умаляет его универсальности в деле.
Цепь послушно обхватила ноги убегающего, не плотно, но достаточно, чтобы он споткнулся и полетел лицом в черную жижу. Парень тут же приподнялся, чтобы снова вскочить, но я был уже рядом и вовремя поставил ногу на его спину:
– Не так резко. Поднимайся медленно, руки держи на уровне лица.
Сутулый мелко задрожал и несколько раз споткнулся, пытаясь встать на ноги – цепь все еще сковывала его движения. Поднимать ее сейчас было бы слишком большим подарком этому следопыту. Внутри у него царил хаос и сумбур – пусть он совершенно не был готов к такому повороту событий, но новой возможности удрать не упустит. Много страха, много неуверенности в себе: казалось, еще чуть и с ним случится какой- нибудь припадок. Он точно не боец. Так убегают только те, кто первым вариантом рассматривают именно бегство. Зачем такому человеку следить за мной?
Он поднялся. Все лицо было перепачкано в черной грязи, из которой на меня смотрели аномально- белые глаза побитой собаки. Ну да, конечно, дружок, сейчас я со спокойным сердцем нашинкую из тебя салат. Здесь ведь все такие. Убивают и за меньшее.
– Зачем ты за мной следил?
Он молчал с упорством, говорившим о том, что в случае ответа кто-то может поступить с ним и похуже меня.
Ладно.
Я сунул руку в карман его куртки и извлек оттуда мобильник. Парень дернулся, словно его ударило током.
– Не двигайся.
Наблюдая за пленником краем глаза, я просмотрел последний набранный номер. Имени нет. Только цифры. Придется поговорить лично. Нажал вызов. Трубка отозвалась гудками. Все это время сутулый смотрел на меня практически со священным ужасом, но бежать больше не пытался.
Наконец, щелкнуло соединение:
– Бем, куда ты пропал? Что там случилось? – незнакомый голос, или... Да, я его слышал. Давно.
– Твой человек..., – начал я, но соединение с другой стороны было тут же разорвано. Мой собеседник понял, что трубка у чужого.
На попытку набрать номер повторно механический женский голос холодно произнес, что абонент выключен.
– Кто это был? – я ткнул телефоном в своего незадачливого преследователя. – Кто тебя нанял?
– Я не знаю, – проблеял парень. Веки его начали мелко подрагивать, и у меня перед глазами вспыхнула картинка, как глаза под ними закатываются, открывая белки, и он, упав на землю, начинает мелко трястись и сучить конечностями. Значит, недавняя мысль о припадке пришла не просто так, они с ним случаются.
Пришлось отказаться от идеи взять его за шиворот и хорошенько встряхнуть. К тому же, все мои сенсоры говорили, что он не врет.
– Как ты тогда получил деньги и задание?
– Один парень передал мне вместе с телефоном.
Мучимый подозрениями, я резким движением стянул с него правый рукав куртки и задрал футболку на плече. Кожа была чистой, если не считать пигментных пятен. Никакого кода.
– Как он выглядел?
– Черный такой, с косичками, – сутулый косился на рукав так, словно я собираюсь оторвать ему руку.
– Ты знаешь, как с ним связаться?
– Мы договаривались по интернету, – убедившись, что рука все же останется с ним, парень стал дрожать меньше. Не знаю, что заставило Дэвона выбрать именно этого хлюпика, который на той стороне работал, скорее всего, в каком-нибудь детективном агентстве. А ведь в распоряжении этого любителя косичек было предостаточно боевиков. Причем таких, что проследили бы за мной лучше и незаметнее, а в случае обнаружения вряд ли стали бы убегать. Уж скорее заставили бы бежать меня. Может быть, подумал, что я пожалею материкового?
– Вали отсюда за ворота и больше не показывайся. Если не я пришью, так твой наниматель постарается.
Сутулому не надо было повторять дважды. Он натянул на себя куртку и засверкал пятками, совершенно забыв, что телефон остался у меня в руке. Хорошо бегает. Без цепи, да еще на той стороне, я бы его не поймал.
