь на Пасху, Рождество, в общей сложности не реже трех раз в год. Но как же серьезно он отнесся к своим обязанностям, став крестным отцом детей своего начальника. Я бы приписала это конформизму. А может, и нет. Я подумаю.
– Конечно, Иззи, он религиозен. Он учился в отличной школе, они все ходили на мессу.
– Если ты рассчитываешь выйти замуж в июле, то лучше обстряпать это побыстрее. Уже апрель. Как я понимаю, ты имеешь в виду июль этого года? – Она рисует в углу списка сердечки и колокольчики.
– Да, этого.
Мы прикидываем список расходов. Я возмущаюсь, обнаружив, что по традиции родители невесты должны оплатить практически все, а родители жениха раскошеливаются всего-то на букетик да на кольца. Сомнительно, что у мамы есть тайные сбережения, которые появятся – оп-ля! – когда я встречу прекрасного принца.
Скорее, ее вклад в мою свадьбу ограничится нематериальными активами – личным присутствием. Мы с Джошем должны будем оплатить всю церемонию – ну и потом я хочу угостить гостей колбасой на шпажках, сыром и ломтиками ананаса. Надеюсь, все будут довольны.
У людей столько странностей. Если бы я получала фунт за каждое произнесенное вслух «как принято», «как обычно» и «как положено», то уже стала бы миллионершей. Поразительно, до чего же часто я стала слышать эти слова, раньше я их вообще не слышала.
– Ладно, что мы еще не записали? – вопрошаю я.
– Не очень-то ты романтична, – криво улыбается Иззи.
– Просто хочу хорошо подготовиться.
Она пожимает плечами и возвращается к журналам для новобрачных, а я – к бутылке вина.
– Для гражданской или церковной церемонии нужны кольца и остальной антураж. Еще надо выбрать музыку и тексты, решить с машинами, фотографами и жильем для гостей. И еще куча всякого: список приглашенных, программа вечера, меню, карты вин, списки подарков. Выбрать поставщиков продуктов. Нанять фотографа и видеооператора. На твоем месте я бы отказалась от предложения моего отца принести свою камеру. Она старше меня. А мы? Как мы будем отмечать?
– Кажется, тут нет вариантов – будет праздничный обед.
Иззи таращит на меня глаза.
– Как это нет вариантов? Банкет с шариками из дыни и курицей или что-то необычное? Что-то азиатское или суши, или итальянская, или мексиканская кухня? Какие будут приборы, салфетки, цветы, как оформить меню? Ты будешь приглашать детей? Если да, то нужно продумать детское меню и пригласить артистов. Еще нужны банты, воздушные шары, схема рассадки гостей. Столы будут круглые или квадратные? Кто будет сидеть на месте отца невесты? Будешь ли ты произносить речь? – она наконец переводит дыхание.
– Все понятно. А ты что посоветуешь? – Иззи всю жизнь ждала, чтобы ей задали этот вопрос.
– На твоем месте я бы продумала, кого и куда сажать. Я бы не стала сажать вместе пожилых и молодых – это только в книжках получается удачно. Лучше усаживать рядом тех, кому есть о чем поговорить. Ну и я подала бы карпаччо из тунца, потом темпуру с салатом из Чили, поленту с пармезаном, а потом ягоды. Насыпала бы их горками и поставила в центр стола. И не стала бы заказывать традиционный торт, а лучше профитроли из горького шоколада.
Тут у меня просто перехватывает дух от восторга и восхищения. Когда Иззи успела все это продумать?
Лишь потом я понимаю, что она сыграла эту воображаемую свадьбу вместо занятия по тай-чи.
– Здорово. Так и сделаем!
– Нет! Это
Я не стала напоминать Иззи, что она ни с кем постоянно не встречается. Это все-таки не очень вежливо.
– Ну, тогда… – Не знаю, что сказать. Это не так важно, и я уверена, что Джоша это тоже не очень волнует. – Давай спросим у моей мамы. Она любит помогать, а подготовка к свадьбе ее развлечет, ведь ее жизнь так скучна.
– Она не считает ее скучной.
– Ой, не надо, Иззи! До замужества она вела тихую, чистую и целомудренную жизнь, никакого веселья. Потом страстно любила своего мужа, а потом он исчез, и она до сих пор не может о нем забыть.
– Ты так думаешь?
– Ну да, а как же еще? – Я уже набираю мамин номер и не могу сказать точно, о чем бормочет Иззи. Вроде бы о каких-то трех грехах, которые меня не касаются. Она ведет пальцем вниз по странице журнала, эта ее привычка так мила и так трогательна. Но вот ее палец останавливается.
– Как насчет страховки? – спрашивает Иззи.
– Страховки? От чего?
– От кражи, повреждения платья, повреждения шатра.
– Это свадьба, а не попойка.
– От потери задатка из-за отмены свадьбы. Мы умолкаем.
– Ладно, давай посчитаем.
Мама засучила рукава. Все лето она трудилась как лошадь и сделала невозможное. Она организовала все, от церкви до поставщиков провизии, тактично советуясь обо всем с матерью Джоша. Предстоящая свадьба всех поставила на уши. Мать Джоша оживилась, стала меньше пить и больше улыбаться. Так как у меня нет отца, который требуется для традиционной патриархальной церемонии, его решил заменить отец Джоша. Он приглашает всех своих знакомых на свадьбу, говорит о «предстоящем счастливом событии» и, могу поклясться, сильно задирает нос. Все это могло бы вызвать досаду, но тут есть и кое-какие плюсы: он решил, что теперь ему не подобает содержать любовницу. Он, видите ли, решил оставить кобелиные привычки. На время, разумеется.
Джош похож на счастливого психа. Иззи пока не обнаружила ни одного просчета в планах. И все счастливы, как свиньи в грязи. И поскольку все они освободили меня от этой суеты, можно снова сосредоточиться на работе. Уйти в нее с головой.
Я вернулась к обычной жизни и пять раз в неделю бываю в спортклубе, с восьми тридцати сижу в офисе и пашу без обеда. Но часто оставаться допоздна теперь нельзя, потому что мама организовала обязательные встречи с парикмахером, священником, поставщиками провизии, видеооператором, фотографом, флористом и так далее, – на более или менее постоянной основе. Но я люблю, когда у меня много дел. Так и живу: среди шороха папиросной бумаги, лент и сыплющихся розовых лепестков.
– Кто-то поставил на мое место свой мотоцикл. Разберитесь, пожалуйста, – бросаю я Джеки. – Рики,
