| Brazil | $60 | $342 | — | — |
| South Africa | $53 | $424 | $30 | $240 |
| Mexico | $54 | $308 | $2 | $11 |
| India | $36 | $1620 | — | — |
Программное обеспечение предлагает мало неожиданностей в этом более широком контексте. Розничные цены для большинства производительного программного обеспечения в развивающихся странах в пределах или около западных цен — с маленькими скидками за версии местного языка, у которых меньше экспортная стоимость. Такие цены демонстрируют общее безразличие розничного рынка программного обеспечения в этих странах и обеспечивают контекст различных стратегий развития рынка, подходящий для двух главных секторов программного обеспечения: (1) лицензирование объема и установленное принудительное осуществление в секторе делового программного обеспечения, и (2) технологическая ограниченная функциональность и слабое инвестирование сектором развлекательного программного обеспечения. Для огромного большинства потребителей рынок остается расколом между непомерными розничными и дешевыми пиратскими продуктами (таблица 1.5).
В странах с низким и средним доходом аналог дороговизне — слабая организация сбыта. Кинотеатры, предприятия розничной торговли CD и DVD, книжные магазины и поставщики программного обеспечения недостаточны и типично сгруппированы в столицах поблизости от богатых элит. Меньшие города и области хронически недостаточно обслужены — иногда совсем. В городах Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро проживает примерно 9 % населения Бразилии, но там сосредоточен 41 % экранов кино (Funarte 2009). Москва и Санкт-Петербург представляют 11 % населения России, но обладают одной третью всех экранов (Berezin and Leontieva 2009). В Южной Африке первая многоканальная система в черном городке открылась в 2007. Число экранов на душу населения в большинстве стран — доля их количества в Соединенных Штатах с плотностью, только медленно повышающейся в прошлое десятилетие (см. фигуру 1.7). Качество копий и инфраструктуры показа также уменьшается с расстоянием. Несмотря на движение к глобальному одновременному выпуску как стратегии удержать пиратство, тираж новых выпусков добирается в регионы неделями, поскольку демонстраторы ждут копий для обращения в своих городах.
Почти-то же самое верно на рынке оптических дисков, где статус дисков как предметов роскоши обычно гарантирует, что их продают только в горстке сетей розничных магазинов. Это начало изменяться на нескольких из рынков, которые мы исследовали, поскольку дистрибьюторы пытаются сразиться с массивным преимуществом удобства пиратских продавцов, которые просто продают там, где люди собираются. В Индии T-Series вели этот подход с кассетами в 1980-ых, распространяя товар через намного более широкое множество продавцов и предприятий розничной торговли, чем попытались достигнуть другие дистрибьюторы. Мы документируем много случаев в Южной Африке, Бразилии, Индии, России и Боливии, в которых превосходство неофициального сектора как канала распределения принудило легальных дистрибьюторов пытаться принять его методы и приблизиться к его стандартным ценам, в некоторых случаях кооптируя пиратские сети, чтобы распространить легальные продукты по конкурентоспособной цене. Нигерийская отрасль домашнего видео — второе по величине кинопроизводство в мире с точки зрения числа выпущенных полнометражных фильмов — было построено, прежде всего, на таких методах и распространяет их всюду по Африке (Larkin 2004).
Судьба таких усилий, согласно нашей работе, зависит в большой степени от доступа к достаточной производственной и рыночной силе, чтобы построить новые каналы распределения за приемлемое время — ив особенности преобладать в конфликтах с действующими дистрибьюторами за доступ к контенту. Такие инициативы оказались жизнеспособными для больших фирм в Индии и Соединенных Штатах, но очень хрупкими в возникающих рынках, где транснациональные корпорации доминируют над производством и каналами распределения. Дилемма — особенно глубокая для местных артистов, и она понижает большую часть новшества в доступе медиа на развивающихся рынках к юридически оспоренным или незаконным маржам медийной экономики.
Где нет никаких значащих легальных поставок, пиратский рынок нельзя назвать конкурирующим с легальными продажами или генерирующим потери для отрасли. В самом низу социально-экономической лестницы, где такие пробелы распределения распространены, пиратство часто — просто рынок. Понятие морального выбора между пиратскими и легальными продуктами — основание кампании против пиратства — просто не действует в таких контекстах, непрактичной истории самоограничения, подавленное маркетинговыми кампаниями отрасли для тех же самых товаров.
Несмотря на быстрый рост возможности широкополосного доступа в Интернет, пиратская торговля оптическими дисками остается главной формой доступа к записанной музыке и фильму в возникающих рынках. Правоприменительные полицейские акции на этих рынках, соответственно, продолжают сосредотачиваться на связях в этой товарной цепи, от продюсеров оптического диска к дистрибьюторам, предприятиям розничной торговли, уличным продавцам. Сетевые версии этих бизнесов — pay-mp3 сайтов и сервисов «загрузки для прожига» — также ставших мишенью, и горстка видных случаев стали предметами спора в торговых переговорах между Соединенными Штатами, Россией и Китаем. Принудительное осуществление прав на деловое программное обеспечение, в своей части, продолжает сосредотачиваться на частных компаниях и государственных учреждениях. Другими словами, принудительное осуществление все еще направлено на коммерческие и институциональные обстоятельства нарушения, где и полицейские, и