Но оставался вопрос: чего хочет Дэвон? Ведет себя так, словно встречаться с нами для него смертельно опасно, но при этом желает знать о наших передвижениях все. И этот голос... Я посмотрел на трубку. Где я его слышал? Это явно не был человек, с которым я постоянно общаюсь. Но это был знакомый человек. Как та фигура, что на секунду явилась мне сквозь эмоции Дэвона. Что-то подсказывало мне, что даже по номеру телефона мы не сможем найти загадочного мистера Х.
Я развернулся в обратную сторону и подобрал цепь из грязи. День явно не задался: Дэвона не найти, похоже, он теперь жизнь положит на то, чтобы держаться от нас подальше. Но что-то мне подсказывало, в один прекрасный момент Зверинец явится сам, и мы обо всем узнаем. Возможно, слишком поздно. Но я не волшебник, чтобы решать такие проблемы. За последние годы с легкой подачи Фрэя решать все проблемы силой вошло у меня в привычку. А такое решение подходит не для всех случаев.
Для возвращения я выбрал самый короткий путь – по кривому глухому переулку, куда не выходило ни одного окна, и даже двери прорезались сквозь стены редкими косыми силуэтами. Все стремятся как можно реже выходить на улицу, от чего атмосфера становится еще тяжелее, а одинокие улицы еще опаснее. С конца переулка до меня донесся мерный скрип, словно ветер гонял туда-сюда незакрепленный ставень или открытую калитку. Ощущения присутствия человека не было, поэтому я безбоязненно пошел вперед.
То была совсем не калитка. На ржавой железной конструкции, судя по всему когда-то принадлежавшей фонарю, весь обвязанный веревкой, как куколка какой-нибудь бабочки, висел труп. И покачивался. Должно быть, подвесили его совсем недавно, потому что ветер был не такой силы, чтобы раскачивать человека. Хотя откуда мне знать, какой силы должен быть ветер, чтобы раскачивать повешенный вниз головой труп?
Несмотря на ощущение нереальности и омерзения от происходящего, я все же двинулся вперед. Меня гнало гнилое любопытство и страх, что это может оказаться кто-нибудь из знакомых. Да, в резервации и раньше убийства случались чуть ли не каждый день, но над трупами не глумились почти никогда. Все привыкли к ножевым ранениям, дракам, смерти от передозировки и отравления. Но ни уличный головорез, ни напившийся до кровавых чертей недавний дружок, и уж тем более ни один наркодилер или мошенник- бармен не стали бы подвешивать свою жертву к столбу. Смерть – сама по себе нечистая штука, но от такого издевательства, разило как из помойной ямы.
Я подошел к трупу и осторожно качнул его, чтобы тело раскрутилось и повернулось ко мне лицом. Отвратительно заскрипел фонарь, затрещала веревка – кокон повернулся ко мне медленно, как в старых фильмах ужаса. Путы не доходили до головы, и мне стало прекрасно видно налившуюся тяжелой кровью физиономию с полуприкрытыми глазами.
Бор!
Буквально накануне Фрэй отпустил пленника на все четыре стороны, поддавшись кратковременному великодушному порыву. Тогда мне показалось, что еще секунда – и Бор попросит разрешения остаться у нас. Он не попросил, но, по крайней мере, я был уверен, что он еще вернется.
И теперь это...
Его труп, глумливо подвешенный на территории западной группировки, выглядит как вызов, причем не самого хорошего свойства. Кто бы это ни сделал – а произошло это определенно не по приказу Фрэя – он явно не сторонник мира во всем мире.
Секунду поразмыслив, я решил, что труп надо как минимум срезать и убрать подальше от посторонних глаз. Потом кто-нибудь из наших боевиков может избавиться от тела, не привлекая лишнего внимания. Достал из кармана складной нож и полез на фонарь. Конструкция была старее, чем казалась на первый
