Дом ему тоже нравился. Он сам построит или купит себе такой. Попозже. Лет эдак через тридцать.
Хозяйка вышла через заднюю дверь, и Стив невольно хмыкнул, заметив, что она прижимает к груди кувшин с лимонадом. Так как там насчет яда? Она вылезла из своего костюма заштатной учительницы и переоделась в веселенькое летнее платье. Строго уложенные волосы теперь были забраны в «хвостик», из-за чего женщина вновь напомнила ему лису. Жаль, что это преображение вовсе не сделало ее проще и ближе. Не спрашивая, налила ему бокал лимонада, взяла в руки второй и опустилась в кресло-качалку. Он сделал глоток и посмотрел на нее. Мисс Хилл сидела, закрыв глаза. Он и сам был мастер по части пауз, но она, похоже, попросту о нем позабыла. Или вообще задремала. Он критически рассматривал хозяйку. Она могла упрямиться сколько ее душе угодно, но Стив не сомневался в успехе. Не таких обламывал.
– Мисс Хилл, – начал он, ставя бокал на стол. – Я прекрасно понимаю…
– Тшш, – сказала она, не раскрывая глаз. – Помолчите немного. Послушайте.
– Что?
– Тишину.
Он вздохнул и – кретин кретином – действительно прислушался. Пели птицы. Бормотал ручей. Шелестела листва над головой. Мерно поскрипывало кресло-качалка. Чуть позвякивал лед в бокале в ее руках.
Нет, он слышал звук стройки и шум изредка проезжавших машин – но все равно здесь царила тишина. Тишина, которую не разрушил бы и грохот стартующей за домом ракеты. Омывающая все вокруг тишина, настолько далекая от него самого и ритма его жизни, что он вдруг растерялся. Или расслабился. Или… просто попался.
Потому что представил вдруг, что сидит здесь вечером, покачиваясь в уютном кресле, потягивая из своего бокала, и наблюдает, как закат устраивает для него роскошное цветное представление – каждый раз новое, неповторимое. И над лужайкой загорается фонарь, вокруг которого вьется мошкара, а за спиной звучат негромкие голоса и смех, светится теплыми огнями дом.
Дом, который его любит и ждет…
Он сжал губы и посмотрел на женщину. Продолжая раскачиваться в своем кресле, она еле заметно улыбалась с закрытыми глазами. Как она это делает? Или – ЧТО это она делает?
– Мисс Хилл, – позвал он, и голос его рассек тишину, как бритва. – Мы можем поговорить?
Она раскрыла глаза и как будто удивилась, увидев, что он все еще здесь.
– Мы? О чем?
Он почувствовал себя круглым идиотом – а этого редко кому удавалось добиться.
– О деле.
Она пожала гладкими открытыми плечами, едва тронутыми легким загаром.
– Не о чем говорить. Я не передумаю.
– Тогда зачем вы пригласили меня сюда? – спросил он, совершенно забыв, что сам настоял на встрече. Она серьезно задумалась.
– Я не приглашала. Меня попросили.
– Кто попросил?
– Он, – сказала она, как само собой разумеется, и махнула рукой. Стив оглянулся, смутно ожидая увидеть еще какого-нибудь соратника несгибаемой мисс Хилл. И вдруг понял, что она имеет в виду дом.
Мисс Хилл ворвалась к нему спозаранку – как раз заканчивалось совещание. Народ уже поднимался, когда дверь широко распахнулась и в вагончик влетел маленький, но яростный тайфун: бумаги взвились к потолку, мужчин отнесло в стороны (и слава богу, целее будут!). Хилл ухватилась обеими руками за стол – Стивену показалось, тот затрещал – и выпалила ему в лицо:
– Думаешь, это сойдет тебе с рук?!
Он прижмурился на мгновение, ослепленный яростью, плавившейся в зелени глаз мисс Хилл, и ровно сказал:
– Свободны. Все.
Его работники выходили нехотя, оглядываясь, тормозя в дверях. Тойво из солидарности остался, прижав чертежи к груди – точно щит.
– Итак, мисс Хилл? – Стив откинулся на вертящемся стуле, постукивая карандашом по столешнице. – Продолжайте. Я вас очень внимательно слушаю.
Мисс Хилл одним махом смахнула все с его стола. Стивен поднял брови.
– Впечатляет.
– Впечатляет? – Она перегнулась через стол. – Я тебя еще не так впечатлю, вандал гребаный!
Он крутнулся на стуле.
– Неплохой лексикон для библиотекаря. Но я до сих пор не понимаю, что вас так огорчило?
– Огорчило?! Скотина! Ты их уничтожил!
– ИХ?
– И нечего строить такую невинную рожу! Ты понимаешь, что я могу подать на тебя в суд? Думаешь, если разорил мой цветник, это заставит меня сдвинуться с места? Черта с два!
Начиная понимать, он поднял руку с карандашом.
– Минуточку, мисс Хилл…
– Да ни секунды! Я тебе рассказала тогда, сколько труда в них вложила, и потому ты, сволочь…
– Воздержитесь от оскорблений, пожалуйста. Вы говорите, кто-то уничтожил ваш сад?
– Не
Действуют, еще как действуют. Стивен помолчал.
– Мисс Хилл, вы, конечно, можете обратиться в полицию, но мою причастность или причастность моих рабочих к этому… инциденту еще следует доказать. Я могу подать на вас в суд за клевету. Так что ваша жалоба отклоняется.
– Жалоба?! – Она чуть не взвилась до потолка. – Жалоба! Я пришла сказать, что знаю, кто это сделал! И скоро ты приползешь ко мне на коленях прощения вымаливать!
Сгребла со стола телефон и, поколебавшись секунду, выбрала компромиссный вариант – швырнула в стену над ухом Уокена. Стивен моргнул, коснулся щеки, в которую полетели пластмассовые осколки несчастного аппарата, но не успел и рта раскрыть – ведьма вылетела из вагончика. Не на помеле, хоть и с той же скоростью.
Тойво перевел дух. Сказал благоговейно:
– Господи ты боже мой! Вот это баба! Ты цел?
Стив оглядел следы посещения мисс Хилл. Отбросил карандаш и гаркнул:
– Ну, и кто расстарался?!
– …это можно квалифицировать как похищение. У тебя могут быть неприятности, Гасси.
– Да ты что? – Женщина неприятно засмеялась, и Стивен сморщился от нахлынувшей боли. – Он сам – ходячая неприятность! Ну ладно, сейчас лежачая…
Стив осторожно выдохнул – получилось, видимо, громко, потому что говорившие сразу смолкли.
– Где… где я? – спросил он. – Кто тут? Почему так темно?
– Темно? При такой-то куче свечей?.. – Голос женщины смолк. Он почувствовал движение воздуха над своим лицом – перед его глазами провели рукой.
– Ну, здорово! Еще чего не хватало! – раздраженно сказала женщина. – Дан, он
